На следующий день лекаря удалось притащить только ближе к обеду. Это оказался невысокий, кривоногий тип с плешью на макушке, лицо которого было покрыто густой, спутанной бородой. Когда он, зевая и яростно почесывая голову, нарисовался около их обиталища, Пламенная была уже на грани бешенства.

– Ну чего тут у вас? – лениво поинтересовался лекарь.

– У нас тут страдающие люди, – ядовитым тоном сообщила ему Тэра, явственно выделив голосом последнюю пару слов.

– Хм, тоже мне новость… – хмыкнул лекарь. – Да мы все тут – страдающие. С момента прихода «желтоглазых»… Ладно, показывайте, кто у вас тут болен.

Пламенная откинула полог. Бородатый плешивец брезгливо скривился и шагнул внутрь.

– Хе-хе-хе, да они, похоже, на тех гадов и нарвались, – рассмеялся он после того, как деловито размотал тряпки, которыми были обмотаны раны ребят. – Ну-ка, ну-ка… Хм… Так, так… Ух ты… Хм-м-м…

– Ну как, сможете помочь? – спросила Тэра, когда лекарь, закончив осмотр, выбрался наружу.

– Конечно, – хмыкнул тот. – Только это будет стоить вам…

– Вот, – Пламенная протянула ему «деньги». Лекарь недоуменно уставился на них. Некоторое время он молча разглядывал лежащие на ладони Тэры кружочки, а потом спросил:

– Что это?

– Это – деньги! Вы требовали денег – вот они.

– Это – деньги?! – Лекарь брезгливо фыркнул. – Вот тупые бабы! Я говорил о деньгах, а не о жалких грошах. Что вы мне суете? Да этого не хватит на руку рук «тошновки». Короче, это я заберу за то, что вы сдернули меня с места и притащили сюда. Потратив время на вас, я не обслужил других пациентов и потерял хороший доход, поэтому…

– Неправда! – вспыхнула Тивиль. – Не было у вас никаких пациентов. Вы просто валялись на доске в своей вонючей норе и курили какую-то дрянь.

Лекарь развернулся и уставился на девушку. Возмущенная, с горящими глазами и румянцем на щеках, она выглядела чудо как хорошо. Несмотря на то, что одета была в ворох тряпок.

– Хм, это неважно. Клиенты могли подойти в любой момент. А меня на месте нет! – Тут он прищурился, окинул стоящую перед ним Тивиль масляным взглядом, и его глаза влажно заблестели. – Впрочем, я, пожалуй, могу вам помочь. Если… если и вы кое-что сделаете для меня. Ну… кое-кто из вас.

– И что же ты хочешь?

– А вот ее! – Лекарь криво осклабился и ткнул пальцем в Тивиль. – Даст мне – буду лечить. Нет – шиш вам, а не лечение. Понятно?

– Эй, ты, а ну подь сюды!

Ликоэль опустил палку, которой пытался отделить от стены кусок съедобного… ну, условно съедобного мха, и, повернувшись, недоуменно уставился на окрикнувшего его бандита.

– Это вы мне, уважаемый?

– Да-да, тебе, ушлепок.

Ликоэль шмыгнул носом, вытер его рукавом грязной накидки и двинулся в сторону бандита.

– Ты палку-то брось, – ощерившись щербатым ртом, презрительно-ласково посоветовал тот, угрожающе похлопывая по ладони увесистой дубинкой. Ликоэль пожал плечами и выпустил палку из рук. Толку-то с нее…

– Вам, уродам «вольным», сколько раз уже говорили… – начал бандит, крайне неуклюже с точки зрения одного из «руигат» замахиваясь дубинкой, – что это место… Ыых!

Бандитов было трое. Крупные мужики с накачанной мускулатурой и, судя по шрамам, украшавшим их морды, сломанному носу того, кто обратился к Ликоэлю, к драке явно привычны. Все вооружены палицами, один конец которых был грубо окован металлом. Они пялились на Ликоэля насмешливым, но настороженным взглядом…

Так что «руигат» даже не запыхался.

– Все-все, «зверь», извини, извини, не узнали, – торопливо забормотал единственный оставшийся в сознании бандит, даже не пытаясь подобрать выбитую из его рук дубинку, – думали, «вольняшка» оборзел… Все-все-все, сейчас уйдем…

– Как ты меня назвал? – удивился Ликоэль.

– Ну, это… – смутился бандит, – нам-то откуда знать, как вы себя кличете? Вот и решили «зверями» именовать. Но мы ж и по-другому не против. Вы только скажите, как надо – а я мужикам передам.

– Так-так, – усмехнулся «руигат», присаживаясь на корточки перед бандитом. – Давай-ка подробности.

– Какие?

– Почему ты считаешь, что я из каких-то там «зверей», и как давно они объявились? Короче, все, что ты о них знаешь. И поподробнее.

