Самуил глубоко вздохнул. Аргументы Сандры свидетельствовали как раз о том, что она полностью ослеплена вспыхнувшим чувством.

— Раз так — отлично. Мистеру Морису противны деньги, он отказывается от них, а значит — мы ничем не обязаны ему… Я лично верю в бескорыстные чувства. И тебе пора узнать, что не все обстоит так благополучно в унаследованных тобой капиталах. Видишь ли, детка, из колоссального состояния Маклинов осталось…

— Я знаю, знаю! Оставь этот чертов бриллиант, Сэм. Скажи лучше, что с нашей «Ласточкой»? Дастин мечтает совершить свадебное путешествие на личном самолете. Ведь мы хотим облететь весь мир! Сэм, я так счастлива!

Самуил опустил голову, подавив желание рассказать Сандре правду. Уж если девочка собралась в свадебное путешествие — она вправе получить его в самом лучшем виде. Что бы там ни случилось позже — песочный замок не должен рухнуть, пока обездоленная сирота не получит хоть толику женского счастья. Сэм поклялся себе, что сделает все от него зависящее, чтобы Сандра провела медовый месяц как невеста с блистательным приданым.

— Не беспокойся, девочка. Все будет обставлено наилучшим образом. Самолет, прислуга, номера в лучших отелях… Я думаю, тебе стоит прихватить с собой доктора и небольшой автомобиль с устройством для кресла.

Сандра подняла на Самуила полные восторга и благодарности глаза.

— Ты делаешь то, что сделал бы для меня отец, Сэм. Я просто не знаю, как благодарить тебя…

— Постарайся быть счастливой как можно дольше. И не очень огорчайся, если… Если… Эх, черт! Никаких «если»!

Самуил замолк и отвернулся. Он не мог видеть, как Сандра плачет. Она тихонько всхлипывала, совсем как маленькая девочка, потерявшаяся в лесу. Сэм обнял худенькие плечи и прижал к себе.

— Не надо бояться, детка. Я — старый осел. Ты достойна счастья, и оно обязательно явится. Чтобы вознаградить тебя за все страдания… Все будет просто прекрасно, малышка… — Гладя её волнистые, стянутые на затылке волосы, Самуил подумал: «Пусть этот красавчик только покажет коготки, и я сотру его в порошок».

Из парижского отеля «Плаза», где прошла первая брачная ночь молодоженов, Шольц получил телеграмму: «Помолись за меня, Сэм. Я слишком счастлива».

Сандра понимала, что не в состоянии дать мужу полноценную близость. О том, сможет ли она сама получить радость от интимных отношений, Сандра не думала. Находиться рядом с Дастином, смотреть на него, слышать его голос, называть мужем — было таким неизъяснимым блаженством, что мечтать о каких-то иных радостях не приходилось. Сандра даже не могла вообразить, каким наслаждением окажется для неё брачная постель.

Апартаменты для новобрачных отличались особой роскошью, распаляя воображение. На стенах — копии Ватто, мебель в стиле Людовика Красивого напоминала о любовных приключениях галантного века. Бережно раздев, Дастин отнес жену на огромное пышное ложе, увенчанное балдахином. Глядя на её обнаженное, неподвижное тело, он начал медленно снимать одежду. Сандра следила за движениями мужа как завороженная. Она впервые видела обнаженного мужчину, а Дастин был похож на молодого греческого бога. Он присел у её длинных, ничего не чувствующих ног, и медленно провел руками по всему телу.

— Ты прекрасна, девочка… У тебя чудесная, девственная грудь и эта трогательная, прозрачная худоба… А здесь и здесь (Он прикоснулся губами к бедру и коленям в тех местах, где остались следы от ожогов) тебя поцеловал огонь.

От волнения Сандра начала дрожать, он лег на нее, согревая своим телом и закрыл побледневшие губы страстным поцелуем.

Сандре казалось, что они занимались любовью бесконечно. Она была послушной игрушкой в руках Дастина, получавшего огромное удовольствие. Это нельзя было сыграть или изобразить — Сандра возбуждала мужа, а её полуобморочное состояние доставляло ему особое наслаждение, как и полная безучастность нижней части тела. Он мог делать с ней все, что вздумается, ловя в расширившихся зрачках искорки смятенного сознания.

— Тебе было больно? — Спросил он, прижимаясь к ней после продолжительной атаки. Сандра отрицательно покачала головой и пролепетала вспухшими губами:

— Мне хорошо…

Дастин поменял простыню, убрав испачканную кровью.

