Это издание было ему знакомо.

После 1830 года Книга Мормона издавалась не раз, но до наших дней сохранилось всего несколько экземпляров того, первого издания. Коттону вспомнилось, как несколько месяцев назад он прочел о том, что эта книга ушла с молотка едва ли не за двести тысяч долларов.

– Так вот что нужно нашему Салазару, – сказал он.

Не просто книга, а одно из редчайших изданий.

Малоун отошел от стола и снова принялся разглядывать карту. Кто-то пометил розовым фломастером Техас, Гавайи, Аляску, Вермонт и Монтану.

– Для чего раскрасили эти штаты? Только не говори мне, что не знаешь.

Люк оставил его вопрос без ответа.

Малоун ткнул пальцем в Юту, раскрашенную желтым цветом.

– А это что?

– Самый центр этой самой чертовщины.

Юта – колыбель Церкви Иисуса Христа Святых Последних Дней. Хотя впоследствии от самой Церкви откололось несколько сект, ее ядро по-прежнему оставалось здесь.

– Центр чего? – уточнил Малоун.

– В это, вообще-то, трудно поверить. Но Стефани сказала мне по телефону, что между Джозефом Смитом, Бригамом Янгом, Джеймсом Мэдисоном и Авраамом Линкольном есть какая-то связь. Она сама только что о ней узнала. Это как-то связано с Отцами-Основателями.

– Какая же тут связь?

– Связь с Конституцией США.

– И что из этого следует?

– Ничего хорошего.

Дания

Вторник, 9 октября

9.20 утра

Салазар сидел в своем кабинете и разговаривал по телефону, одновременно рассматривая карту. Ему наконец удалось связаться с Роуэном и объяснить то, что случилось накануне в Дании. Их худшие опасения подтвердились. Он попал в поле зрения государственных структур США.

– Через меня они вышли на тебя, – сообщил Роуэн. – В Вашингтоне есть люди, которые враждебно настроены против нас и хотели бы видеть нас поверженными.

Еще бы! На них всегда смотрели косо.

– С самого начала, Хусепе, – произнес ангел в его голове.

Каждому «святому» известно, как в 1839 году Джозеф Смит постучал в двери Белого дома – по его словам, это был Дворец, огромный и великолепно обставленный, – и попросил встречи с президентом Мартином Ван Бюреном. При этом Смит попросил, чтобы его представили как Святого Последних Дней. Увы, его просьбу восприняли как бессмыслицу. Когда же он настойчиво повторил ее, Ван Бюрен лишь улыбнулся.

– Со свойственным ему высокомерием, Хусепе.

Смит принес президенту письмо. В нем подробно описывалась ненависть, с которой столкнулись «святые» в Миссури, погромы, повлекшие за собой человеческие жертвы и ущерб имуществу. Был упомянут в письме и пресловутый административный указ № 44, отданный губернатором штата Миссури, призывавший к уничтожению «святых». Смит с подчеркнутым уважением попросил федеральное правительство вмешаться, но Ван Бюрен палец о палец не ударил.

– Он сказал, что если встанет на их защиту, это будет стоить ему голосов избирателей в Миссури, – напомнил ангел. – Он судил нас еще до того, как узнал, кто мы такие.

С тех пор многие президенты занимали ту же самую позицию.

– Правительством всегда двигало высокомерие, невежество и слабость.

Ангел был прав.

– В чем сила правительства? Оно подобно веревке из песка, оно жидкое, как вода. Ему неведомы правота или истина. Да падет стыд на головы правителей американского народа!

Подобно тому, как Пророки осторожничали с президентами, он осторожно вел себя с Роуэном. Но не потому, что не доверял. Роуэн с самого начала дал понять, что ему не нужны подробности. И Хусепе опустил то, что случилось с американским агентом, умолчал о смерти двух данитов и об исчезновении Барри Кирка.

Он понимал границу, прочерченную между Кворумом Двенадцати и остальной Церковью. Джозеф Смит и его преемник Бригам Янг использовали людей так же, как и он сам, ставя превыше всего коллективные интересы.

– Мы контролируем ситуацию? – уточнил Роуэн.

