Пытаясь снизить риск, что она могла сделать в перевозбужденном до такой степени состоянии, Дани опустила хватку на его плечах и схватилась за полку, которая проходила по всей длине гардеробной. Она схватилась за нее обеими руками и откинула голову назад, подальше от него, когда он врезался в нее.

Деккер снова впился в ее губы, целуя ее глубоко и жестко. Когда он прервал поцелуй, она оказалась прижата к стене, его плечо было слишком соблазнительно близко. Она закрыла глаза и покачала головой, отчаянно вцепившись в полку, когда он вбивался в нее снова и снова, посылая волну за волной возбуждение через нее. И только тогда, когда она дошла до критической точки, она заметила, что веревка все еще свисала с ее запястья и набросилась на нее, впившись своими зубами в толстый шнур, когда он толкнулся в нее в последний раз, а потом закричал, изливаясь в нее. Волны, которые захлестнули ее, подтолкнули ее через край, и она почувствовала, что на самом деле укусила веревку, тогда беспамятство унесло ее.

Самый сильный хлопок по спине разбудил Деккера. Моргая, его глаза открылись, он увидел, что дверь чулана, на которую он и Дани опирались, была открыта. Джастин, Мортимер и Люциан стояли кружком вокруг его головы, глядя вниз на него с удивлением. По крайней мере, Мортимер и Джастин казались удивленными, подумал он со вздохом. Люциан смотрел с каменным лицом, как обычно, только слегка выгибая бровь в вопросе, что это, мол, необычно, открыть дверь шкафа и найти там двух полуголых людей.

— Ну…, - сказал Джастин, наконец, когда никто, казалось, не собирался заговаривать. — Я думаю, ты вряд ли когда-нибудь выйдешь из чулана.

Младший бессмертный расхохотался над своей собственной шуткой. Когда никто к нему не присоединился, он перевел взгляд с мрачного лица Деккера к Дани, которая лежала в обмороке на его груди, а потом на Мортимера и Люциана. Покачав головой, он пробормотал:

— Вы, ребята, действительно должны пойти и купить себе чувство юмора.

Круто повернувшись, он зашагал в сторону кухни. Люциан смотрел, как он уходит, а потом повернулся, бросив взгляд на Дани коротко сказал Деккеру:

— Разбуди ее и отведи на кухню. Мне нужно задать ей несколько вопросов.

— Что с Леониусом? — спросил сразу Деккер.

Люциан покачал головой и повернулся, направляясь вместе с Мортимером на кухню.

— По крайней мере он не читает мне лекцию о нашем выборе места, — Деккер пробормотал себе под нос, не отрываясь смотря на них.

— Они ушли?

Его глаза расширились от шепота Дани, Деккер схватил ее за плечи и слегка поднял. Ее лицо было полностью лишено каких-либо признаков сонливости.

— Ты не спала все это время?

— Выпадение из шкафа разбудило меня, — призналась она со вздохом.

— Почему ты не встала или… — вопрос умер, когда она многозначительно посмотрела на себя. Он проследил за ее взглядом, узелок на ее платье лежал развязанным на его груди, оставив ее грудь полностью обнаженной. Его рот наполнился слюной, но Дани тут же поднялась, встав на колени между его ног, схватила завязки и завязала их вокруг своей шеи.

Деккер вздохнул, когда она спрятала все эти прелести, но он знал, что это было к лучшему. Это также напомнило ему, что он тоже должен немного привести себя в порядок, и он быстро позаботился об этом прежде, чем встал на ноги и протянул ей руку.

— Они не взяли Леониуса, не так ли? — спросила она тихо, когда они вошли в холл.

— Нет, — ответил Деккер. Люциан лишь покачал головой в ответ на тот же вопрос, когда он задал его. Дани, конечно, не могла это видеть, в ее положении лицом вниз на его груди, но предположила ответ. Она выглядела такой несчастной, что он добавил: — Мы поймаем. Мы не остановимся, пока не достанем его.

Дани кивнула, но не выглядела так, как будто бы она в это поверила.

Джастин сидел на острове рядом с раковиной, Люциан облокотился на стойку напротив него, Мортимер стоял между двух мужчин, перед дверью, и все трое уже погрузили зубы в пакеты крови, когда Дани и Деккер вошли.

