Я отчаянно пытаюсь успокоить свое сбившееся дыхание. Песня заканчивается и переходит в следующую. Он раскручивает меня от себя и притягивает обратно, и на мгновение я просто останавливаюсь и смотрю на него. Вынужденное притворство существенно усилило мою тягу к нему, такую невыносимую. Он выглядит съедобным в этом смокинге, и я воображала, как срываю с него костюм, минимум сотни раз сегодня вечером, но все же мне приходится быть профессионалом с ним. Ах, это убивает меня. Его квадратная челюсть покрыта темной щетиной; словно высеченные скульптором губы изогнуты в легкой усмешке, а голубые глаза пристально изучают меня. Он снял пиджак, открывая взору прекрасно сидящую на нем рубашку, что плотно прилегает к линии его узких бедер и облегает его широкую мускулистую грудь и плечи. Мой взгляд скользит вниз по его телу к выпуклости в районе ширинки на его брюках, затем смотрю вверх и встречаюсь с его самодовольным выражением лица, приподнимая бровь, глядя на него.

— Когда вы будете готовы, мисс Паркер? — Он протягивает мне руку, пытаясь не улыбаться.

Я чувствую, как жар подбирается к моим щекам. Беру его за руку, а он усмехается, прежде чем легко закружить меня по танцполу. Он прижимает меня к своей груди и незамедлительно слегка касается губами моей шеи.

— О чем бы ты ни думал... ручаюсь, что мои мысли гораздо коварнее.

Он крепко прижимает меня к себе и показывает, что именно у него на уме, когда упирается своим твердым членом мне в живот.

— Ну... что насчет того, чтобы воплотить мысль в реальность? — подзадориваю я его.

Он изгибает бровь и улыбается.

— С удовольствием.

Он берет меня за руку и тянет с танцпола, я плетусь за ним. Он поспешно шагает через комнату в сторону вестибюля и наружу через запасной выход. Прохладный ночной воздух обволакивает меня, охлаждая мою горящую кожу. Как только мы остаемся одни, он поворачивается и хватает меня за лицо, отчаянно прижимая свои губы к моим. Я больше не могу себя сдерживать, набрасываюсь на него, прижимаясь к каждому безупречному сантиметру его тела. Я проникаю языком ему в рот и за это вознаграждаюсь его измученным стоном. Его руки крепко сжимают меня в объятиях. Все мое тело раскалено, снедаемое одной лишь потребностью в нем. Его твердый член находится между нами, напоминая, из-за чего именно я теряю себя. Недолго думая, я хватаю его ремень и дергаю, чтобы расстегнуть, затем поспешно проделываю то же с пуговицей и ширинкой. Я просовываю руку ему в трусы и хватаю его толстый член. Он дрожит под моим штурмом.

— Лилли, — стонет он у моих губ. — Господи, я так сильно хочу тебя. Я скучал... — Его дыхание сбивается, когда я начинаю двигать рукой вверх-вниз по длине его члена. Он шипит сквозь зубы, когда я накрываю ладонью сверху его яички, нежно потирая местечко прямо за ними. Я слегка целую его шею и немного посасываю мочку его уха. Его дыхание затруднено, когда он притягивает меня ближе. Одной рукой он сжимает мою задницу, в то время как второй жестко впивается мне в волосы.

— Подожди, подожди, — Тео отступает назад и хватает мое запястье, унимая мою руку. — Не здесь. Кто-нибудь может увидеть.

Я пожимаю плечами.

— Что делает это еще более возбуждающим, не так ли? — Я улыбаюсь, затем прижимаюсь своими губами к его и мягко покусываю его нижнюю губу. Он стонет, прежде чем осторожно отстраниться от меня вновь.

— Меня... нас не должны видеть вместе, Лилли. Здесь очень много прессы. Я и так зашел слишком далеко, завтра утром слухов будет, хоть отбавляй. — Он закатывает глаза.

В мгновение ока меня охватывает гнев. Я одергиваю свою руку от него и делаю шаг назад.

— Ты прав, разумеется, как глупо с моей стороны. Мы не можем предоставить кому-либо возможность думать, что Теодор Эллис трахает адвоката. — Выражение его лица меняется от шока к панике и, наконец, к гневу. — Он бы просто не посмел, не так ли, — выпаливаю я с явным ехидством. Я пытаюсь быть логичной и эмоционально не зависеть от последнего откровения, но мое предательское тело трясет от злости и обиды.