– Ну да, ну да… – угодливо кивая, забормотал бандит. – А насчет «зверей» – ну… начались тут не так давно странные дела. Принялись по Руинам шляться какие-то мутные типы. Вроде как по одежде и манерам обычные «вольняшки», но если их тронешь – то так вломят, что никому мало не покажется. И самое удивительное – все бродят вроде как поодиночке. На территорию не претендуют. «Точки» под свою руку не берут. Данью никого не обкладывают. Чего хотят – непонятно. Почти все банды пытались их прощупать – бесполезно. На наезд реагируют резко, но убивать не любят. По слухам, грохнули всего человек восемь. Причем умело, но как-то нехотя. И только тех, кто совсем уж оборзел. По этому поводу вожаки даже сходку собирали, но либо ни о чем не договорились, либо договоренности оказались такими секретными, что нас, бойцов, в них решили не посвящать.

– Хм… а с чего ты взял, что я из них? – поинтересовался Ликоэль. Бандит осклабился.

– Так ты вон как нас всех на раз положил – и даже не запыхался. И кто ж ты тогда можешь быть?

– Логично, – кивнул «руигат» и, поднявшись, пнул два валяющихся тела. – Вставайте уж. Вижу, что очухались, – а потом повернулся к собеседнику. – Значит так, нам ваши шебуршания совсем не интересны. А наш интерес вас совершенно не касается. Пока. Если коснется – предупредим. А в настоящее время просто не мешайтесь под ногами. Целее будете. Сами же поняли, что вы для нас ни разу не противники, а убивать мы умеем. Хотя – да. Не любим. Без пользы. И если не требуется кого-то проучить. Вот и не нарывайтесь.

– Дык это… мы ж не против, – отозвался бандит. – Только как вас от «вольняшек» отличить-то? Вы ж пока буянить не начнете – точь-в-точь как они. Вы уж там какой знак, что ли, придумайте – и тогда уж мы ни-ни, даже смотреть в вашу сторону не будем.

Ликоэль мотнул головой.

– Нет, не будет пока никакого знака. Так что выкручивайтесь как сумеете. – После чего повернулся и, уже двинувшись от все еще сидящих на земле бандитов, добавил: – И… называйте нас не «звери», а «руигат».

Когда этот непонятный «руигат» скрылся из виду, мужик со сломанным носом вздохнул и потер крепкими толстыми пальцами свой мощный загривок.

– Вот ведь урод! – пробурчал он. – Как сильно приложил-то… Теперь шея два дня болеть будет.

– А какого ты на него полез, Сляба? – зло зыркнув на него, спросил другой бандит. – Или не почуял, что с этим… лучше не связываться? У тебя ж всегда чуйка лучше всех нас была.

– Почуял – не почуял, – угрюмо отозвался Сляба. – Что он больно борзый – почуял. Что нас ни в хрен не ставит. Что этот мох съедобный ему на хрен не нужен, и он им занялся только чтобы мы на него не отвлекались. И чего, я должен был это спустить?

– Вот и не спустил, – кисло усмехнулся третий, только что принявший сидячее положение. И, вздохнув, подытожил: – Ладно, чего уж там – все мы лоханулись. Ну что, дальше пойдем или вернемся в банду доклад делать?..

Ликоэль же в это время бежал трусцой по ставшему уже почти привычным маршруту, напрямик, через Руины, сторонясь тех проходов, которые местные жители называли «коридорами».

Минут через сорок он выскочил за пределы Руин и двинулся по побережью, огибая густой лес. До новой точки входа в транспортные тоннели ему оставалось еще около полутора часов бега. Ну, если, конечно, по дороге не произойдет ничего неожиданного. Но это вряд ли. Маршруты патрулей «желтоглазых» проходили минимум километрах в шести от побережья, на которое захватчики не совались. Они вообще предпочитали не вылезать за пределы «своих» территорий. Что было весьма странным. Зачем они завоевали Олу, если сейчас контролировали всего около двух сотен квадратных километров поверхности планеты? А обустроились лишь на полусотне… Вопрос, ответа на который пока не находилось. Во многом именно поэтому «руигат» сидели в Бункере тихо, как мыши под веником, изучая Руины только одиночными разведчиками и почти не используя сенсоры. Ибо, как говорили Старшие инструкторы, непонятное – опасно… А местные обычно кучковались в Руинах, опасаясь выходить за их пределы. Что, впрочем, было вполне объяснимо. За почти полторы сотни лет полной разрухи в разросшихся по окрестностям Руин лесах расплодилось много хищников, а умениями как в изготовлении, так и во владении даже самым примитивным оружием местные обладали не ахти какими. Даже бандиты были вооружены только ножами и дубинками. Поэтому при встрече с агрессивной фауной большинство олийцев предпочитали убегать, а не сражаться.