- В кафе? - Заторможенно переспросила я. С романтикой у меня, увы, напряжённо.
А ведь и правда, Матвею понравится. Решено, сходим в кафе! И я даже знаю, куда. Есть возле метро Маяковская очаровательный ресторанчик в советском стиле. Всё в салфеточках, ретро-фотографиях, на полках - старые магнитофоны, статуэтки и плакаты. Уютно, вкусно, и цены не сильно кусаются. Чтобы снять стресс после судьбоносного события - самое то.
Мы оставили машину возле Исаакиевского собора. Уже стемнело, тяжёлые колонны в серебристом свете прожекторов казались невесомыми. Мы торопливо пересекли тёмный сквер и вышли на набережную. Я восхищенно вздохнула: дворцы сверкали, по мосту вилась огненная лента машин, в угольно-чёрной воде колыхались цветные огни. Мы прошли по самому к краю дороги, наслаждаясь.
Медный всадник молчаливой глыбой навис над нами - я ускорила шаг - и остался за спиной, угрожающий и тёмный. Жутковатый холодок пополз по спине. Каждый раз со мной так! Вспоминаю одноимённую поэму Пушкина и подсознательно жду, что за спиной вот-вот застучат тяжёлые копыта. На светофоре загорелся зелёный, и сверкающий поток машин отрезал нас от своевольного памятника. Я украдкой перевела дыхание. Матвей ничего не заметил.
Он шёл, глядя прямо перед собой, упрямо наклонив голову. Ощущение, что идёт на подвиг. Хороший мой!
У входа в Загс нам заслонил дорогу щуплый мужичонка с пачкой цветастой макулатуры в руках.
- Скидки на свадебные услуги! Фотографы, визажисты и аренда автомобилей, только у нас! - Он приторно улыбнулся оторопевшему Матвею и пихнул ему в руки журнал. - Берите!
Матвей машинально взял и хотел что-то спросить, но я дёрнула его за руку. Он встряхнулся, как мокрая собака, отодвинул мужичка и решительно потащил меня к дверям.
Я вошла и оторопела. Высоченные потолки, всё в золоте, уходящая вверх широкая мраморная лестница. Куда тут податься бедной будущей невесте, люди добрые? Слева мелькнула спасительная надпись "гардероб". Уф, ну хоть что-то привычное и не такое помпезное.
Всласть порефликсировать не дали. Матвей с неожиданной энергией поволок меня по крутым ступенькам вниз, в какие-то подвалы. Бросил посреди комнаты и ломанулся к усатому дядьке в углу. Я стояла в прострации и мяла в руках рекламный журнал.
- Не раздеваемся! - Рявкнул будущий муж у меня над ухом. - Нам наверх и направо. Идём!
Схватил за руку и увлёк в неизвестном направлении. Я даже мяукнуть не успела, как меня буквально втащили в небольшую светлую комнату. За круглыми столиками сидели парочки и что-то сосредоточенно строчили. Несколько потенциальных молодожёнов подпирали стенку в углу, нервно переглядываясь. Две ухоженные девушки - секретарши Купидона - бодро стучали наманикюренными ноготками по клавиатуре. Ну и куда нам? В импровизированную очередь? Или нужно взять какой-нибудь бланк?
Я в растерянности оглянулась и вдруг поняла, что Матвея рядом опять нет. Он обнаружился рядом с одной из девиц - что-то ей втолковывал. Когда успел?
Подошла к свободному столику и принялась листать примеры бланков. Ёлки, почему их так много? Нам что, все заполнять надо?
- Садись, - велел знакомый голос. - Вот заявления, сейчас заполним и пойдём дату выбирать.
Нет, это не мужчина, а электровеник какой-то. Раньше я за ним такой энергии не замечала. Интересно, атмосфера Загса на всех парней так действует?
Мы вытащили паспорта и принялись аккуратно вырисовывать буковки. Я украдкой взглянула на Матвея - уши его полыхали малиновым. Бедолага, аж губу закусил от усердия. Не зря говорят, что для парней Загс - это стресс.
Я вздохнула с сочувствием и бодро зашуршала листочками. Родился - учился - проживал, ранее в браке не состоял... Стоп.
Ручка замерла в моей руке. Я со свистом втянула воздух сквозь зубы и прошипела чёрное ругательство. Зажмурилась изо всех сил, открыла глаза. Коварная строчка в конце листа никуда не исчезла.
Фамилия, которую вы желаете взять. Фамилия, чтоб её!