— Это не то, что я имею в виду... — резко рявкает Тео, поспешно заправляя рубашку и застегивая штаны.

Его резкий тон лишь еще сильнее ранит меня, поэтому я поворачиваюсь и сбегаю, пока он не увидел моей слабости.

— Лилли, вернись, — окликает он меня, когда я тороплюсь обратно в отель.

Мою грудь сжимает до боли, хотя я не понимаю почему. Почему я так зла? Почему мне так больно? Я сама ясно дала ему понять, что мне был нужен только секс, и это все, что между нами есть — просто секс. Почему меня должно волновать, с кем он хочет или не хочет, чтобы его видели? Может быть, я просто разочарована. Я и не представляла, что его заботит то, что о нем думают остальные, но, надо полагать, я ошибалась. Мои чувства по отношению ко всей этой ситуации открыли мне нечто, что пугает меня; это не просто секс, я завязла в этом намного глубже. В конце концов, я прихожу к шокирующему осознанию, что чем бы это ни являлось, я действительно доверяю ему. Я не верю никому, однако же, я доверяю именно ему из всех людей. Господи, это бомба замедленного действия. Я обманывала саму себя думая, что все хорошо, что ж, это не так. Я не могу сделать это. Паника начинает подбираться к горлу, угрожая задушить меня. Мне нужно покончить со всеми нашими необычными договоренностями, иначе я буду той, кто будет страдать от полученного ущерба. Эта мысль заставляет мою грудь сжаться, а к горлу подступает ком. Одновременно и пошатывая, и укрепляя мою решительность.

Я возвращаюсь внутрь.

Джордж, Молли и Донни сидят за столом, потягивая шампанское.

— Ребята, я ухожу. Донни, было действительно здорово снова тебя увидеть.

Донни кивает.

— Ты уже уходишь? — Хмурится Джордж.

— Да, мне нужно уйти, я эмм... мне нехорошо.

— Как ты доберешься обратно? — допытывается Молли.

— На такси, — лгу я.

— Ладно. Тогда, надо полагать увидимся уже завтра. — Молли смотрит подозрительно.

Я киваю и быстро ухожу.

Я не окликаю служащего отеля. Вместо этого я прохожу два квартала к месту, где припаркован автомобиль. Я привезла всех сюда на «БМВ» Гарри, он был слишком пьян, чтобы садиться за руль. Мы собирались взять такси, а машину забрать утром. Я понимаю, что, возможно, выпила больше положенного, но я не пьяна. Я просто отчаянно нуждаюсь убраться отсюда. Прямо сейчас я действительно не могу иметь дело ни с чем из этого.

Я нахожу машину и неуклюже вожусь с брелоком, пытаясь отыскать кнопку в тусклом свете, но при этом роняю ключ.

— Да ну его на хер, — ругаюсь я, когда присаживаюсь и шарю на ощупь, пока не нахожу его.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься садиться за руль, Лилли. — В глубоком страстном голосе есть нотка власти, что заставляет мое тело стоять по стойке смирно. Я ненавижу, что он производит на меня такой эффект, даже сейчас.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть в лицо возникшей позади меня фигуры.

— Да, собираюсь. Насколько я припоминаю, тебя, на хрен, ничто подобное не касается, — резко отвечаю я.

Я оборачиваюсь и вставляю ключ в замок, чтобы снова не возиться с брелоком. Дверь отмыкается, и я открываю ее, прежде чем она захлопывается у меня перед носом.

Тео стоит рядом со мной, а его рука на дверце автомобиля. Прямо сейчас мое самообладание на пределе.

— Подобное касается меня. Ты не сядешь в автомобиль. — Его голос низкий, но суровый и полон предостережения. Я сощуриваю глаза, глядя на его расплывчатую фигуру, кипя от ярости.

— В чем твоя проблема? — кричу я на него. — Я могу делать все, что, черт возьми, мне нравится. И это все не имеет ничего общего с тобой! — повторяю я, моя кровь буквально закипает.

— Лилли, в любом случае ты не поедешь домой за рулем. Мы можем решить все по-хорошему или по-плохому... — Он делает шаг вперед, прижимая меня к машине. Его близость делает со мною странные вещи, насколько сильно я злюсь на него, настолько же не могу не хотеть его. Он стоит так, что его широкие плечи загораживают меня.