– Кто считает?

– Джек, – ответил мистер Станден. – Я с самого начала подозревал, что все это дурно пахнет. Сначала я пораскинул мозгами и решил, что никуда не поеду. Ну… Хочу сказать, не такой я наивный, чтобы попасться впросак, когда в деле замешан Джек. Знаете, Китти, это не случайно. Если бы мы не встретились, я бы угодил в лапы зверя. Вам следовало меня раньше предупредить, дорогая.

Мисс Чаринг пропустила мимо ушей последнее замечание, но, бросив весьма сосредоточенный взгляд на Фредди, спросила:

– Это Джек сказал вам, что надо ехать в Арнсайд-хаус?

– Вот именно! Мы встретились вчера на званом вечере у Лиммеров. Он был одет в сюртук просто ужасного фасона. Джек сказал, что заказывал его у Скотта. Какая досада! В этом сюртуке он – вылитый солдафон.

– Забудьте о сюртуке, – перебила его Китти. – О чем Джек говорил?

– Ну… Он сказал мне, что несколько пресытился покроем Вестона. Его одежда больше не кажется ему стильной. Я тогда решил, будто Джек подшучивает надо мной. Посудите сами, Китти, что еще можно подумать, если человек в здравом уме несет подобные глупости?

– А обо мне он что-то говорил? – спросила Китти.

– Нет, ничего. Джек поинтересовался, получал ли я приглашение от старого джентльмена. Я сказал, что получал, тогда он посоветовал мне не пренебрегать приглашением. После этого у меня и вовсе пропало всякое желание ехать сюда. Вид, скажу я вам, у Джека был самым что ни на есть серьезным, вот только глаза у него при этом, как всегда, смеялись.

Воспоминание о том, как мистер Веструтер умеет смеяться глазами, вызвало у мисс Чаринг глубокий вздох.

– Да уж, – задумчиво произнесла она себе под нос. Секунду казалось, будто девушка готова впасть в мечтательное расположение духа, но волна меланхолии отступила так же быстро, как до того накатила. Теперь ее взгляд вновь испытующе взирал на мистера Стандена. – А Джек знает, зачем его пригласили? – поинтересовалась она.

– Ставлю Чарльстонский дворец[5] против ночлежки, что знает, – сказал Фредди. – Думаю, именно из-за этого он сюда и не сунулся.

Мисс Чаринг напряглась.

– Вы так полагаете? – небрежным тоном спросила она.

– Не сомневаюсь, – ответил Фредди. – Тут и думать нечего. Вы его не хуже меня знаете. Джек всегда держит нос по ветру.

Мисс Чаринг выслушала это не особо лестное мнение с ледяным спокойствием, а затем, слегка приподняв подбородок, заявила:

– Признаться, я даже рада, что он не приехал. Я бы плохо о нем подумала, если бы он пошел на поводу у моего опекуна.

– Кажется, Джек и не думал ехать, – сказал Фредди.

– Похоже на то, – немного смягчившись, продолжала Китти. – Он ведь очень гордый, Фредди.

– Ну, гордецом я бы его не назвал, – словно размышляя вслух, произнес мистер Станден. – Временами он, конечно, любит поважничать, однако совсем не похож на тех заносчивых типов, которые иногда встречаются…

Мисс Чаринг, поразмыслив некоторое время, сказала:

– Я не хотела, чтобы он приезжал… Опекун ужасно рассердился, когда Джек не приехал. Может быть, мои слова прозвучат нелепо, но я уверена в том, что дедушка Мэтью думал именно о нем, затевая всю эту канитель с женитьбой. Он чуть с ума не сошел от злости, когда в Арнсайд-хаус прибыли только Долфинтон и Ретреи.

– Это вполне простительно. Не пойму, что заставило старика приглашать их, – сказал Фредди и добавил: – А я ему зачем понадобился?

– Он вбил себе в голову абсурдную мысль, будто не имеет морального права никому оказывать предпочтения. И вы ведь его хорошо знаете, Фредди! Коль он что-то решил, то это уже навсегда. Не удивлюсь, если ему и в голову не пришло, что Джек ослушается его воли и не приедет в Арнсайд-хаус. Вот бы старик разозлился, ежели бы я сказала, что выйду за Долфинтона.

– Он что, сделал вам предложение? – изумленно воскликнул Фредди.