Как же я могла забыть! Мы совершенно не обсуждали этот скользкий вопрос. Я не хотела менять фамилию. Я категорически не хотела её менять. Даже когда теоретически представляла, что выйду замуж, фамилия оставалась при мне как нечто само собой разумеющееся.
- Ксюша? - Напряжённо позвал Матвей.
Ох, что сейчас будет. Повернулась - его глаза сверкали гневом, на щеках выступили красные пятна.
- Если ты сейчас напишешь не так, я очень, очень рассержусь, - тихо, с угрозой сообщил он и отвернулся.
Проклятье! Самое глупое, что можно сделать в Загсе - это поссориться и не подать заявление. В глазах Матвея горел маниакальный огонь. Я хорошо изучила его настроения и сейчас понимала - он упёрся и не уступит.
Дура! Не обсудить такой важный момент! Расхлёбывай теперь...
Я сцепила зубы и твёрдой рукой вывела фамилию будущего мужа.
До мая ещё три месяца. Есть шанс что-нибудь изменить. А разругаться сейчас - последнее дело. На одной чаше весов - замужество с замечательным мужчиной. На другой - девичья фамилия. Игра не стоит свеч!
- Хватит дуться, - я ткнула Матвея ручкой в бок. - Посмотри!
Он угрюмо скосил глаза и расплылся в улыбке. Пробухтел примирительно:
- Ну ладно.
Я мысленно зарычала. Сосчитала до десяти про себя и нежным голоском спросила:
- Всё? Тут очередь или как, не пойму?
Парочки хаотично слонялись по комнате, с опаской поглядывая на свободное место возле одной из секретарш.
- Не знаю. - Матвей решительно оттёр плечом какого-то щуплого парня и сцапал меня за локоть. - Идём.
Улыбнулся секретарше:
- Извините, к вам можно?
- Присаживайтесь, - кивнула девушка. - Давайте проверим заявления.
Мы переглянулись: спрашивается, что народ ходил кругами без толку, когда тут свободно? Я с восхищением поглядела на потенциального жениха. Определённо, ради него стоит отказаться от девичьей фамилии!
Дату выбрали быстро и единогласно. Двадцать третье мая - единственное число, когда свободно время в пятнадцать ноль-ноль. Идеально! И фотосессию успеем провести, и в ресторане праздновать не слишком поздно закончим.
Нам выдали нежно-бежевый бланк с золотыми розочками - приглашение на собственную свадьбу. Слегка ошеломлённые, мы подхватили паспорта и поспешно ретировались из Загса.
Сверкающая огнями чернота обняла нас на пороге. Дружный вздох - и мы уже крепко целуемся прямо на ступеньках. Репетиция, так сказать.
- Жених! - Я лукаво улыбнулась и ущипнула Матвея за покрасневшее ухо.
- Невеста! - Выдохнул он и подхватил меня на руки. Так и пронёс на руках вдоль стен Загса. Поставил на землю за углом, развернул к себе и заглянул в глаза.
- Фамилия - это очень важно для меня, понимаешь?
"И для меня тоже!" - Хотелось завопить мне, но вместо этого я ласково кивнула:
- Конечно. Я потому и написала твою. Всё хорошо. Пойдём, посидим в кафе?
Он просиял:
- Конечно!
Прогулочным шагом двинулись вдоль Невы. Машины проносились мимо, разрезая тьму ослепительным светом. Жёлтые стены дворцов мягко светились, далёкий шпиль Петропавловской крепости остро и тонко сиял в чёрном небе. Мы шли в обнимку, переплетя руки на грани приличия, - где-то между талией и попой. Холодный ветер с запахом воды бросал нам под ноги редкие снежинки. Матвей иногда наклонялся и нежно касался моей щеки губами. Я прятала в меховом воротнике улыбку и размышляла.
Невеста. Что изменилось? Ничего. И, в то же время, - всё.
Проснусь завтра в той же постели, с кошкой под боком, но это будет уже какая-то другая я. Невеста. Пока сложно осознать. Наверное, привыкну со временем.
До машины добрались незаметно. Матвей включил что-то попсово-романтическое, и мы влились в поток живого огня на Невском. Ехать по вечернему Петербургу - настоящее наслаждение. Дворцы и особняки расступаются перед тобой, прожектора чертят на стенах резкие тени, а тяжёлые колонны и мрачные фасады кажутся невесомыми в призрачном свете. Фонари и светофоры сливаются в сплошной поток пламени далеко впереди. Вывески ресторанов и магазинов призывно сверкают. Звуков улицы не слышно, но легко представить музыку за окнами баров и кафе.