— Ты и вправду ничего не почувствовала?

— О нет! Я никогда, никогда не догадывалась, что может быть так… Господи, если от любви умирают, то я не жилец, Дастин. — Она прижала его к себе, со всей серьезностью ожидая прихода смерти.

— Ты будешь жить, девочка. А я открою тебе ещё очень, очень много интересного…

Они продолжили путешествие на личном самолете Сандры, заказывая лучшие номера в самых роскошных отелях. Везде их встречали с помпой, как самых дорогих гостей, а журналисты спешили запечатлеть счастливую пару для светской хроники. Дастин не обманул — он не упускал случая доказать супруге свое физическое влечение. Под магнетическим влиянием его пылкой страсти таяли и исчезали комплексы Сандры. Она даже начала думать, что выгодно отличается от других женщин, представляя идеальный предмет для наслаждения.

— Ты моя чудная, заколдованная принцесса. Тряпичная Коломбина, насилуемая сластолюбивым троллем… Я обожаю тебя, девочка… — Шептал он в перерывах между любовными схватками.

…Надувной матрас мягко покачивался, убаюкивая и превращая сонные мысли в поток сладостных видений. Эти крошечные трусики натягивал на её непослушное тело Дастин. Он купал её в ванне, как заботливая нянька, целуя порозовевшие груди. Он не позволял ей одевать бюстгальтер и сейчас, возвращаясь после заплывов, каждый раз припадал к соскам. Солнце над головой Сандры темнело, обрушиваясь в головокружительный мрак.

Вдоволь наплававшись, Дастин занял свое место на «двуспальном» резиновом ложе, едва не перевернув в воду Сандру. Очевидно, заметив это, из кустов появился негр с подносом в руках. Бедра перепоясаны голубой тканью, в шапке смоляных волос алеют огромные цветы, рот широко улыбается, обнажив лошадиные зубы и розовые десны.

Вода у плавающего матраса достает услужливому «гарсону» почти до пупка. Почтительно согнувшись, негр протягивает поднос с запотевшими бокалами, фруктами и, конечно, цветами. Взяв гирлянду нежных сиреневых соцветий, Сандра поспешно прикрыла ею обнаженную грудь. Улыбнувшись, Дастин небрежно отбросил цветы в море и подал жене бокал с «кампари».

…Они колесили по свету, выискивая самые живописные уголки. Третья неделя путешествия подходила к концу, когда молодожены увидели на телевизионном экране репортаж о соревнованиях «Формулы-1» «Гран-при Франции», проходящие на трассе курортного местечка Маньи-Кур. С грохотом и свистом пронеслись мимо трибун автомобили, а затем появилось знакомое лицо. Сняв шлем с лохматой головы, гонщик серьезно посмотрел в камеру: «Я не сомневался, что снова стану чемпионом».

— Невероятно! Я знаю его! Это тот самый человек, что лечился в швейцарском санатории. Его зовут… — Припоминала Сандра.

— Берт Уэлси. Стыдно не знать героев. Правда, у нас в Штатах этот спорт не так популярен, как в Европе. Но последнее время Уэлси просто носят на руках… Неожиданный мощный взлет. — Словно в подтверждение слов Дастина комментатор сообщил, что Берт Уэлси уже победил в двух первенствах, взяв подряд гран-при в Бразилии и Аргентине.

— Лихой малый. Я тоже, помнится, встречался с ним… — Дастин с сомнением посмотрел на жену, думая о том, стоит ли рассказывать о знакомстве с четой Уэлси. Ведь вместе с ними в ресторане Лос-Анджелеса была Линда Маклин. Поколебавшись секунду, он заявил. — А не отправиться ли нам во Францию? С неё мы начали наше путешествие и ею завершим. К тому же, мне было бы недурно поболтать с Бертом. Хоть я не спортивный комментатор, а материал может получиться интересный… У него хорошенькая, но, кажется, совершенно сумасшедшая жена.

— Правда? Мне тоже так показалось. Я видела её мельком, но появление этой женщины было похоже на ураган. Не лучшие впечатления. — Задумалась Сандра. — Мне бы не хотелось увидеть её снова.

— Ерунда! Эта психопатка вряд ли таскается за мужем. И ты забываешь, куколка, что у тебя есть защитник. Ну, что, — едем? — Дастин весело подмигнул Сандре и протянул ладонь. — По рукам?