На выходных Соболев пригласил меня к себе домой. Машина выехала за город, и я растерянно заозирался по сторонам.

 — А куда мы едем?

 — Ах да, я же тебе не сказал, что теперь живу в другом месте. Иногда приходится засиживаться допоздна, а большую компанию в тесной квартире не разместишь. Вот и пришлось переехать в частный дом.

 — Что, котенок боится встречи со стаей? — вмешался в разговор Коля, как всегда занимавший место водителя.

 — Не называй меня котенком, — разозлился я.

 — Коля, прекрати, — жестко произнес Дима, не желая снова слушать наши словесные перепалки.

А они в последнее время становились все чаще, стоило нам остаться наедине или зацепиться за какое-то слово. Я понимал Колю. Дима для него был не просто другом, за которого он готов был жизнь отдать, но еще и вожаком, лидером, тем, кто ведет всех за собой. А я являлся брешью в броне этого вожака. Слабый человек рядом с могущественным волколаком.

Мы остановились в безлюдном месте. Вокруг росли огромные деревья, придавая ему таинственный вид. Фасад большого дома был поглощен безжалостной зеленью плюща, что вызвало в голове ассоциацию со старинным родовым замком.

 — Так здесь ты живешь? — проговорил я, осматриваясь.

 — Здесь живет стая. А вожак должен постоянно находиться с ней. Таковы правила.

 — Понятно. Так ты, получается, недавно стал вожаком? Просто я помню квартиру.

 — Да. До этого был Александр. Хороший был человек.

Я ухмыльнулся на такое определение. Дмитрий заметил это и тут же спросил:

 — А что? Ты думаешь, волколак не может быть хорошим человеком?

 — Я предпочитаю вообще не думать о вас как о волколаках, — и наверное, я не врал. Но все же воспоминания иногда напоминали мне об этом. И тогда я долго не мог придти в себя.

 — Это вселяет надежду, — ответил он и потянул меня в дом.

Я несколько секунд просто смотрел, как Дмитрий старался найти фильм для совместного просмотра. Выбор пал на какой-то популярный экшн, от чего я скривился.

Такого мне и в реальной жизни хватало с лихвой. Но Дмитрий истолковал мою реакцию по-своему. Он насмешливо фыркнул и, сдерживая раздражение, произнес:

 — Что, думаешь, я такое не смотрю?

Мне хотелось ответить, что такое не смотрю я, но вместо этого я лишь сказал:

 — Дмитрий, а может, футбол посмотрим?

Я попал в точку. Дима обожал футбол, и мы тут же разместились на мягком диване, включая запись с каким-то очередным матчем. Оказывается, Соболев не всегда успевал наслаждаться игрой любимой команды. Поэтому для него делали записи, которые мужчина потом с удовольствием смаковал. Я следил за его переживаниями, и сам не заметил, как уснул. Умиротворенное спокойствие накрыло меня покрывалом сновидений. Впервые мне ничего не приснилось. Я проснулся от назойливого ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыв веки, я столкнулся с внимательным взглядом карих глаз.

 — Я что, заснул? — удивляло, что в этот раз кошмары обошли меня стороной. Или это потому, что мой личный кошмар находился рядом? И как так получилось, что я вообще смог заснуть, не опасаясь его?

Никто мне не ответил. Дима уверенно прикоснулся губами к моим. Я опешил. Уже и не помнил, когда целовался в последний раз. Обычно действо происходило где-нибудь в грязных завалах города либо в засаде на серой земле в перерывах между нападениями и обстрелами. Не до долгих прелюдий и поцелуев было тогда. Зная, что рядом постоянно кто-то находился, секс переходил в разряд простых механических движений, помогавших сбросить стресс и скопившееся напряжение, получая при этом долгожданное облегчение.

Его язык проворно скользнул по губам, настойчиво проталкиваясь вглубь. Я отвечал, неловко закрыв при этом глаза. Мне приятно было чувствовать тяжесть Диминого тела, нависавшего надо мной. Вздохнув, я сильнее прижался к его губам. Дима, захватив мой язык, увлекся и с неистовым наслаждением принялся его сосать. По моему телу прошла волна, и я с непониманием уставился на мужчину, не до конца осознавая, что это произошло от простого поцелуя. Поцелуя такого неловкого, будто бы первого для меня. Хотя, собственно, так оно и было.

