Выходит, оборотни существовали и раньше. А нас обманывали, говоря, что это результат неудавшихся опытов над людьми. Получается, корпорация пыталась что-то скрыть? Но что?

— Так что теперь? Меня убьют, если я что-то про вас скажу?

— Не говори глупостей. В лучшем случае тебя примут за выдумщика, в худшем —обсмеют, не поверив. Но лучше этого не делать. Это создаст нам лишние хлопоты.

— А обращение происходит в полнолуние?

— Необязательно. Но полная луна увеличивает звериные инстинкты. Мы меняемся, когда в этом есть необходимость.

— Как в тот вечер, когда вы вмешались в драку?

— Да. В тот день я был слишком зол. Поэтому остался с тобой и отвез в больницу, а всю работу сделала стая. Если бы я не остановился, то боюсь, этих подростков не было бы сегодня в живых. И, Никита, обращайся ко мне на «ты», а то я себя начинаю чувствовать старым.

— Договорились, — поразмыслив немного, я продолжил: — А ты бы хотел жить открыто?

— Чтобы жить открыто, надо либо увеличить численность стаи, либо уменьшить количество людей, — улыбаясь, произнес он.

— А ты бы пошел на это?

— На убийство людей? Нет. Я вообще не испытываю тяги к власти. Мне достаточно того, что есть. Но если будет стоять выбор между волколаком и человеком, я выберу волколака. Почему тебя это так волнует? Я считаю, что такие вещи не стоит сегодня обсуждать.

— Ты сказал, что я могу задавать любые вопросы.

— Верно. Ты что-то еще хочешь спросить?

— Да. А если такой как ты, прости, не могу запомнить это название…

— Волколак. Если тебе сложно, то называй оборотень. Мы уже привыкли и к разным интерпретациям. Со временем ко всему привыкаешь…

— Хорошо. Что будет, если оборотень долгое время будет находиться в состоянии полутрансформации? И не человек и не…

— Зверь? Странный у тебя вопрос. Ну что ж, попробую ответить. Мы иногда действительно можем менять облик частично. Например, только отрастить клыки, когти… А можем выглядеть с более глубоким перевоплощением полулюдьми-полузверями. Но, увы, долго в таком состоянии мы находиться не можем.

— Почему? — вырвалось у меня бесконтрольно.

— К сожалению, наш внутренний зверь сильней, и в любой трансформации он пытается захватить власть над разумом. Чем дольше волколак пребывает в форме зверя, тем больше вероятность потери рассудка. Одним словом, мы постепенно сходим с ума. У нас иногда случается такое… поверь, даже меня это пугает.

Стало быть, в будущем оборотни обезумели, потому что не смогли вернуться в человеческий облик. Но кто-то же им помог? Может, эта корпорация? По крайней мере теперь понятна причина уничтожения человечества.

— Дмитрий, может это не мое дело… Я мало о вас знаю, и меня вообще это не должно волновать…, но сегодня ко мне подошел один неприятный человек и предложил работать на него. Если не ошибаюсь, речь шла о какой-то корпорации. Он вроде как представился Аркадием.

Раскрывать свою осведомленность я не торопился. Тем более я не мог предсказать реакцию Дмитрия. Он был в состоянии выдумать что угодно, вплоть до обвинения меня в шпионаже для корпорации «Стейлз». И как мне потом доказывать ему обратное? Ведь он четко дал понять, что для него на первом месте интерес стаи. Но ведь это его стаи и касалось напрямую. Я разрывался между желанием ему все выложить и в ответ допросить его и бросить все это, чтобы он решал свои проблемы сам. Мне лишь не давала покоя мысль, что если я изменил свое прошлое, то, возможно, смогу изменить и будущее. Только с этим Соболевым нельзя было торопиться.

 — Когда это произошло?

Дмитрий резко вскочил и принялся мерить шагами кабинет. Я провожал его передвижения взглядом, боясь сказать лишнее слово, чтобы еще больше не разозлить.

— Что ты молчишь? — он остановился так же стремительно, как и вскочил. Я, не привыкший к таким эмоциональным перепадам, слегка завис.

— Так они меня сюда и привезли.

 — Он угрожал?

 — Нет. Я поначалу испугался, если честно, — как же неприятно было притворяться жалким подростком…, но другого он сейчас от меня и не ждал. Желание защитить ослабит его подозрительность.

