С тех пор как в 1523 году епископом Вармии был назначен старый знакомый ученого, Мавриций Фербер, его положение считалось в некоторой степени привилегированным как доверенного лица князя-епископа. После смерти Фербера в 1537 году Коперник был одним из кандидатов, представленных капитулом королю. Выбор, тем не менее, пал на королевского фаворита Яна Дантышека, более известного как Дантискус. Новый епископ давно предпринимал попытки вести научную деятельность и несколько раз пробовал завязать дружбу с Коперником. Однако, как мы можем видеть в сохранившейся корреспонденции, Коперник отвечал на эти послания довольно холодно. Когда Дантискус пришел к власти, создавшаяся дистанция тяготила Николая и, возможно, стала причиной неприятного случая, который нарушил спокойствие последних дней каноника.

Главный труд все еще не был завершен, о нем ходили только туманные слухи. Чего ждал Коперник? Почему не отдавал книгу в печать? С чем были связаны его сомнения или страхи?

Мы можем предположить, что его останавливало несколько соображений. В первую очередь, конечно, это были сомнения научного характера: как могло случиться, что теория, принятая всеми астрономами, оказалась опровергнута каноником из Фромборка, с окраины Европы?

Другие моменты, возможно, имели философскую или даже теологическую природу. Так как геоцентрическая теория вытекала из хорошо структурированных представлений и была связана с принципами, на первый взгляд нерушимыми, сомнения Коперника лежали в области морали. К тому же широко известной была суровость, с которой Церковь наказывала отклонения от того, что считалось основой доктрины. Даже вне Католической церкви, среди протестантов, звучали рассерженные голоса, возражающие Копернику, еще до публикации книги. Публично критиковал работу и Лютер.

Человек, превзошедший Птолемея, Гиппарха, Евдокса и всех остальных, следовавших по их стопам.

Джордано Бруно о Копернике в «Пире на пепле»

К счастью, в 1539 году во Фромборк прибыл восторженный молодой человек, привлеченный достижениями Коперника, которого он хотел видеть своим учителем. Речь идет о Георге Йоахиме Ретике, который в возрасте 25 лет поставил задачу добиться издания скрываемой от публики книги.

Ретик прибыл из Университета Виттенберга и, что любопытно, был протеже Меланхтона, преемника Лютера. Он проехал через всю Германию, чтобы познакомиться с самыми известными астрономами того времени, и в Нюрнберге встретился с Иоганном Шенером, который занимался публикацией ^отредактированных рукописей Иоганна Мюллера из Кенигсберга (Региомонтана), одного из самых уважаемых астрономов и астрологов тех лет. С помощью Шенера Ретик познакомился с Иоганном Петреусом, знаменитым издателем. Возможно, вдвоем они уговорили Ретика нанести визит Копернику и попытаться убедить его наконец опубликовать свои труды.

Когда польский ученый, которому было уже 66 лет, познакомился с Ретиком, он признал, что держал свой труд «в тайне, глубоко сокрытым». Между ними быстро установились дружеские отношения. Астронома впечатляли молодость и энтузиазм новоприбывшего ученика, и он позволил ему ознакомиться с рукописью. Новая гелиоцентрическая теория и ее тщательное обоснование покорили Ретика, и в 1540 году в Гданьске он напечатал свое «Первое повествование» — первое систематическое изложение идей учителя. Уже через год в Базеле появилось второе издание.

Все, в том числе Луна и центр Земли, движется по большой орбите между другими блуждающими звездами в годовом вращении вокруг Солнца, которое и есть центр мира.

Коперник, «О вращении небесных сфер»

Осознавая возможную реакцию, Ретик написал в начале своего «Повествования», что «желающий понять должен обладать независимым мышлением». Разумеется, последствия, как положительные, так и отрицательные, не заставили себя ждать. Например, известно похвальное письмо Геммы Фризиуса, астронома и профессора медицины из Левена, направленное епископу Дантискусу.

Но вместе с хвалебными — что вполне логично — появились голоса, отрицающие систему Коперника. Помимо Лютера, негативно высказывались о ней и другие известные мыслители того времени. Филипп Меланхтон, учитель и покровитель Ретика, писал в 1541 году: «Есть люди, которые считают огромной заслугой создание чего-то настолько абсурдного, как то, что сделал этот астроном, зафиксировав Солнце и заставив двигаться Землю». Затем в 1549 году в своей Initia doctrinae physicae он еще раз атаковал новую теорию, утверждая, что это «пагубный пример». Даже Кальвин не удержался от критики Коперника и заявлял: «Кто осмелится поставить авторитет Коперника выше авторитета Святого Писания?»

«Первое повествование» отражает глубокое уважение, которое его автор, молодой Ретик, питал к своему учителю. В своей попытке обнародовать теорию Коперника ученик за небольшое время создал более понятную версию труда «О вращении небесных сфер». Этот небольшой трактат состоит из 74 страниц, из которых на первых 59 изложены идеи Коперника. «Первое повествование» является удачным синтезом теорий Коперника. Особый интерес представляет глава, посвященная «Основным причинам, по которым гипотезы античных астрономов должны быть отвергнуты». Среди пяти причин, указанных Ретиком, стоит подчеркнуть четвертую:

Обложка «Первого повествования·, написанного Ретиком, учеником и большим поклонником Коперника. Как видно из текста на обложке, это было первым изложением книги «О вращении небесных сфер· «образованнейшего и глубокоуважаемого математика, достопочтенного доктора Николая Коперника из Торуня».

«Мой учитель понимает, что только в согласии с этой [гелиоцентрической] теорией все небесные тела могут равномерно вращаться по своим орбитам».

Непропорциональная реакция, вызванная этим первым сообщением о гелиоцентрической модели, заставила Ретика перенести чисто тригонометрические аспекты книги «О вращении небесных сфер» в отдельную публикацию под названием «О сторонах и углах треугольников» (De lateribus et angulis triangulorum). Текст был опубликован в Виттенберге в 1542 году с эпиграммой епископа Дантискуса в качестве предисловия.

Получить поддержку Дантискуса для этого геометрического трактата было непростой задачей. В это время епископ издал порицание против обладателей лютеранских книг; казалось, что терпимость между католиками и реформистами истощалась, и тут главный соратник Коперника, Ретик, сам оказывался еретиком. Молодой ученик хорошо понимал, что на горизонте вырисовываются сложности с публикацией книги. Судя по всему, Ретик, чтобы избежать возможных теологических проблем, воспользовался контактами в Виттенберге и Нюрнберге.

Коперник же был очень болен и продолжал решать проблемы, возникшие в связи с грозящим ему статусом еретика. В 1542 году, за год до публикации «О вращении небесных сфер», он написал письмо папе Павлу III, большому поклоннику астрономии, в котором просил дать охранную грамоту для себя самого и книги. Он писал, что папа «сможет своим авторитетом и здравым смыслом сдержать нападки клеветников».

Ретик поручил публикацию Андреасу Озиандеру, протестантскому издателю и теологу, который, судя по всему, тоже ощущал угрозу, связанную с изданием и распространением книги. Поэтому без согласия Коперника он добавил анонимное предисловие под заголовком «О предположениях, лежащих в основе этой книги» (Ad lectorem de hypothesibus huius operis), с помощью которого надеялся снять с себя ответственность. В предисловии Озиандер заявлял, что новая теория — лишь математическая схема. Он писал буквально следующее: «Нет необходимости, чтобы эти гипотезы были верными или даже вероятными, достаточно только одного, чтобы они давали сходящийся с наблюдениями способ расчета». Таким образом, снова был использован трюк с разделением математических предсказаний и наблюдаемой реальности.