— Молодая госпожа, просим вас! Ваша матушка приехала.

Баочай так обрадовалась, что, даже не переодевшись, последовала за служанками. Ей не терпелось повидаться с матерью. У матушки Цзя Баочай увидела Сянлин, Баоцинь, тетушку Ли и прочих и подумала, что они явились поздравить матушку Цзя с благополучным исходом после всех неприятностей.

Баочай справилась о здоровье тетушки Ли, поклонилась матушке Цзя, поговорила с матерью, а затем поздоровалась с Ли Вэнь и Ли Ци.

Сянъюнь, наконец, не выдержала и воскликнула:

— Госпожи, садитесь, пожалуйста, и позвольте нам поздравить нашу сестру с днем рождения!

Баочай сначала не сообразила, в чем дело, но потом вспомнила, что завтра день ее рождения, и сказала:

— Если вы приехали навестить бабушку, то это в порядке вещей, а если поздравить меня, то, право же, мне неловко!

Тут в комнату вошел Баоюй справиться о здоровье тетушки Сюэ и тетушки Ли. Услышав последние слова Баочай, он догадался, что решено отметить день ее рождения, и очень обрадовался. Он и сам об этом мечтал, но не смел заикнуться, последнее время все в доме ходили такие грустные! И сейчас, увидев Сянъюнь, приехавшую поздравить Баочай, он, очень довольный, произнес:

— Я как раз собирался напомнить об этом бабушке!

— Бабушка только и ждала твоих напоминаний! — рассмеялась Сянъюнь. — Как ты думаешь, почему все приехали? Потому что бабушка пригласила!

Баочай еще не верилось, что это ради нее все собрались, но тут матушка Цзя обратилась к ее матери:

— Баочай целый год замужем, но за это время довелось испытать столько горя, что я совсем забыла о дне ее рождения. К счастью, мне напомнили. По этому случаю я и решила вас всех пригласить!

— Почтенная госпожа, вы еще не совсем успокоились после пережитого, а так заботитесь о моей девочке! Ведь она даже не успела выказать вам свою дочернюю почтительность! — заметила растроганная тетушка Сюэ.

— Если бабушка больше всех любит моего второго брата Баоюя, как же ей не любить его жену? — возразила Сянъюнь. — К тому же сестра Баочай вполне заслуживает, чтобы бабушка устроила угощение по случаю дня ее рождения.

Баочай, опустив голову, молчала.

«Мне казалось, — подумал Баоюй, — что сестрица Сянъюнь, выйдя замуж, забудет нас. А теперь вижу, что она ничуть не изменилась. Почему же другие сестры после замужества становятся надменными и даже разговаривать не хотят?»

В это время вошла девочка-служанка и доложила:

— Пожаловали госпожи!

В комнату вошли Ли Вань и Фэнцзе, поздоровались со всеми. Инчунь, вспомнив об отце, сказала:

— Мне так хотелось проститься с ним, но муж не разрешил, опасаясь, как бы несчастья отца не коснулись и его. Я не осмелилась перечить и не приехала, а потом несколько дней плакала.

— Как же он сегодня отпустил тебя? — спросила Фэнцзе.

— Сказал, что, раз мой второй дядя получил наследственную должность, можно съездить, — ответила Инчунь, заплакав.

— С ума сойдешь от тоски, — промолвила матушка Цзя. — Надеялась повеселиться хоть немножко, а вы своими разговорами только расстраиваете меня!

Все сразу замолчали.

Фэнцзе попробовала было пошутить, но заслужила лишь насмешки — ничего у нее не получилось. Однако матушка Цзя продолжала вызывать ее на остроты, желая развеселить Баочай. И Фэнцзе изо всех сил старалась угодить старой госпоже.

— Бабушка нынче веселая! Сколько времени мы не могли собраться, а сейчас все в сборе! — сказала Фэнцзе, но тут же осеклась. Ее свекрови и госпожи Ю здесь не было.

Слова «все в сборе» напомнили матушке Цзя о госпоже Син и других, и она велела их пригласить.

Госпожи Син и Ю, а также Сичунь не посмели отказаться, но пришли неохотно, полагая, что матушка Цзя нарочно решила показать свое расположение к Баочай и вздумала праздновать день ее рождения в то время, как они живут без своих семей и вынуждены терпеть горе и страдания.

На вопрос матушки Цзя, где Син Сюянь, госпожа Син ответила, что девушке нездоровится, хотя это была неправда. Матушка Цзя догадалась, что Сюянь вовсе не больна, а просто ей неловко встречаться со своей будущей свекровью — тетушкой Сюэ, и поспешила переменить тему разговора.