Деккер почувствовал, как пальцы Дани сжали его, когда они остановились, и он мельком взглянул, как она наблюдает за мужчинами с молчаливой завистью. То ли она позавидовала тому, что у них нет угрызений совести по поводу кормления перед другими, или тому, что они могли использовать свои клыки, чтобы сделать это в то время как она пила, как смертная, он не знал. Деккер взял ее руку в свою и нежно ее сжал в поддержке.

Дани повернулась, чтобы встретить его взгляд, и слегка улыбнулась.

Люциан вдруг оторвался от пустого пакета крови с проклятием. Когда все повернулись к нему, он сказал:

— Мы потратили время в пустую, ожидая его. Лео был там и ушел.

Все выглядели удивленными на это объявление, но именно Дани спросила:

— Откуда ты это знаешь?

— Поскольку я просто прочитал твои мысли, — ответил Люциан неизвиняющимся тоном. — Согласно твоим воспоминаниям этот дом был идеальным для проживания, когда вы приехали, и он вышел прямо после того как вас троих запер в подвале. — Когда Дани кивнула молча, признавая это, он добавил: — Но, когда я пришел туда заварной чайник петух лежал разбитый на полу, солонка и перечница лежали в осколках чайника, и яблочный пирог был разбит кулаком. — Он пожал плечами. — Леониус должно быть вернулся, пока вы ехали через поле.

— Он услышал бы трактор, — указал Мортимер. — Почему он тогда сразу же не направился прямо за ними, а не…

— Он сначала проверил подвал, — сказал Люциан с уверенностью. — Наверное, он нашел его пустым, уничтожил пирог и смел все остальное со стола на обратном пути. Лео, вероятно, действительно проверил поле, но мы уже были на месте или бежали к трактору. Наше присутствие отпугнуло его.

— Коричневый пикап в сарае? — спросила напряженно Дани.

Люциан покачал головой.

— О. — Она казалась расслабилась, а потом объяснила, — Значит он за рулем. Я боялась, что он мог бы отправиться пешком, чтобы снова следить за домом. — Она повернулась к Деккеру и объяснила, — Он наблюдал за нами в сарае, в первый день.

Деккер почувствовал, как его рот сжался, но он лишь скользнул рукой вокруг ее талии и привлек ее к себе.

— Он собирался попытаться обменять меня на своих сыновей, — добавила она.

— Его сыновья мертвы, — тихо сказал Деккер.

— Все? Как? — спросила она, удивленно поднимая брови. Когда никто не ответил, она сказала, — Леониус был в фургоне от поляны до ресторана, где мы остановились, пока Джастин заправлялся. Он был под брезентом и сказал, что он чуть вытащил палки из двух своих сыновей. Он сказал, что этого было достаточно, чтобы они восстановились.

Деккер обменялся взглядом со своим дядей, а потом признался;

— Совет о них позаботился, как только закончили читать их мысли, Дани. Они должны были. У нас нет тюрем, а отступников, как бешеных собак. Они должны были так поступить, чтобы защитить других.

Дани не стала это комментировать, но добавила:

— Леониус сказал, что транквилизатор не действует на нем так, как на его сыновьях. Он сказал, что слишком стар и силен, и он подействовал на него лишь на несколько секунд.

— Это хорошо знать, — сказал Деккер угрюмо. — Мы должны придержать стрелы для Леониуса тогда.

Остальные мужчины кивнули в знак согласия, а затем Люциан заерзал и взглянул на Мортимера.

— Ты можешь также позвонить парням и сказать им, чтобы они начали уборку, чтобы мы могли стереть воспоминания Паркерам и отправить их домой.

— Что, если он вернется? — спросила Дани, — Он может попытаться использовать их дом как место, чтобы снова шпионить, если он подумает, что вы ушли.

— Я сомневаюсь, — сказал Люциан, но повернулся к Мортимеру. — Я поставлю пару ребят на стреме, пока мы не поймаем его, просто, чтобы быть уверенными, — сказал Мортимер, и прежде чем Деккер смог что-то сказать, он добавил: — Я также отправлю пару нашему соседу с другой стороны, чтобы быть точно уверенными, что Лео не разбил лагерь там.