- Вас плохо слышно… К чему вы ведете?

- Никакой слежки за мной. Границы города остаются теми же, и я даю своё честное слово, что не покину его, но… Ни в коем случае не предлагайте мне больше носить такие вот «украшения».

- Вы требуете слишком многого, мистер Хенсон.

- Нет, - прервал я мужчину по ту сторону трубки. - Я требую честной игры, не более того.

Какое-то время в разговоре повисло молчание, нарушаемое разве что ласковым ветром.

- Хорошо, мистер Хенсон… Будет вам честная игра, - наконец отозвался мой собеседник, а я взглянул вниз.

Возле точки, где лежали два из взятых у Генри телефонов для разовой связи, по которым я легко запутал след своего вызова, появилось сразу несколько парней в черном, как я их называю. Они странно оглядывались по сторонам, ничего не понимая, пока один из них не увидел связанные между собой обычной резинкой для волос телефоны, лежащие на скамейке.

Мне хотелось рассмеяться над их лицами, но с высоты тридцатого этажа не было возможности разглядеть этих осталопов, и я пошел прочь.

Всегда автобусы любил больше всего, несмотря на то, что те же электрички куда быстрее и даже безопаснее. Там движение идет с такой скоростью, что впору собственный желудок выплевывать, а автобусы обычно мягко качает из стороны в сторону на воздушной подушке. К тому же в них спится лучше.

Когда я был еще совсем маленьким, мы с Френчем и Генри как-то раз нашли это место, просто бродя по окраине города. Лес тут был засеян дремучий, пускай и когда-то у всего тут были логические линии посадки, но с годами деревья разрослись так, что теперь уже было неясно, где у него конец, а где начало. Зато здесь всегда был свежий воздух и спокойные звуки ветра, что плескался в ветках деревьев и лучах солнца.

Озеро начиналось неожиданно. Стоило лишь пройти двадцать восемь линий деревьев от последней остановки автобуса, и перед взором открывалось настоящее великолепие голубых и зеленых красок.

Я кинул камушек, найденный под ногами, в воду, и на ее глади стала расходиться мелкая рябь от него.

- Интересно, как они тогда искали меня первую неделю, раз сейчас начали играть настолько грязно? Я так сильно задел их самолюбие?

Заснул я прямо тут, прислонившись к стволу размашистой осины. Глаза слипались, а вечерняя прохлада стала настоящим глотком воды в пустыне.

Впервые я проснулся в светлое время суток, и ночь приятно пролетела одним мигом, при этом еще и тело отдохнуло не хуже разума. Я медленно брел меж зелени деревьев, пока не увидел автобусную остановку невдалеке.

Мой карман тянула связка ключей и карта, что была дана мне Дрогсом. Ключи мне дал Генри, когда я уже собирался уходить от него и попросил несколько телефонов, быстро смекнув, что аукционное агентство не будет в восторге от того, что я попытался сбежать от них.

- Ты можешь прийти в одну из моих квартир… Передохнешь там. К тому же сможешь нормально помыться, - сказал мне друг, вручая ключи.

- Я не могу… Там будут искать меня! Сигнал пропал у тебя в офисе, так что тебе еще влетит ведь за это.

- Ты беспокоишься за меня? – усмехнулся Генри. – Не стоит. Я могу за себя постоять. Но тебе стоило бы отдохнуть и поесть хорошенько. Ты выглядишь слишком бледным. В этой квартире у меня есть деньги… Ты можешь их взять, на первое время хватит. Потом, если что, еще приходи. Знай, что у тебя есть друзья.

- Спасибо… Мне кажется, я уже достал тебя этим словом, - я почувствовал себя нелепо из-за того, что не могу его по-настоящему отблагодарить.

- Все нормально, Никит. Ты… Главное… - он хлопнул меня по плечу, сжав губы. – Просто будь осторожен и… Если будет возможность, конечно, говори, что и как с тобой. Все же ты пропал так внезапно, что я, честно, перепугался, увидев сообщение Френча по телевизору.

- Он любит ломать комедию. Ты же его знаешь…

Я смотрел на связку из трех карт-ключей – тройной защиты взлома квартиры – и думал о том, какое из этих двух зол меньшее. Карта с деньгами от Дрогса, по которой меня так же могут отследить (такой факт нельзя отбрасывать в сторону) или же шанс, что Генри пытался меня обмануть.

Нет… Он не мог. Я видел настоящие чувства, вложенные в слова, что он говорил. К тому же у него была куча моментов, когда он мог поймать меня и отдать кому-нибудь из троих придурков за плату. Генри этого не сделал. Он прикрыл меня. Помог мне.

Я сжал все карты в руке.

Выйдя из автобуса, я остановился ненадолго, чтобы подойти к сидящему у одного из домов мальчишке.

Вокруг из-за лютой жары не было и души.

- Привет, малыш, - я протянул ему карту с огромной алой буковой А на одной и буквой Д на другой сторонах. – Я дарю тебе вот это.

- Карта? – мальчик двенадцати лет удивленно заморгал, несмело протянув руку.

- Да. Тут есть немного денег. Ты можешь купить себе мороженое или еще что… А потом выбрось ее, ладно? Обещаешь мне? – мальчик закивал, немигающим взглядом следя за картой, сжатой в моих пальцах. – Это будет наша с тобой тайна от взрослых, хорошо?

- Да!

Он быстро выхватил у меня карту, с благоговением взглянул на нее и кинулся от меня прочь. Я почувствовал себя хуже от этого поступка, переживая за мальчика… Но если он поступит, как я попросил, то я дам себе фору в несколько часов и смогу заглянуть быстренько в квартиру к Генри.

Вот так и узнаются настоящие друзья…

Квартира оказалась самой подходящей из всех, что могла быть у парня класса Генри: не в центре, без дополнительного видео-наблюдения внутри, и достаточно простой и просторной. Стоило мне лишь зайти внутрь, как в нос ударил запах пыли и отсутствия жизни, но все это ушло на задний план, когда я заглянул в ванную… Как же мне не хватало отлично ванной, чтобы спокойно полежать внутри, а не стоять под струями холодной воды.