А Гор, поднявшись по трапу и убрав сумку в багажный отсек, уже спокойно сел в мягкое кресло и, пристегнув ремень, решил с постепенно возвращающейся уверенностью, что нехер дергаться раньше времени. Что бы ни ждало его дома, он разберется на месте. И уж уступать Джеки Никише в единоличное пользование, он точно не собирается. Он добился своего в прошлый раз и если будет нужно, добьется и сейчас. И все у него будет просто зашибись!

3 часть

****

-Женя, пожалуйста, убери в своей комнате. Скоро приедет тетя Оля, а у тебя не комната, а мусорная свалка. Что ты лежишь целыми днями? Что с тобой? Неужели так трудно убрать весь этот бардак? Сколько я могу тебе повторять?

-Откуда я знаю сколько. Тебе видней, - пробормотал Женька. Развалившись на кровати и заткнув уши наушниками, он слушал музыку, тупо глядя в потолок невидящим взглядом и кусая губы, даже не замечая этого.

-Что? – Елена Михайловна на миг приостановилась перед открытой дверью в его спальню и выключила пылесос. - Ты что-то сказал?

-Говорю «ща уберу», - торопливо ответил Женька и, старательно избегая взгляда матери, которая смотрела на него с подозрением, еле слышно проворчал: «Чего я должен суетиться? Мне твоя тетя Оля ни одним местом не уперлась».

Елена Михайловна собралась уже что-то сказать, но тут в прихожей раздался звонок, и Женька поспешил отвлечь ее:

-Вон твоя подруга уже приехала, а у тебя еще ничего не готово.

-Что-то она слишком рано. На нее это не похоже, - удивилась Елена Михайловна и заторопилась в прихожую, бросив Женьке на ходу. - Убери пылесос и прикрой дверь в комнату. Не позорь меня.

Женька угукнул и нехотя сполз с кровати. Двигаться не хотелось. Единственное чего он желал, это чтобы его оставили в покое.

-Женя, это к тебе, - донеслось из прихожей.

-Меня нет, - крикнул он матери. Так и не прикоснувшись к пылесосу, он вернулся в комнату, намереваясь опять завалиться на кровать.

Но Елена Михайловна, не обращая внимания на его недовольный тон, настойчиво и уже более строго повторила:

-Евгений, это к тебе!

Женька обреченно вздохнул – если мать назвала его полным именем, значит, она уже на взводе и лучше ее не злить лишний раз. С силой стиснув зубы и засунув сжатые в кулаки руки в карманы толстовки, которую так и не удосужился снять придя из Университета, он решительно направился к двери, намереваясь выпроводить незваного визитера, да так и застыл на пороге, удивленно раскрыв рот.

В небольшой, но благодаря стараниям Елены Михайловны уютной прихожей, освещенной льющимся с потолка ярким светом, стоял Гор. И как ни в чем не бывало улыбался своей до невозможности обаятельной, заебательской улыбкой, словно они расстались только вчера или даже сегодня утром.

-Привет, - Гор снисходительно усмехнулся, глядя на оторопевшего Женьку.

Но по тому, как потемнели серые глаза и по чуть дрогнувшему с легкой хрипотцой голосу Женька понял, что он тоже взволнован. И от этих хриплых ноток мороз пробрал Женьку насквозь, покалывая иголочками кожу, и ему показалось, что даже волосы на голове приподнялись. Он еле сдержал желание немедленно прижаться к сильному телу и вдохнуть немного забытый, но такой знакомый и притягательный запах. И если бы не мать, которая стояла рядом, с любопытством глядя на застывшего на пороге незнакомого парня, Женька наверно не выдержал и бросился бы к Гору. Но ее присутствие дало небольшую передышку, чтобы хоть немного справиться с волнением и взять себя в руки.

-Привет… - голос предательски засипел, и Женька кашлянул, чтобы снять спазм в горле. Дальше он говорил уже спокойным тоном. - Мама, познакомься, это Игорь - Риткин брат.

-Брат Риты? Я и не знала, что у Риты есть брат, - доброжелательная и какая-то по-детски искренняя улыбка озарила ее красивое лицо, и Гор подумал, что Женька, когда не выпускает колючки, очень похож на мать. - А я - мама этого оболтуса - Елена Михайловна. Но его приятели называют меня просто тетя Лена.

-Очень приятно. Если позволите, я буду называть Вас так же, - Гор поцеловал протянутую руку и открыто улыбнулся. Елена Михайловна чуть смутилась и кивнула, соглашаясь.

-Давно прилетел? – прервал Женька обмен любезностями.

-Утром, - бросив на тетю Лену мимолетный взгляд, Гор напряженно спросил. - Мы можем поговорить?

-Ой, кажется у меня пирог горит, - спохватилась Женькина мама и ретировалась на кухню.

Парни посмотрели ей вслед. Потом Женька обернулся к Гору и, не поднимая взгляда, пробормотал:

-Пойдем в комнату.

Пропустив Гора вперед, Женька зашел следом. Но едва он переступил порог, как дверь с глухим стуком захлопнулась, и его прижали к ней, впиваясь в губы жадным поцелуем. Больно стукнувшись спиной, Женька судорожно сглотнул и тут же поддался навстречу, прижимаясь к любовнику, сжимая пальцы на твердых, напряженных мускулах и чувствуя на теле широкие ладони, которые гладили его по спине и бокам, тиская бедра и ягодицы.

-Джеки, - Гор с трудом оторвался от горячего, влажного рта, с жадностью разглядывая Женькино лицо, отмечая про себя залегшую между бровями морщинку, чуть запавшие щеки и печальные глаза, и с пугающей, кристальной ясностью понимая, что действительно увяз в этом мальчишке не только по яйца, но и по самые уши.

С трудом вдохнув сведенным судорогой горлом, Гор вновь прижался к приоткрытому рту и чуть отодвинулся, расстегивая Женьке джинсы. На что тот дернулся, как от электрического разряда и испуганно зашептал:

-Гор, ты охуел? Вдруг мать зайдет.

Но тело, не слушая голоса разума, в противовес словам, прижималось к горячим рукам, стараясь усилить контакт.

-Плевать. Я хочу тебя. Мы тихо. Не бойся, - наконец расстегнув джинсы, Гор забрался рукой под боксеры, охватывая пальцами набухший член, с удовольствием ощущая в ладони его бархатную твердость.

В соседней комнате включился и мерно загудел пылесос. Елена Михайловна что-то тихо напевала вполголоса. А Женька лихорадочно толкался в кулак, вцепившись зубами себе в запястье, чтобы заглушить всхлипы. Но когда Гор убрал руку, выпустив его, Женька не смог сдержать стон разочарования и тут же захлебнулся им, почувствовав, как любовник прижался к нему голым животом. Обхватив оба члена, Гор дрочил, опираясь другой рукой о дверь над Женькиной головой, навалившись на него всей тяжестью, и дышал горячо и влажно, уткнувшись губами в запрокинутую шею.

Женьке хватило нескольких сильных движений, и когда Гор, чуть сильнее сжав руку на плотно прижатых друг к другу стволах, обвел большим пальцем влажную от выступившей смазки головку, он, не сумев удержаться, застонал и кончил Гору в кулак, судорожно сжимая пальцы у него на плечах и оставляя красные вмятины на смуглой коже.