– Еще бы! Мы сами видели!

Прабабушка Зина задумалась. Мороженое она любила. Но все же сомневалась.

– Один парень пришел из армии. Съел много мороженого… – скрипуче начала она.

– …заболел ангиной и умер? – угадал Петя.

– Откуда ты знаешь? Я уже это рассказывала? – удивилась прабабушка.

– Нет, – сказал Петя. – Мы в школе проходили. Это известный науке случай.

Катя толкнула Петю ногой:

– Перестань! Ну что, идем за мороженым? А, ба?

Прабабушка отложила лупу и оперлась руками о стол.

– А давайте! – сказала она, пожевав губами. – Дайте мне палку и мою сумочку!

Сумочка у прабабушки Зины была старенькая, из кожзаменителя, с толстой пластмассовой ручкой и железным замком, который щелкал, как пистолет с пистонами.

– Может, ты нам денег дашь, и мы сбегаем? – предложил Петя, опасавшийся, что пока они будут ходить, бабушка Маша успеет проснуться.

– Нет уж! Я сама хочу! Я еще много чего посмотрю. Там же какой магазин? Кондитерский?

Прабабушка оделась довольно быстро. Так же быстро оделись и все дети, потому что понимали: дело секретное и важное. Потом все вышли на улицу и, подхватив прабабушку под локти, стали буксировать ее к кондитерскому магазину.

– Ой, не так быстро! Ой, не так быстро! Дайте минутку постоять! – причитала прабабушка.

Старшие дети терпеливо стояли, давая ей отдохнуть, но младшие стоять не могли и прыгали вокруг.

– А у тебя деньги есть? Ты не забыла? – вдруг с беспокойством спросил Костя.

Прабабушка озабоченно заглянула в сумочку.

– Немножко есть, – ответила она. – Ох, как хорошо, что вы меня повели! Я в магазине не была уже лет пять!

– А бабушка тебе сладкое не покупает?

– Редко. Соседки приносят понемножку. А она говорит, мне нельзя, у меня сахар.

– То есть тебе нельзя чужой сахар, потому что у тебя свой? Вот везуха! – воскликнул Саша.

– Мне уже все можно, – поджав губы, философски возразила прабабушка. – Хотя, может, и нельзя. Но немножко, наверное, можно.

Наконец они добрались до булочной, где имелся большой кондитерский отдел. Прабабушка поднялась на три ступеньки и прислонилась к стене.

– Уф! Точно на десятый этаж втащилась! – пожаловалась она и, отдышавшись, начала с интересом оглядывать полки. – Ох! Сколько всего нового появилось! Вот этих вот кругленьких конфет с мармеладом в серединке пять лет назад я не видела! И эти длинненькие новые какие-то! А лимонные дольки были! И драже было! А вот эти шоколадки выпускались в других бумажках!

– Ваша бабушка с необитаемого острова? – шепотом спросила у Пети продавщица.

– Нет, из Москвы, – сказал Саша.

– А-а! – пораженно протянула продавщица.

А прабабушка уже стояла у полок и радостно перебирала кулечки с печеньем и всякими сладостями.

– А можно такое, чтобы оно было шоколадное? И с джемом? И песочное? Но не очень сладкое? – озабоченно спросила она.

– Такого нет, – сказала продавщица.

– Ну тогда дайте нам всего по триста граммов! Вообще всего, что у вас есть! – сказала прабабушка.

– И шоколадок! – шепотом подсказал Петя.

– И шоколадок! – повторила прабабушка.

А Костя опять спросил, хватит ли у нее денег.

– Хватит, – отважно сказала прабабушка. – А если сколько-то не хватит, мы лишнее отложим. Набирайте!

Рядом с прабабушкой стояли Алена, Саша и Костя и кричали, показывая каждый на свое. Каждый тянул ее за руку в свою сторону.

Неожиданно в сумке у прабабушки зазвонил телефон. Она нашарила его и слепо ткнула в большую кнопку.

– Алло, Маша! Да, дети со мной!.. Как что делаем? Гуляем! Я тебе скоро перезвоню! – сказала прабабушка в трубку и, умоляюще взглянув на внуков, сунула телефон в сумку. – Я не соврала. Просто кое о чем умолчала! – сказала она виновато.