– Да… Если бы я не была столь сердита на опекуна, то, без сомнения, расплакалась бы. Бедолага! У него был такой несчастный и жалкий вид. Уверена, он поступил так только потому, что его принудила эта мерзкая женщина.

– Теперь понятно, – сокрушенно качая головой, сказал молодой человек. – Так, значит, предполагалось. Я ведь уже говорил, что сперва думал не ехать, но потом матушка Долфинтона заставила меня переменить решение. Если бы я не встретился с ней сегодня утром, меня бы здесь сейчас не было.

– С какой стати леди Долфинтон решила уговаривать вас приехать? – изумилась девушка. – Это не в ее интересах.

– Ну да, она и не хотела. Я, знаете ли, как раз прогуливался по Бонд-стрит, когда она вышла из библиотеки Хукхэма и мы едва не столкнулись с ней нос к носу. Мне пришлось раскланяться. А что еще прикажете делать? На мне как раз был новый жилет, и я сомневался, не выглядит ли он излишне крикливо, – подумав, молодой человек добавил: – Впрочем, нет. Жилет вполне комильфо[6]. Он сразу мне понравился, когда Вестон показывал его мне, но, стоило мне надеть его и выйти на прогулку…

– Фредди! Перестаньте все время думать о покрое ваших сюртуков и жилетов! – теряя терпение, взмолилась Китти. – Что сказала вам леди Долфинтон?

– «Так, значит, вы не поехали в Арнсайд-хаус?» – вот ее слова… Глупая фраза, учитывая, что в это время я стоял перед ней посреди Бонд-стрит. Ну я, значит, говорю, что нет, не поехал, а она: «Собираетесь ехать?» Ну а я ей: «Нет, не собираюсь». А потом до меня дошло, что леди Долфинтон ведет со мной игру в кошки-мышки. Она так хитро улыбалась, а затем начала уверять меня, будто всячески поддерживает это мое решение. Ехать по стариковской прихоти – себя не уважать и все такое прочее. Ее очень интересовало, поехал ли Джек или нет. Когда я сказал, что не поехал, у леди Долфинтон был такой вид, какой бывает у кошки, когда она добралась до горшочка со сливками. «Нечестно играют», – подумал я тогда. Ладно, не будем об этом, Китти. Возможно, я и не из умников, которые умеют красиво говорить об исторических деятелях, но достаточно пожил в столице, чтобы сразу же чувствовать, когда меня пытаются надуть. Вот я и решил поехать сюда и самому разобраться, откуда ветер дует. Ошибочка вышла, но ничего страшного. Никакого вреда все равно от этого не случилось. Все же Джек повел себя со мной не совсем честно. Когда я его увижу, обязательно все выскажу. Глупо бы я выглядел, если бы не встретил вас.

– И ничего страшного не случилось бы, – сказала Китти. – Опекун не может заставить вас сделать мне предложение.

Мистер Станден, судя по всему, имел иное мнение.

– Ну я не был бы уж так уверен, – сказал он. – Во всяком случае, старикашка всегда меня пугал… чертовски сильно пугал. Не скажу, что я не попытался бы выкрутиться, но все равно мне было бы очень неприятно и неуютно на душе. Нет… Я все в большей мере убеждаюсь, что мне несказанно повезло встретиться с вами, Китти. Когда вы так ворвались сюда, ваше поведение несколько смутило меня, но теперь я очень рад. – Тут какая-то мысль, которая доселе витала на задворках его сознания, неожиданно вынырнула на яркий свет и окончательно выкристаллизовалась. – Китти! – воскликнул он. – Почему вы здесь очутились? Не хочу вас обидеть, но ваше поведение… скажем так, кажется мне немного странным.

Губы ее дрогнули, однако девушка, совладав с собой, ответила:

– Я убегаю из дому!

– Убегаете, – удовлетворившись ответом, сказал мистер Станден.

– Больше там ни минуты не могу находиться, – крепко сжимая руки, лежащие у нее на коленях, заявила Китти.

– Я вас прекрасно понимаю, – с сочувствием в голосе произнес Фредди. – Это самый неуютный дом из всех, в которых мне доводилось останавливаться. И кухарка оставляет желать лучшего. Неудивительно, что у старого джентльмена больной желудок. Я бы тоже на вашем месте сбежал.

– Дело не в этом! Опекун поставил меня в ужасно неудобное положение… А потом мне по очереди сделали предложение Долфинтон и Хью… Я пожалела, что родилась на свет.