— Верно, — согласился Летун. — Но в Биксби их точно нет. А нас будет четверо.

Десс передернула плечами.

— Когда имеешь дело с полуночью, лучше перестраховаться, чем сожалеть после.

Джонатан затравленно посмотрел на нее.

— Да уж, я сожалею…

Мелисса нахмурилась, почуяв в мыслях Джонатана вкус кислого молока — вкус вины. Все эти две недели он все еще корил себя за то, что произошло с Джессикой. Мелисса тихонько вздохнула, пытаясь представить, каково это будет: иметь дело с Летуном двадцать четыре часа в сутки.

Может быть, когда Рекс не будет ограничивать его свободу, Джонатан со временем успокоится…

При мысли о том, что ей придется оставить Рекса, Мелисса содрогнулась и заставила себя думать о настоящем. Лучше решать проблемы по мере поступления. Им и без того было о чем тревожиться.

Джонатан резко тронул машину с места и развернулся, отчего на высохшую лужайку перед домом Десс брызнул фонтан пыли. Они помчались по грунтовой дороге, разбрасывая во все стороны песок и гравий. Как обычно в последние дни, Джонатан в гробу видал и разговоры по душам, и копов.

Мелисса сидела впереди и мысленно сканировала пустынную городскую окраину, не теряя бдительности. После великого помешательства местный комендантский час соблюдался особенно строго, превратившись у старшего поколения в идею фикс.

Естественно, по официальной версии случившееся было не более чем неудачной шуткой, которую судьба сыграла с Биксби. Столкновение воздушных масс над Восточной Оклахомой, дескать, породило рекордное количество разрядов в атмосфере, и от множественных громовых раскатов мозги людей буквально контузило. Электричество во всем графстве отключилось из-за той же грозы, а приборы, работающие на батарейках или аккумуляторах, и автомобильная электроника отказали из-за беспорядочных электрических полей. Как утверждали власти, эти природные явления — вместе с чисто случайным статистическим пиком количества сердечных приступов, проказами хулиганов, укравших фейерверки, и хулиганов в маскарадных костюмах — и послужили причиной паники в городе.

Но это не объясняло, кто убил ловца змей, чей изувеченный труп обнаружен в пустыне недалеко от Дженкса, или куда пропали семнадцать человек. Однако тех, кто не просыпался в ту ночь или остался за пределами разрыва, официальная версия вполне устраивала.

Конечно, в народе ходили и теории поинтереснее. Мелиссе больше всего нравились две из них: одна утверждала, что причиной всему были электромагнитные колебания, которые исходили от экспериментального самолета, взлетевшего с недостроенной резервной полосы, а вторая — что в городской системе водоснабжения выросли психотропные грибы.

Все эти «самодельные» теории возникали потому, что людям было необходимо понять… нет, скорее, найти для себя какое-то объяснение случившемуся. Они готовы были поверить во все, что угодно, кроме правды. Если бы им сказали, что той ночью в Биксби явилось неведомое, они бы и слышать не захотели.

Одно можно было сказать наверняка: Хэллоуин в Биксби уже никогда не будет таким, как прежде.

К дому Джессики они подъехали около одиннадцати часов.

В доме было темно, обе машины стояли на подъездной дороге. На лужайке не была выставлена табличка «Продается» и вообще не было видно ничего такого, что отличало бы этот дом от соседних, и все равно Мелисса, не заглядывая мысленно внутрь, видела, что дом изменился. Раньше он не был таким унылым.

— Они действительно переезжают? — спросила Десс.

— Так в школе говорят, — ответил Летун. И посмотрел на Мелиссу, ожидая подтверждения.

Она кивнула, и ее рот наполнился вкусом подгоревшего кофе — вкусом острой боли, смешанной с надеждой.

— Они вообще-то еще не уверены. Вроде как ждут чего-то. Доказательств, наверное.

— Вот дерьмо, — сказала Десс, и Джонатан кивнул.

Они стали ждать.

Минут через пятнадцать она вылезла из окна, неловко спрыгнув в кусты. Куртка на ней выглядела великоватой, девочка шла, ссутулившись, глубоко засунув руки в карманы.