– Контролируем. Полностью.

– И пусть так будет всегда. Правительство неизбежно попытается помешать нам. Иначе и быть не может. Вряд ли мы сможем долго хранить все в тайне. Но, к счастью, мы уже близки к цели.

– Было бы полезно быть в курсе их осведомленности, не так ли? – заметил Хусепе.

– Я, со своей стороны, собираюсь навести кое-какие справки. Ты тоже постарайся хотя бы что-то узнать.

– Вы читаете мои мысли.

– Но будь спокоен, Хусепе, ни ты, ни я не нарушали никаких законов. Дальше обычного любопытства их расследование не пойдет.

Он вновь промолчал.

Даниты всегда действовали тайно. Как и 150 лет назад, набор в их ряды производился лишь через личные контакты и тайно. Встречи тщательно конспирировались. Помимо этих встреч, учение нигде не обсуждалось, даже с коллегами-данитами.

Их учили беспрекословно подчиняться приказам начальника, призывали поступками доказывать преданность делу, не бояться смерти. Каждый новообращенный данит приносил торжественную клятву держать все в тайне. Наказания за нарушение устава также осуществлялись тайно.

«Мы живем по иному, Божьему промыслу, – сказал ангел. – Согласно ему, Царство Божье расколется на части и поглотит все земные царства. Долг каждого благородного и преданного данита – уменьшать число иноверцев и посвящать их в Царство Божье. Земля принадлежит Господу, Хусепе, а не человеку. И когда кто-то вверяет себя Богу, мирские законы не имеют силы».

– Боюсь, – сказал Салазар, обращаясь к Роуэну, – как бы они не форсировали свое расследование.

– Так оно и будет. Так что веди себя соответствующим образом.

Хусепе понял намек. Деятельность данитов не должна стать всеобщим достоянием. Он знал отведенную ему роль. Он был молотом и мечом. Наградой же ему – внутреннее удовлетворение, но об этом никто не должен знать.

– Не твоего ума дело знать то, что требует Господь, – произнес ангел в его голове. – Все нужное он сообщит тебе через Пророка, и ты будешь делать то, что он прикажет.

– Аминь, – произнес вслух Салазар. – Меня ждут дела.

– Я так и предполагал. Возможно, ты мне здесь скоро понадобишься, так что будь готов к путешествию. Я собираюсь вернуться в Вашингтон. Свяжись со мной, когда тебе будет что сообщить.

Хусепе посмотрел на карту, на цветные пятна штатов.

Техас, Гавайи, Аляска, Вермонт и Монтана.

Юта.

Затем посмотрел на часы.

– Да пребудет с тобой Отец Небесный, – произнес Роуэн.

– Желаю вам того же самого, сэр.

Копенгаген

Малоун как будто вернулся в прежние времена. Бросив в дорожную сумку минимум вещей, он вытащил из-под кровати рюкзак и вынул из него несколько сот евро, которые всегда хранил под рукой вместе с паспортом. Когда-то паспорт ему не требовался. В бытность агентом отряда «Магеллан» он свободно разъезжал по всему миру так – иногда легально, но чаще под чужим именем.

Эх, вот это была жизнь! Временами он скучал по ней, хотя порой и ругал ее. Когда-то Коттон выполнял важные задания. Некоторые из них даже изменили ход истории. Но теперь это уже не его жизнь. По крайней мере, так он твердил себе последние несколько лет, с тех пор как отошел от дел. И все же, даже уйдя на покой, он иногда становился участником удивительных событий.

Как, например, сейчас.

Как это сказал вчера вечером Люк Дэниелс? Между Джозефом Смитом, Бригамом Янгом, Джеймсом Мэдисоном и Авраамом Линкольном есть некая связь. Все это уходит еще к Отцам-Основателям.

Вернувшись в Копенгаген, они с Люком расстались. Кстати, Малоун заметил, что его спутник был явно рад от него избавиться. Что ж, когда-то он тоже посмотрел на дела отряда «Магеллан» свежим взглядом. Сам Коттон был только-только из флота, из Юридической службы ВМС США, где Стефани и завербовала его. Министерство юстиции надолго стало его постоянным местом работы.