Подали фрукты и вино.

— Никаких угощений мы никому посылать не будем, — заявила матушка Цзя. — Кто здесь, тот и повеселится!

Баоюй, хоть и был женат, пользуясь расположением матушки Цзя, по-прежнему проводил время в женских покоях. Теперь он сидел рядом с бабушкой и по очереди с Баочай угощал старших вином.

— Давайте сядем все вместе и выпьем, — распорядилась матушка Цзя. — А церемонии отложим на вечер, чтобы хоть сейчас чувствовать себя свободно.

Баочай послушно заняла свое место.

— Пусть каждая оставит по одной или по две служанки для услуг, — предложила матушка Цзя. — А Юаньян отведет Цайюнь, Инъэр, Сижэнь и Пинъэр во внутреннюю комнату и угостит вином.

— Разве можем мы пить, не поздравив вторую госпожу Баочай? — возразила Юаньян.

— Раз я сказала, идите, — велела матушка Цзя. — Когда нужно будет, вернетесь!

Юаньян увела девушек, после чего матушка Цзя предложила выпить вина. Заметив, что всем как-то не по себе, не то что в былые времена, матушка Цзя взволнованно воскликнула:

— Да что это с вами?! Давайте же веселиться!

— Мы едим, пьем, чего же еще? — за всех ответила Сянъюнь.

— Детьми они чувствовали себя свободнее, — вмешалась Фэнцзе, — а сейчас смущаются, боятся сказать лишнее, вот вам и кажется, бабушка, что они чувствуют себя стесненно.

— И говорить не о чем, — шепнул Баоюй матушке Цзя, — все время одни неприятности. Хорошо бы сыграть в застольный приказ!

— В таком случае придется позвать Юаньян, — отозвалась матушка Цзя.

Баоюй мигом вскочил и побежал во внутреннюю комнату.

— Сестра! Госпожа хочет играть в застольный приказ и велела позвать тебя, — сказал он Юаньян.

— Второй господин, дайте спокойно выпить вина, — проворчала Юаньян. — Зачем вы пришли? Почему нас тревожите?

— Я не шучу, старая госпожа в самом деле тебя зовет, — отвечал Баоюй. — При чем здесь я?

— Ну ладно! Сейчас приду, — промолвила Юаньян и вскоре появилась в комнате.

— Пришла? — обратилась к ней матушка Цзя. — Мы хотим поиграть в застольный приказ.

— Второй господин передал, что вы меня звали, — проговорила Юаньян. — На какую тему вы хотели бы устроить игру?

— На литературную скучно, пожалуй, на военную тоже, — произнесла матушка Цзя. — Придумай что-нибудь поинтересней!

— Тетушка Сюэ в свои годы не захочет напрягать ум, так что лучше принести игральные кости и пластинки с названиями арий из пьес, — немного подумав, предложила Юаньян. — Каждый будет бросать кости и в соответствии с очками отгадывать пьесы по номерам пластинок. Кто проиграет, пьет вино!

— Неплохо, — одобрила матушка Цзя и приказала подать поднос и игральные кости.

— Будем бросать по четыре кости, — продолжала Юаньян. — Если число очков не совпадет с номером пластинки, на которой написано название известной арии или пьесы, бросавший кости выпивает кубок вина; если же совпадает, кости надо бросить еще раз, сколько будет очков, столько кубков осушит каждый из сидящих за столом.

— Это легко, мы согласны, — отвечали все.

Юаньян бросила кости, но неудачно. Ее заставили выпить кубок, а затем отсчитали по числу выпавших очков, кто следующий бросает кости — оказалось, тетушка Сюэ.

Тетушка Сюэ бросила кости, и на каждой из четырех оказалось по одному очку.

— Четырем очкам соответствует знаменитая пьеса, — объявила Юаньян, — под названием «Четыре седовласых старца с гор Шаншань»[71]. Все пожилые пьют по одному кубку вина.

Таким образом, приходилось пить матушке Цзя, тетушке Ли, госпожам Син и Ван.

Матушка Цзя первая подняла кубок и собиралась его осушить, но Юаньян ее остановила:

— Поскольку кости метала тетушка, она сама должна назвать арию, соответствующую числу очков, а сидящий рядом процитирует строку из «Собрания стихов тысячи поэтов». Не выполнивший приказа тоже будет пить кубок.