— Садись, чё ждёшь? Пенделя?

      Кирилл молча пошёл к стулу.

      —Так, — мужик навёл на него телефон. — Ты, Илюха, улыбнись, что ли, ёба!

      Кирилл заморгал от вспышки, и тут всё наконец встало на свои места. Илья! Они думают, что он — сын Лазарева.

      — Вам не я нужен! — закричал Кирилл, вскакивая со стула. — Я вообще ни при чём! Он не станет за меня платить… — Кирилл на секунду замолчал, когда воздух в лёгких кончился, потом с трудом глотнул пересохшим, судорожно сжимавшимся горлом: — Блядь, вы не того увезли! Я не Илья!

      Один из мужиков глядел на него хмуро и подозрительно, другой просто сделал шаг вперёд, сгрёб Кирилла за шиворот и потащил к двери.

      — Да не Илья я! Вы чё, совсем тупые? — Кирилл упирался и пытался отцепить от своей руки толстые пальцы. — Я не его сын! Я случайно там оказался…

      — Выдумщик, бля, — заржал мужик. — Серёга, помоги. Хули ты смотришь? В цирк попал?

      Второй мужик, который до этого недоумённо хмурился, подошёл и начал помогать запихивать Кирилла в дверь.

      — Да вы… вы… уёбки тупорылые! — Кирилл упёрся ногой в косяк, чтобы не дать протолкнуть себя в тёмную комнатушку. — Меня Кирилл зовут. Вы ни хуя не поняли!

      — Ну-ну, а то мы не знаем, кто ты, блядь, такой, — сказал Серёга почти добродушно.

      — Навалять ему, что ли? — лениво спросил другой.

      Кирилла наконец удалось затащить в грязную маленькую кладовку. Напоследок его сильно толкнули в спину, так что он пролетел через крохотное помещение и ударился о стену, едва успев в последний момент инстинктивно выбросить вперёд руки.

      Серёга стоял в дверях, загораживая весь проём массивной тушей:

      — Нам сказали тебя не особо… ну, вежливо, чтобы было, сказали. Но будешь залупаться — словишь по полной, понял?

      — Я не Илья! — снова заговорил Кирилл. — У меня в рюкзаке документы есть, съездите на квартиру, посмотрите. Меня…

      — Щас, поеду я! Делать мне нехуй. Не прокатит... Даже не пытайся.

      Дверь захлопнулась ровно в тот момент, когда Кирилл бросился к ней. Она была не металлическая, как почти все, что он видел здесь, а деревянная. Когда он с маленького разбега, сколько позволяла кладовка, ударил в неё плечом, она загудела и затряслась. Кирилл начал колотить в неё ногами, снова крича, что он не Илья.

      К двери кто-то подошёл. Кирилл по голосу понял, что это не Серёга, а другой мужик, имени которого он не знал:

      — Будешь орать, пизды получишь! Или Андреича с вахты позовём. Он пятёрку отсидел, у него на таких, как ты, знаешь, как стоит…

      — Да он там уже возбудился! — донёсся издалека смех Серёги.

      Кирилл перестал колотить. Посягательства Андреича на его задницу не особо пугали — хотя блевотно, конечно, но вот что парочка за дверью может ему хорошенько вломить, он не сомневался.

      — Сиди там тихо и не гунди…

      Шаги прошуршали прочь от двери. Кирилл какое-то время прислушивался к разговору, но стол, за которым сидели Серёга с напарником, был далеко, и слов разобрать было невозможно. Зато Кирилл слышал, как звякала посуда.

      Он тихо и вежливо, не так как раньше, постучал в дверь и крикнул:

      — Пожрать дайте!

      В ответ заржали.

      — Ну хоть попить! И в туалет ещё!

***

      Кирилл сидел в полной темноте в обществе одноразового пластикового стаканчика, уже пустого. Несмотря на боль в спине и руках, ему будто бы полегчало.

      Он понял, что произошла ошибка, и думал, что и остальные скоро поймут. Странно, что вообще приняли его за другого. Наверное, перед тем, как кого-то похищать и требовать выкуп, сначала смотрят фотографии. У Ильи должна была быть страничка «Вконтакте» или на «Фейсбуке»… А ведь и у него тоже есть. Можно уговорить этих двух дебилов дать ему телефон, под их присмотром, конечно, он покажет свою страницу, где есть куча друзей, которые знают его как Кирилла. Найти страницу этого долбанного Ильи, в конце концов!

      Сидеть в темноте было уныло, да и есть хотелось, но Кирилл всё равно чувствовал себя лучше, чем в машине: руки были развязаны, и он знал, что скоро всё разрешится. Похитители наверняка свяжутся с Лазаревым, и тогда всё выяснится.

      Но вот же сука! Тварь… Мало того что из квартиры его выкинул, так ещё втравил в какую-то бодягу с похищением. Он пока в этом грёбаном кузове ехал, столько всего передумал, чуть не обосрался со страху.

      Кирилл сминал стаканчик, но не до конца, только чтобы стенки соприкоснулись, а потом отпускал. Стаканчик пружинисто выпрямлялся и похрустывал. Кирилл просидел так минут десять, прежде чем ему в голову пришла другая мысль: а что с ним сделают, если выяснится, что он не Илья Лазарев? Он сразу решил, что отпустят, а вдруг нет?

      Он попробовал поставить себя на место похитителей: ты угрожаешь человеку пистолетом, везёшь со связанными руками, бьёшь, запихиваешь в грязную каморку, открыто говоришь, что собираешься требовать выкуп, а потом выясняется, что прихватил какого-то левого, никому на хрен на сдавшегося чувака. Что с этим чуваком делать дальше? Отпустить? Но он видел и запомнил места, лица, разговоры. Он уже не левый чувак, он свидетель.

      Кирилл, которого страх буквально несколько минут назад отпустил, почувствовал, что его потряхивает. Ему ведь повезло — повезло, что Серёга с дружбаном не поверили и не стали проверять. А если Лазарев скажет правду? Что они сделают?

      Эта история с Лазаревым поначалу казалась странной, мутной. Кирилл не мог бы сказать, что там было не то, но что-то было. Поначалу. Потом исчезло.

***

      Лазарев проснулся весь мокрый. Влажной от пота были и рубашка, в которой он уснул, и подушка, и простыня. Как будто в луже спал.

      Он отлепил сырую ткань рубашки от груди и начал расстёгивать пуговицы, силясь прийти в себя. Голова была тяжёлой, в ней словно перекатывался дрожащий, трясущийся от малейшего движения ртутный шар. Отвратительно студенистый, жмущий изнутри, ядовитый… Он заполнял всё то, что должно было бы быть мозгом и мыслями. В голове разбухала сонная пустота, и мелькали обрывки недавнего сна.

      Во сне он блуждал по лабиринту из серых стен. Коридоры иногда открывались в комнаты, тоже серые и пустые. Потом в одной из комнат он увидел кровавые пятна на стене и на полу, в следующей комнате их было больше; и он уже бежал по лабиринту по этим кровавым следам, надеясь найти и спасти Кирилла. Как часто бывает в снах, метаморфоза была быстрой — но при этом ни капли не удивительной, словно так и должно было быть, словно следующей комнате суждено было быть такой: с тёмно-красными кровоточащими стенами.