– Кто это был? – спросил Костя.

– Ее мама, которая наша бабушка! – шепнула Катя.

Они накупили столько сладостей и мороженого, что у них вышло два больших пакета. Дети и прабабушка спорили, куда все спрячут, чтобы это не попалось бабушке Маше на глаза.

Вскоре они были уже у дома. Пока Вика звонила в звонок, Петя скрывался за машиной с двумя пакетами, чтобы незаметно пронести все сладости. Им открыли, и они вошли. На столе лежало полотенце. На полотенце остывала большущая шарлотка с яблоками.

Бабушка Маша стояла у стола и смотрела на них с легким прищуром.

– Вернулись, интриганы? Ну-ну! Садитесь пить чай! – пригласила она.

Вика посмотрела на пышущую жаром шарлотку, и ей стало неловко.

– Ой! А мы договаривались, как бы тебя перехитрить! – простодушно сказала она.

Бабушка Маша махнула рукой.

– Ладно уж!.. Все моют руки! Знаете, сколько микробов на квадратном сантиметре кожи? – сказала она строго, но все уже неслись ее обнимать, потому что почувствовали вдруг, что она добрая.

– Хорошо, когда у тебя есть бабушка! – сказала Вика вечером, когда дети уже легли спать, а бабушка спустилась вниз, чтобы измерить прабабушке Зине давление.

– Ага, неплохо. Только надолго ее не хватит! – знающим голосом сказал Петя. Стена в его комнате была тонкая, из гипсокартона, и можно было легко переговариваться прямо через нее.

– Почему?

– Ну я уже давно это заметил. Правильности бабушки Маши хватает на три недели в году. Потом она выбивается из сил и целый год копит энергию на эти три недели. Ну как гоночная машина. Чем мощнее двигатель, тем выше расход топлива, – объяснил Петя.

Катя хмыкнула.

– А родители неправильные, и именно поэтому их хватает на целый год? – уточнила она.

– Ну почти… А все-таки правильную бабушку иметь здорово!

В понедельник утром дети собирались в школу. Катя стояла у дверей уже с рюкзаком за плечами и, скрестив на груди руки, ожидала своих братьев и сестер. Тут же бродили Костя и Рита, которые, хотя и не ходили еще в школу, толклись вместе со всеми. Костя с большим подозрением разглядывал трусы, которые на него только что надели. Потом стал медленно кривиться. Последнее время он стал очень мнителен.

– Это девча-ачье! Не буду носи-и-ить! – заныл он.

– Спокойно, воин! На трусах не девочка! На трусах переодетый герой! – быстро сказала Катя.

Костя задумался и позволил надеть на себя шорты, скрыв под ними переодетого героя.

Первоклассник Саша кружил по кухне и, приставая ко всем, просил найти его тетради.

– Тетради для лентяя Саши! Вы где? Ау! – не размыкая скрещенных на груди рук, позвала Катя. Саша опасливо покосился на нее и замолчал.

Алена прыгала по коридору и, торопливо забрасывая в рюкзак учебники, стонала:

– Ой! У нас сегодня труд! Дайте мне сто рублей на пластилин!

– Тебе вчера давали! – сказала Катя.

– Ой! Я те потратила! Вначале сорок на шоколадку, а потом уже мало осталось и я решила дотратить…

Из ванной высунулась голова Пети, который, оказывается, все прекрасно слышал.

– Дайте мне полтора миллиона на пластилин! И еще три на ластик! А то на новый айфон не хватает! – сказал он пискляво.

В Петю бросили полотенцем, и голова спряталась. В ванной что-то страшно захохотало, уронило стул, включило воду. Петя обычно уходил в школу за минуту до звонка и брал с собой максимум одну тетрадь, которую засовывал под ремень.

Утро было пасмурное. Костя, путая слова, называл такое утро «паспортное». В небе явно готовилось что-то грандиозное, но что именно, было еще непонятно. Тучки ходили мелкими табунами, постепенно собираясь в одну очень крупную тучу.