Молодые советские камнерезы продолжили лучшие традиции искусства старых русских мастеров.

В зале вдоль стен стоят чудесные изделия из малахита, лазурита, орлеца, кварца и яшмы, выполненные на камнерезных фабриках в Петергофе, Екатеринбурге, Колывани.

Русские резчики по камню к середине XIX века завоевали всемирную известность. Участвуя во многих международных выставках, они неизменно получали высокую оценку и награды.

Мы познакомились с несколькими замечательными залами Зимнего дворца. А теперь пройдем по уже знакомым нам Малому, Большому и Новому Эрмитажам.

В Малый Эрмитаж удобнее всего попасть из Фельдмаршальского зала Зимнего дворца. За длинным коридором, украшенным шпалерами, и за небольшой крытой галереей открывается нарядный и изящный Павильонный зал.

Сколько здесь света! Он льется из многих окон, лучи преломляются в хрустальных подвесках громадных люстр, искрясь всеми цветами солнечного спектра.

Есть что-то причудливое в отделке этого зала. Колонны, поддерживающие легкие с круглыми балкончиками хоры, напоминают прозрачную аркаду арабского дворика. О подражании восточному стилю говорят и установленные у стен раковины-фонтаны, подобные тем, которые украшали дворцы восточных шахов. Музыкальность звука падающих капель и красота их сверкания не раз вдохновляли поэтов. Вспомните, например, Пушкина и его поэму «Бахчисарайский фонтан».

Часть пола Павильонного зала покрыта мозаикой из кусочков цветных стеклянных сплавов — смальт. Яркие краски не меркнут со временем, поэтому мозаику называют иногда «вечной живописью».

Мозаичная картина, вделанная в пол, скопирована русскими художниками с древнеримской мозаики, найденной при раскопках в окрестностях Рима. На ней изображены фантастические сцены из античной мифологии. В центре — голова чудовища — Медузы Горгоны, у которой вместо волос ядовитые змеи. Дальше по окружности — борьба греков с кентаврами, по краю — фантастические морские существа: нереиды — дочери царя Нерея и тритоны — мужчины с рыбьими хвостами.

Художники создавали мозаичный узор по частям, небольшими участками. На дно плоских ящиков клали лист бумаги с нанесенным на него рисунком, по которому подбирали смальту. Когда мозаика была собрана, ее заливали жидкой горячей мастикой и покрывали цементом — для скрепления. Закончив набор одного небольшого участка, приступали к другому. Сделав всю эту работу, мозаичисты вынимали изображение и с лицевой стороны шлифовали и полировали поверхность. Последняя операция, так же как и другие, требовала отличного знания техники, от ее выполнения зависело общее впечатление, производимое мозаикой.

Наша копия древнеримской мозаики, уменьшенная против оригинала вдвое, была закончена и привезена в Петербург в 50-х годах XIX столетия. Ее передали архитектору А. И. Штакеншнейдеру, который тогда заново отделывал помещения Малого Эрмитажа. Эта мозаичная картина украсила пол Павильонного зала. Теперь здесь же находятся и другие мозаичные изделия — столы, являющиеся первоклассными образцами итальянской мозаики XIX века.

На одном из них — композиция «Сутки в Риме». В центре столешницы — эмблема Рима — волчица, кормящая Ромула и Рема, и год изготовления мозаичного набора — 1839. Стол круглый, на нем по радиусам расположены большие и малые пейзажи — виды Италии. Каких разнообразных расцветок должны быть кусочки смальт, чтобы мастер мог изобразить смену освещения в течение суток! Взгляните, например, на площадь в Риме, залитую солнцем. Здесь все выдержано в золотистых тонах. В глубине площади — собор св. Петра, в центре — обелиск. От него падает на землю короткая тень, указывающая, что наступил полдень. Не менее выразительно изображена ночь. На фоне темного неба — Колизей, освещенный луной. По склону холма — кустарники и деревья, их ветви раскачивает ветер. Среди развалин старинных зданий, справа, беседуют у горящего костра два человека.

Стол поражает и своей нарядной многоцветностью и тщательностью работы. Делавший его мозаичист пользовался тонкими, заранее заготовленными брусками, получившими название «соломки». Цветные палочки бесчисленных оттенков лежали перед ним подобно набору красок. Мастер имел перед собой живописный образец, который копировал. Таким образом, римская мозаика являлась, по существу, воспроизведением картины.

Нельзя не полюбоваться еще одним произведением мозаичного искусства — столиком «Морское дно». Здесь рисунок набран не из смальт, а из пластинок цветного полированного камня разных форм и размеров. Фон выложен из ярко-синего лазурита, раковины и различные морские растения — из беловато-серых и коричневых агатов, зеленых ониксов, красных кораллов, яшм разных оттенков, цветных мраморов и других пород камня. Такая мозаика получила название флорентийской, так как мастерские, в которых обрабатывали цветной камень и собирали из его пластинок картины, возникли во Флоренции.

В Павильонном зале можно увидеть мозаичные работы не только итальянских, но и русских мастеров. Например, стол, получивший всеобщее одобрение на Лондонской всемирной выставке в 1860 году, создан в технике флорентийской мозаики выдающимся мастером Петергофской гранильной фабрики Соколовым.

Соколов использовал небольшое число цветов. На черном мраморе изображена птичка, набранная из маленьких пластинок цветных яшм. Гроздь винограда выполнена из прозрачного зеленоватого камня — благородного оникса, а колокольчик венка, обрамляющего изображение, — из лазурита.

Работы Соколова говорят о его высоком художественном вкусе и мастерстве.

Привлекает всеобщее внимание удивительный бронзовый предмет, заботливо огражденный громадным стеклянным колпаком. Это часы «Павлин». Как будто в сказочном саду, на сломанном стволе дуба сидит большая прекрасная птица, рядом на пеньке — петух. На одной из веток висит круглая клетка с серебряной совой. Под деревом растут грибы, зреют круглые тыквы. А где же сами часы, как узнать время? Своеобразный циферблат помещен в шляпке самого большого гриба, движущиеся цифры показывают часы и минуты.

Сложный механизм часов скрыт под холмиком; он приводил в движение не только диски с циферблатом, но и все фигуры. В точно рассчитанное время клетка начинала вращаться, а колокольчики позванивать, сова поворачивала голову, открывала и закрывала глаза, лапкой отбивая такт. И тогда павлин распускал свой золотистоизумрудный хвост, быстро поворачивался и наклонял головку, а петух пел. Все это длилось несколько минут, затем фигуры снова замирали на своих местах.

Часы «Павлин» выполнены известным английским часовщиком XVIII века Джеймсом Коксом и куплены Потемкиным в подарок Екатерине II для Эрмитажа.

Но часы привезли в Россию в разобранном виде, и никто из иностранных мастеров, находившихся тогда в столице, не соглашался их собрать. Выполнил эту необычную по трудности и кропотливости работу знаменитый русский механик-изобретатель И. П. Кулибин.