 — Так бывает, глупенький, — истолковав по-своему мою заминку, ответил Дмитрий.

Я изумленно вздрогнул, когда понял, что моя восставшая плоть упирается Дмитрию в бедро. Удивил сам факт, что у меня встал на оборотня.

Дима как-то хитро улыбнулся, при этом запустив пальцы в мои волосы, и наклонил мою голову в сторону, обнажая беззащитную шею. Мужчина стал покрывать ее широкими мазками языка. Я откинулся назад, стараясь полностью отдаться ощущениям. В этот момент я решил ни о чем не думать, а просто получить удовольствие. Одним движением он приспустил спортивные штаны и обхватил горячей ладонью мою плоть. Далее Дмитрий прошелся по всей длине члена, погладил яички, а потом, наклонившись, лизнул головку кончиком языка. Его губы обхватили член, и я, поддавшись сильному желанию, толкнулся вперед. Дмитрий на секунду отстранился и, не давая мне возможности осмыслить происходящее, сразу же вобрал в рот головку, надавливая на чувственную уздечку. Я сильнее зажмурился, сжимая взмокшими ладонями черные волосы Димы.

С приоткрытым в немом стоне ртом и обкусанными до боли губами я от нескольких движений излился ему в рот, так и не успев отстраниться. Димина голова опустилась на мою грудь, а его пальцы нежно поглаживали мое еще не отошедшее от пережитого оргазма тело.

 — А ты? — прохрипел я почти не своим голосом.

 — Не переживай. Мне одного раза будет мало. А тебе для первого опыта этого вполне достаточно, — засмеялся он, явно польщенный моей заботой.

***

После нашей близости я опасался продолжения. Сам не до конца понимал, почему. Может, боялся, что Дима станет кем-то большим? А может, он уже стал, а я до сих пор не мог признаться в этом себе? Меня выдавали бесконтрольные вздрагивания от его прикосновений, и Дима отступил, даря мне возможность все обдумать и решить.

В последние дни я часто заставал его и Колю за напряженными спорами. А однажды заметил оставленную случайно схему здания корпорации «Стейлз». Эта схема была мне хорошо знакома. Когда город разрушили, я со своими ребятами не один раз зачищал коридоры и закрытые лаборатории от мутантов. Поэтому и понял, что они начали готовить операцию. Меня в известность, безусловно, не поставили, делали все тайно, не вызывая подозрения. Разумом я соглашался с Димой, что такой подросток принесет только проблемы. Да и что я мог в глазах Дмитрия? Но в глубине души меня переворачивало от бессилия. Каждый раз ломая себя, я делал вид, что нахожусь в неведении, поглощенный какой-нибудь ерундой. Так прошла неделя.

И вот в один из вечеров за мной приехал Коля и попросил поехать с ним в загородный дом. Глядя ему в глаза, я понял, что это произойдет сегодня. Дима отдал приказ меня сторожить, чтобы я не стал разменной монетой в споре между великими творцами мира. Я без лишних разговоров собрал вещи и поплелся за ним. Дорога прошла в молчании. Великан тоже пребывал в плохом настроении о выпавшей ему участи, но на удивление держался хорошо. Когда мы приехали, я отправился сразу в Димину комнату. Но, не успев даже снять куртку, услышал стук в дверь.

Коля зашел, не дожидаясь приглашения, с поникшей головой, держа в руке литровую бутыль противного вискаря.

 — Котенок, ты не обижайся на меня, если что. Выпьем? — выдал он на одном дыхании.

От него я меньше всего такого ожидал, но у самого состояние было не лучше. Поэтому только махнул рукой, приглашая войти.

Неизвестное прошлое - часть девятая

Дмитрий

Мы сидели в столовой. Коля передавал последние новости, но я почти его не слушал. Сопоставляя факты и слова Никиты про возможные опыты над нами, я понял, что несколько волколакав пропало неслучайно. Может быть, раньше на это не обратили бы внимания, но в свете последних событий каждый такой сигнал казался тревожным.