– Ничего подобного он мне никогда не дарил! – с трудом сдерживая обиду, воскликнула Мэгги. – Ему наверняка в последнее время крупно повезло в игре. Безумно дорогая вещица, милая Китти!

Прижав ладони к пылающим щекам, девушка сказала:

– Мне не следует принимать от него столь ценный подарок.

– Святые небеса! Почему же? Отказать будет крайне невежливо. Там же в письме написано: «Вечно любящий кузен». Миленький оборот, ничего не скажешь…

Поэтому, когда мистер Веструтер еще раз пригласил свою кузину «вследствие сердечной привязанности» покататься с ним по Ричмонд-парку и полюбоваться на примулы, раскрывшие белоснежные цветы под сенью вековых дубов, мисс Чаринг резонно рассудила, что отказать ему было бы верхом неприличия. Джеку сопутствовала удача. В назначенный день на безоблачном небе ярко сияло солнце. Мисс Чаринг облачилась в шляпку в деревенском стиле из шелковой соломки, украшенную с одной стороны букетиком бумажных цветов, которую кокетливо завязала под подбородком шелковым бантом изумрудного цвета. Легкомысленный зонтик от солнца она позаимствовала у Мэгги. Подсаживая мисс Чаринг в бричку, мистер Веструтер поймал себя на мысли, что ее внешний вид не оставил бы равнодушным ни одного ценителя женской элегантности.

Обычно мистер Веструтер выезжал вместе с худощавым Тайгером, который каланчой возвышался на козлах и правил бричкой. На сей раз Джек решил обойтись без услуг этого юнца. Китти же он с легкой улыбкой сказал, что подобного рода «дуэнья» не обязательна для близких, по крайней мере, «вследствие сердечной привязанности», родственников или почти родственников. Мисс Чаринг, хотя и была настороже, приняла правила игры. Как оказалось, самый злокозненный злопыхатель во время поездки не нашел бы в поведении мистера Веструтера ничего предосудительного. Он держался как старший двоюродный брат, когда-то покоривший ее детское воображение. Джек подшучивал над ней, но воздерживался от шуток над Фредди. О помолвке он вообще ничего не говорил, тем более не высказывал свой скепсис по отношению к предполагаемому обручению.

Только в конце дня, когда Китти от души поблагодарила его за прогулку, мистер Веструтер чуть-чуть приподнял маску. Игривые огоньки блеснули в его взгляде.

– Глупенькая, недоверчивая, маленькая Китти, – слегка прикоснувшись к подбородку девушки, произнес он. – Ступай домой. Я не могу оставить лошадей.

Девушка покраснела, взглянула ему в глаза, потупила взор и, едва не заикаясь, произнесла:

– С-спасибо… все было чудесно…

Взбежав по ступенькам крыльца, Китти скрылась в доме.

Он уехал, весьма довольный собой, думая о том, что кузина-простушка открывается перед ним совершенно в новом свете.

Выждав пару дней, мистер Веструтер явился утром третьего дня в особняк на Беркли-сквер для того, чтобы пригласить обеих леди в театр «Сэндерс Веллз», дав возможность Китти лицезреть великого Гримальди в новой постановке его пьесы-сказки «Матушка Гусыня», в прошлом имевшей колоссальный успех. Хотя столь непритязательное представление вряд ли могло прийтись Мэгги по душе, Джек был уверен, что Китти «Матушка Гусыня» приведет в полнейший восторг. При возможности мистер Веструтер без колебаний пригласил бы девушку в цирк «Амфитеатр Эшли» и сам бы получил немалое удовольствие, наблюдая за тем, как она радуется словно ребенок, не отводя глаз от всевозможных трюков, которые наездники делают на лошадях. К сожалению, новый сезон в «Амфитеатре Эшли», впрочем, как и в соперничающем с ним «Королевском цирке», начинался во второй день пасхи, а к тому времени, полагал мистер Веструтер, Китти должна будет вернуться в Арнсайд-хаус.

Дворецкий, встретивший его на пороге особняка, сообщил, что ее милости нет дома, а мисс Чаринг собирается на прогулку со своей подругой, но пока еще не ушла и в данный момент находится в малой гостиной. Он проводил гостя в дом, где невольно подверг его жесточайшему испытанию.

– Мистер Веструтер! – провозгласил дворецкий и удалился, оставив Джека стоять в дверях с застывшей улыбкой на губах.