 — Ладно. Что говорил тебе этот Аркадий?

 — Нес какую-то чушь про человечество, про его корпорацию… — я остановился, делая вид что задумался. — А под конец он предложил мне сотрудничество. Но я так до конца и не понял, в чем оно заключалось.

— Я должен был это предвидеть. Прости, просто я не думал, что они так быстро выйдут на тебя. Да я вообще не думал, что они к тебе сунутся. А что ты ответил на его предложение?

— Я ответил, что подумаю. Извини, я не знал, соглашаться или нет.

 — Ты все правильно сделал. С этого дня я к тебе приставлю моего человека. Пока я не улажу эту проблему, ты не должен ни с кем разговаривать, а тем более встречаться.

 — Так не пойдет. У меня университет, и вообще они могут выйти на моих близких. Ты не сможешь спрятать всю мою семью. Это смешно.

 — Ладно, я подумаю, как решить эту проблему.

С языка так и рвалась откровенность, но я не решался. Если я раскрою Дмитрию всю правду о будущем, разве он поверит? Нет. «А ты бы сам поверил?» — неприятно нашептывал мой внутренний голос. Нет. Безусловно, я бы выслушал, сделав вид, что поверил, чтобы не обидеть, но глубоко внутри сомневался в психическом состоянии такого рассказчика. Но я же поверил, что он оборотень! Да, но обращение — лучшее доказательство его слов. А что есть у меня? Истории, кошмарные сны. Я даже толком не смогу объяснить, как попал в прошлое. Нет, о будущем надо молчать.

 — Дмитрий, а правда что это корпорация вас изучает? — задал я еще один вопрос, надеясь не вызвать подозрение.

 — Да.

 — Аркадий заикнулся о каком-то чудо препарате, который вызвалась изготовить для вас корпорация. А они будут испытывать их на вас? Или вы добровольно будете предоставлять, прости?..

 — Волколаков. Ты прав, корпорация «Стейлз» обязалась нам предоставить препарат, усиливающий нашу силу, а мы взамен должны будем снабжать их биоматериалами для исследования. Но насчет подопытного волколака речи не шло.

 — А имеет ли значение, в каком облике взяты биоматериалы? Извини, что интересуюсь… Просто, как будущий химик, я не могу не спросить.

 — Я все понимаю. Твое любопытство очевидно. У нас берут образцы только в обращенном виде.

А вот это становилось интересно. Рассказывая, Соболев немного расслабился: из позы ушло напряжение, и глубокая морщинка, залегшая между бровями, слегка расправилась, делая его лицо мягче, привлекательней. Потом Дмитрий остановился, будто о чем-то размышляя.

Ну же, Дмитрий, думай, ты же не дурак. Ты ведешь с корпорацией переговоры, но не поддерживаешь их полностью. Корпорация это знает, если начали к твоему окружению присматриваться. Ты взрослый человек. Как бизнесмен, ты должен понимать, что этот проект требует большого денежного вливания. Это спонсоры, обязательства. Корпорация будет искать любые способы, чтобы обезопасить себя. Так что легче сделать из вас безумных животных, чем пресмыкаться перед разумными существами.

 — Никита, ты ужинал?

 — М-м-м? — Соболев так внезапно прервал мой мысленный поток, что я слегка растерялся.

 — Не составишь мне компанию?

Я кивнул головой, соглашаясь. Мне почему-то не хотелось от него уходить. Но еще больше мне не хотелось ему врать и что-то скрывать. Но, видимо, по-другому у нас не получится.

Примечание к части

На Руси оборотней именовали волколаками, а после Пушкина – вурдалаками. Он в своей поэме, описывающей волколака, ошибся и поименовал того вурдалаком. Так и пошло. Вот она, сила гения – вроде бы и ошибка, а как прижилась! Слово "вурдалак” стало более употребительным, чем "волколак”.

>

Неизвестное прошлое - часть восьмая

Прошла неделя. Дмитрий все эти дни относился ко мне бережно, видимо, опасаясь за мою неповзрослевшую психику. Все встречи проходили в невинной дружеской атмосфере и почти всегда в присутствии Николая. К разговору о корпорации мы больше не возвращались, что меня сильно напрягало. Повода возобновить этот разговор у меня не находилось, поэтому пришлось отложить это дело в долгий ящик. Я уже стал сомневался, что Дмитрий вообще услышал меня тогда.