— Э-э… Получается, что да, — пробормотал Никита.

— Если ты против, — уловил его растерянность Андрей, — то мы… не знаю, можем поехать в гостиницу. А то я сам себя пригласил.

— Нет, всё нормально, — Никита сделал очередной глоток и слез с коленей Андрея. — Давай ещё по бокалу и… — он покрутил рукой в воздухе. — Я только отойду на минуту в… — он опять покрутил рукой. — Ты пока налей мне, ладно?

Никита едва ли не бегом понёсся в сторону туалета.

Он попал! Чёрт, как он круто попал! Он не может сознаться Андрею, что живёт у знакомого в однушке в Котельниках. И не только из-за лошади, а из-за того, что Андрей только что ему сказал. Это не для них — секс в туалете, одноразовый трах, обман, несуществующие квартиры… Андрей не поймёт, и всё будет кончено. Но и скрывать вечно невозможно…

Плевать, потом как-нибудь выкрутится. Потом, когда он продаст лошадь, найдёт работу, и у него будут деньги… А сейчас надо выкручиваться менее честными способами.

Дойдя до туалета, Никита заперся в кабинке и набрал номер Артёма.

— Тём, спасай! — выдохнул он сразу же. — Можешь пустить меня в свою квартиру?

— В смысле? — не понял Артём. — Олежка тебя выпер, что ли?

— Да нет, на одну ночь или на вечер. Прямо сейчас. Помнишь, я тебе говорил про мужика, которому лошадь хочу продать? Ну, у нас тут… типа…

— Сделка на мази?

— Можно и так сказать. Короче, так вывернулся разговор, что я его должен к себе привести. Понятно, что не на Белую Дачу. Я ему наболтал, что квартира на Остоженке и все дела. Выручишь?

— Не вопрос, — заржал Артём. — Даже прикольно. Я сейчас дома, могу уйти, только как…

— Да, как ключи отдать?

— Без паники. Ты на своей машине?

— Да, на своей.

— Тогда вот что: я спущусь вниз и, когда вы будете подъезжать, на камере у консьержа увижу машину. Он нажмёт кнопку, чтобы ворота открылись. Ну, как будто у тебя в машине чип сработал. А дальше уже просто.

Никита облегченно выдохнул: кажется, всё устраивалось:

— Хорошо. Я дом помню и как квартира расположена, а этаж какой?

— Четвёртый.

— Артём, реально: спасибо тебе огромное.

— Да ладно, трахайтесь в своё удовольствие! Ты меня раньше сколько раз выручал.

Ход 4

Как сказал один ученый,

Скоро всем придет пиздец,

А пока он не приходит —

Делай, делай, делай dance.

Ленинград — Dance

Дом, где таинственный араб купил Артёму квартиру, находился в Кропоткинском переулке, через пару кварталов от дома Влада, так что Никита ехал по знакомому району уверенно — как к себе домой.

По дороге Андрей немного рассказал про своего брата, который этим летом получил диплом юриста и на полтора месяца уехал путешествовать, чтобы в августе вернуться к работе в адвокатской фирме родителей. Никита в ответ неопределенно заметил, что у его родителей тоже свой бизнес.

— Я думаю, — Андрей заговорил с неожиданной серьёзностью и даже повернулся к Никите, — что это хорошо, что мы примерно одного круга. Мне кажется, мы во многом одинаково смотрим на мир.

— Возможно, так оно и есть, — ответил Никита.

— Разница в финансовом положении всё портит. Отношения из личных почему-то всегда перерастают в экономические. У меня был опыт… Тяжело, когда твой партнёр оценивает тебя по толщине кошелька, ждёт, что ты заплатишь за то и за то. Я знаю, вернее, вижу, что многих это устраивает. Они и не ждут, что к ним будут относиться искренне, просто покупают красивое тело, а оно притворяется. Иногда и не притворяется, говорит всё в открытую. Это практически шантаж: если ты мне не дашь вот этого, я уйду к тому, кто даст.

Никита, у которого тоже был опыт, только обратный, напрягся. Ему не нравился этот разговор. Ему не нравилось очередное напоминание о том, кем он был для Влада, да и для Андрея тоже — только Андрей этого не знал. С Андреем, раскройся правда, всё было даже хуже, циничнее и продажнее. С Владом он хотел отношений, а с Андреем он хотел заключить договор о продаже лошади. Но ведь это не значило, что теперь он не хочет отношений!

— Я не про это собирался говорить, — поправился Андрей, видимо, заметив, как Никита поморщился, — а про то, что у нас такого не будет. Нам ничего друг от друга не нужно. Какие-то вещи, конечно, нужны: общение, поддержка, секс. Но денег не нужно. Не хочу опять торговли.

Последнюю фразу Андрей произнёс неприязненно и чуть свысока. Никита не сдержался:

— Это не так.

— Что именно?

— В твоём изложении во всём виновата продающая сторона, а покупающая — жертва шантажа и обмана.

— Ты сейчас скажешь, что спрос рождает предложение? — голос Андрея, когда тот натолкнулся на противодействие, стал жёстким и чуть ироничным.

Никиту это заводило — и в эмоциональном плане, и в сексуальном, и просто рождало желание поспорить.

— Это всего лишь расхожая фраза, — заявил он. — Товарно-денежные отношения — взаимный процесс. Я не стал бы винить одну сторону… Но покупающая сторона вовсе не жертвы. Они давят, подчиняют, не считаются с мнением, в глубине души презирают. И они проделывают это даже с теми, кто и не думал им продаваться.

Никита мог бы многое рассказать на эту тему, но заставил себя остановиться. Андрею незачем про это слышать, да и ему не особо приятно вспоминать. Никите нравился Влад. Когда-то… У них были чувства друг к другу. Почему же всё скатилось в такое дерьмо? Потому что Влад считал, что тот, кого он поддерживает финансово, должен во всём прогибаться под него? Потому что он сам стал прогибаться под Влада, раз тот давал ему деньги? Если подумать, все пары идут друг другу на уступки, почему же у них…

— Вот и хорошо, что у нас такого не будет, — сказал Андрей.

— Чего? — растерянно спросил Никита.

— Того, что ты описал. Того, что я описал.