В малой гостиной находились трое. Китти в темно-красной шляпке и того же цвета накидке натягивала на себя новенькие перчатки. Фредди стоял, повернувшись спиной к камину. Третьей персоной была мисс Броти в бледно-голубой накидке из мериносовой шерсти и муфте, отделанной лебяжьим пухом. На мгновение мистер Веструтер словно бы прирос к полу, но прежде чем обернувшаяся к нему Китти успела заметить его замешательство, он вернул себе хладнокровие и сделал шаг ей навстречу.

– Кажется, я пришел в неподходящий момент, – в своей извечной непринужденной манере заявил мистер Веструтер. – Вижу, вы собрались на прогулку. Впрочем, задерживать вас надолго я не намерен.

– Мисс Броти была столь любезна, что согласилась составить мне компанию, – пожимая ему руку, сказала мисс Чаринг. – Мы решили погулять в Гайд-парке. Там наверняка уже расцвели желтые нарциссы и крокусы… Оливия, позвольте мне представить вам мистера Веструтера.

– В этом нет необходимости, – спокойно заявил джентльмен, подойдя к Оливии и протягивая ей руку. – Я уже имел честь познакомиться с мисс Броти. Как поживаете?

Это не слишком удивило мисс Чаринг, но, взглянув на свою подругу, Китти изумилась при виде ее пунцового личика. Мисс Броти подняла глаза вверх, затем потупила взор, пролепетала нечто невразумительное, едва позволила мистеру Веструтеру прикоснуться к ее руке и тотчас же спрятала ее обратно в муфту. Такое поведение девушки, пусть и выросшей вдали от высшего общества, выглядело по меньшей мере странным. В душу Китти закрались подозрения насчет того, не успел ли Джек невзначай обидеть Оливию. Мисс Чаринг знала, что частенько он бывает излишне фамильярен, иногда дерзок. Китти предположила, что мистер Веструтер ранил чувства девушки неосторожным взглядом или репликой…

А затем ее глаза случайно скользнули по лицу Фредди. Элегантный мистер Станден замер на месте, превратившись в восковую статую, взгляд его стал совершенно отрешенным, а лицо застыло, не выражая никаких чувств. Китти сразу же поняла, что здесь кроется какая-то тайна, которую Фредди всеми силами хочет утаить от нее. Случись такое прежде, девушка немедленно потребовала бы разъяснений, но непродолжительное пребывание в столице уже научило ее при необходимости держать язык за зубами.

Притворившись, будто не заметила замешательства Оливии, она спросила:

– Вы по делу, Джек?

Вскоре все выяснилось. Китти не могла ручаться за Мэг, но сама с радостью приняла приглашение пойти на представление в «Сэндерс Веллз». После этого Китти пожала руки обоим джентльменам, тем самым давая им понять, что они не нуждаются в их обществе, а затем вместе с Оливией отправилась на прогулку в парк.

Оставшись наедине с мистером Станденом, мистер Веструтер вполне дружелюбно осведомился:

– Не затруднит ли тебя объяснить мне, дорогой кузен, как эта очаровательная птичка оказалась в подругах Китти?

– Я так и предполагал, что ты не будешь от этого в восторге, – промолвил Фредди. – Я тут ни при чем. Или думаешь, это я познакомил ее с Китти?

– Признаюсь, именно эта мысль зародилась в моей голове, – ответил мистер Веструтер.

– Ну, значит, ты ошибся. Иногда в твоем чердаке заводятся весьма странные мыслишки. Во-первых, я и сам прежде не был знаком с этой девицей. Во-вторых, она не из тех, с кем бы я хотел свести Китти в городе. – Немного подумав, он добавил: – Я хочу сказать, что не стал бы их знакомить, учитывая все те тайные посулы, которые исходят от тебя… Хотя, кто знает. Миленькая девушка, но мозги у нее куриные.

– Благодарю, – саркастически сказал мистер Веструтер. – Если бы не ты, Фредди, кому бы я был обязан за столь тонкое наблюдение? – Заметив озадаченность, промелькнувшую на лице Фредди, Джек несколько вспылил: – Так кто же свел Китти с девушкой, которую ее лукавый кузен Джек сделал объектом своих поползновений? – спросил он.

– Никто, – ответил его собеседник. – Они познакомились совершенно случайно. Знаешь, что я тебе скажу, кузен: умерь свой пыл. Не ты помолвлен с Китти, а я.