Когда она начала переходить улицу, Джонатан, как они договаривались, мигнул фарами. Она резко повернулась к машине, и воздух вдруг наполнился острым запахом страха. На секунду Мелиссе показалось, что девочка сейчас убежит и спрячется в своей комнате.

Но вот она уже стоит возле машины, Мелисса чувствует ее пульсирующую тревогу и подозрительность, призванную скрыть тугой комок вины, притаившийся в животе. Только тут Мелисса поняла, какая отвага понадобилась Бет, чтобы хотя бы согласиться встретиться.

— Привет, — сказал Джонатан.

— Это ведь Десс, да? — спросила девочка.

Десс кивнула.

— Да. А откуда ты знаешь?

— Касси тебя очень похоже нарисовала.

Десс промолчала. Мелисса знала, что ком в горле мешает ей говорить.

— А ты волосы обрезала, — сказала Бет Мелиссе.

Телепатка провела рукой по очень коротким волосам — нервная привычка, которой она заразилась от Рекса.

— Вот что бывает, когда играешь с огнем. Бет забралась за заднее сиденье к Десс. Она случайно задела рюкзак, послышался громкий лязг.

— Ой!

— Дай-ка это сюда.

— А что там?

— Магические принадлежности. Джонатан, обернувшись, сердито глянул на Десс, но шутка подействовала: девочка передала рюкзак с крайней осторожностью.

Рекс, хромая, поднялся по ступеням дома Мадлен, стараясь не думать о том, что скоро произойдет в Дженксе.

Ему и без того было над чем поломать голову — нужно было найти ответы на множество вопросов, прежде чем остальные отправятся в путь. Он сжимал в руке последнее письмо от Энджи и пачку фотокопий, в том числе снимки двусторонних копейных наконечников из музея в городе Кактус-Хилл, штат Виргиния. Энджи изучала там культуру каменного века, помогая Рексу найти связь с древностями, найденными на юге Испании. Сегодня Рекса ждала серьезная работа, ему было не до ритуальных прощаний.

К тому же Мадлен нужно было накормить.

В другой руке Рекс нес термос с горячим куриным бульоном. Горячим, но, разумеется, не слишком; Мадлен уже научилась пить сама, но соображала не лучше младенца и могла обжечься. К счастью, у Рекса был большой опыт ухода за инвалидами.

Вообще-то он ничего не имел против того, чтобы ухаживать за Мадлен. Здесь, внутри сумеречного искажения, защищавшего ее пятьдесят лет подряд, присутствие людей во внешнем мире не слишком его беспокоило. Здесь не было ни кабельного телевидения, ни радиотелефона, наполняющих воздух мерзким жужжанием. Да, это место воняло тринадцатиконечной сталью, но железо давно заржавело, и запах притупился. Полуночники, давшие имена этому оружию, умерли, осталась лишь Мадлен.

Да и ее сложно было назвать живой в полной мере. Но Мелисса говорит, что разум старой телепатки понемногу восстанавливается после того, что сделала с ним его темная половина, и, может быть, когда-нибудь станет прежним.

Открыв дверь в комнату Мадлен, Рекс с удивлением увидел, что телепатка сидит, а в ее глазах светится мысль. Запах слабости и смерти сделался чуть менее густым, чем накануне.

— Мадлен?

Она медленно кивнула, как будто вспоминая собственное имя.

— Какой сегодня день?

Рекс моргнул. Эти слова, прозвучавшие сухо, почти безжизненно, были первыми, произнесенными Мадлен за месяц.

— Самайн пришел и ушел. Творящая огонь остановила его.

Мадлен судорожно вздохнула, и на ее губах затрепетала чуть заметная улыбка.

— Я знала, что у этой девочки огромный дар. Я была права, когда вызвала ее сюда, в Биксби.

С этим Рекс спорить не мог. После Самайна он вынужден был признать, что многолетние манипуляции Мадлен в итоге спасли тысячи жизней. Новое, росшее без наставников поколение полуночников сделало для Биксби больше, чем все предыдущие поколения, вместе взятые. И они имели полное право считать себя победителями, как бы дорого эта победа ни стоила двоим из них.

Рекс сел рядом с Мадлен, отвинчивая крышку термоса.