Народное творчество не могло обойти вниманием насекомых. О них слагали мифы и сказки. В богатейшем фольклоре — в этом подлинно народном творчестве — темы горя, радости, надежды, неисчерпаемой веры в торжество разума и правды чудесно сочетаются с описанием особенностей строения, поведения, биологии, одним словом, всей жизни насекомых. Наиболее богато отражены насекомые в фольклоре народов, обитающих в тропических странах, то есть там, где насекомые представлены многообразными видами и наиболее многочисленны и где подчас трудно сказать, кто хозяин джунглей — человек или насекомые. К большому сожалению, ныне этот фольклор безвозвратно исчезает, так же как исчезает самобытная жизнь древних народов, вытесняемая современной культурой.

Очень интересны мифы о насекомых у индейцев. Вот один из них.

Раньше было только два племени североамериканских индейцев. Одно трудилось и запасало пищу на зиму, другое было беспечным, проводило время в увеселениях и плясках. Это племя всегда голодало зимой. Великий дух превратил первое племя в пчел, а второе — в мух.

Племя айнов создало миф о происхождении мошек, комаров, слепней, всего того, что мы так образно называем «гнусом». На горе в центре владений айнов жил великий одноглазый людоед. Весь обросший длинными волосами, он был очень страшен. Его единственный глаз находился посредине лба. Однажды самый смелый охотник подкрался к людоеду и, вонзив стрелу в глаз, убил его, а чтобы от великана ничего не осталось, сжег. Но пепел от великана, поднявшись в воздух, превратился в комаров, мошек и слепней. Рассказывая этот миф, айны заканчивают его словами: «Лучше все же страдать от кровососов, чем иметь среди своего народа одноглазого людоеда».

У североамериканских индейцев существует предание, что комары были посланы великим духом Вакондой в наказание за чрезмерные сплетни и лень одной женщины. Этот же Ваконда пожалел пчел за то, что ради меда их гнезда разоряет множество животных, и наградил пчел жалом для защиты от врагов.

Очень интересную легенду индейцев Чероки описывает Клаузен. Раньше все животные были равны и все разговаривали на одном языке. Затем, когда они сильно размножились и им стало тесно, большие животные начали уничтожать маленьких. Больше всего доставалось насекомым. Тогда насекомые, собравшись на совет, приняли решение разносить болезни среди больших животных, и в частности, одну из самых страшных — чуму. Так народом была высказана мысль о возникновении трансмиссивных заболеваний, впоследствии развитая в трудах ученых.

У индейцев Кохити юго-запада Северной Америки существует легенда о жуках — чернотелках-блапсах. Как известно, эти жуки в случае опасности всегда принимают своеобразную позу. Опустив книзу голову, они высоко поднимают кверху заднюю часть туловища с небольшим отростком. У некоторых видов жуков из него выделяется неприятно пахнущая жидкость.

Как говорится в легенде, когда-то жуки были на небе звездами. Но вскоре они зазнались и стали слишком поздно гаснуть.

Однажды они так сильно запоздали, что когда стало совсем светло и взошло солнце, скатились с неба, образовав млечный путь. Теперь они — самые обычные земные жуки, — страдают от своего прошлого зазнайства и при приближении кого-нибудь от стыда прячут голову в землю.

Различными народами о насекомых для детей сложены чудесные сказки, песни и стихи. В журнале Нью-Йоркского энтомологического общества энтомолог Бейс приводит шесть народных стихотворений о насекомых, которые читают детям. Но это только крупица богатого наследия устного творчества наших предков.

Насекомые часто являются главными действующими «лицами» в разнообразнейших приключенческих повестях, рассказах и сказках.

Немало написано научно-популярных и научно-художественных книг о насекомых. Впервые как художник слова насекомых открыл знаменитый Фабр. Его несколько томов «Энтомологических воспоминаний» до сего времени читаются с неослабевающим интересом.

В давние времена, когда книга служила достоянием только обеспеченной и богатой прослойки населения, когда не было ни радио, ни телевидения, — народ слагал пословицы и загадки, наряду с легендами, сказаниями, былинами, поговорками. Большинство из них и сейчас представляет огромный познавательный интерес. Каждая пословица, загадка — концентрация народной мудрости, отображение быта и языка людей далекого прошлого.

В этом устном творчестве видное место занимали и насекомые.

Нельзя сказать, чтобы насекомые, упоминавшиеся человеком в загадках и пословицах, были разнообразны. Но самые обыденные, всюду его окружающие, служили постоянным объектом внимания.

Человек издавна проявлял внимание ко всем насекомым. И как след этого остались загадки о комаре, пчеле, муравье, блохе, мухе, жуке, бабочке, шмеле, сверчке, светляке.

О комаре. Не зверь, не птица, а нос, как синица.

Нос долог, голос звонок.

Остро, не ковано, коснусь — поколоно.

Мал малышок, буян на носок. Не хмелен, а песни орет.

Поет, поет, на коленки припадет. Вскочит, заточит да опять запоет.

Летит Мамыра, нет ни лица, ни рыла.

В мае месяце, четвертой тысячи, появился не рак, не рыба, не зверь, не птица, не человек: нос долог, голос звонок, летит — кричит, сидит — молчит. Цари его боятся, короли страшатся; кто его убьет, тот свою кровь прольет.

Крылья орловы, хобота слоновы, ноги львины, голос медный, носы железные; мы их бить, а они — нашу кровь лить.

Есть птица: нос у ней слоновый, голова медвежья, летит — визжит, а сядет — укусит.

Прилете итох о семи ног, есть ему воля над царями, князьями и духовными властями. Только нет воли достать рыбы в море.

Вина в рот не берет — век песни поет.

Летит птица не синица: носок тонок, голос звонок — кто ее убьет, тот свою кровь прольет.

Самого чуть видно, а песню слышно.

О пчеле. Домик маленький, а жителей счету нет.

Сидят чернички в темной темничке, вяжут вязеночки без иглы, без ниточки.

Во темной темнице красны девицы без нитки, без спицы вяжут вязаницы.

Сидят девушки в горенках, нижут бисерок на ниточку.

В тесной избушке ткут холсты старушки.

Сидит девица в темной темнице, вяжет ни петлей, ни узором.

Летит птица крутоногая, несет тафту крутожелтую.

Стоит изба без угольца, живут люди безумны.

В темнице девица бранину собирает, узор вышивает, ни иглы, ни шелка.

О муравье. На камени, на рамени кипит вода без пламени.

В лесу да в раменье кипит да взваривает.

Пришли мужики без топоров, срубили избу без углов.

За полем горшочек и кипуч и горяч.

В лесу котелок кипит, а укипи нет.

Кто больше себя олова донесет?

Иду я путем-дорогою, ползет зло. Я это зло злом поддел, во зло положил, злом пользовался.

(Змея, сабля, муравейник).