связываться.

— Лондон?—прорвался голос Дерека сквозь ее мысли. Она подняла глаза вверх, он стоял

перед ними, беспокойство отражалось у него на лице.

— Вот и ты. Мы болтали о доме,— растягивая слова сказал Камаль, вставая и протягивая

ей свою руку.

Лондон уставилась на его французские манжетыдорогойрубашки, аккуратно

подстриженные ногти, тяжелые золотые часы, болтающееся на его широком запястье. В

оцепенении она вложила свою руку, вставая. Он сжал ей пальцы, прежде чем отпустить.

— Ты в порядке?—спросил Дерек. — Ты побледнела.

Она бросила взгляд на Камаля, но его лицо было открытым и приветливым, только глаза

выдавали их предыдущий разговор. Взгляд острый, недоверчивый, обвиняющий.

— Нет,— ответила она. — Возможно, немного устала от всего. — Она заставила себя

слегка улыбнуться.

— Как прошла твоя дискуссия с президентом?—перевел разговор Камаль.

— Хорошо,— ответил Дерек. — Думаю, что у тебя будет некоторый прогресс. Она

согласилась встретиться со мной и обсудить все еще раз на этой неделе.

— Отлично, — Камаль хлопнул Дерека по спине. Лондон сделал глубокий вдох, пытаясь

снизить частоту своих сердечных сокращений.

Дерек обнял Лондона за плечи и улыбнулся.

— Думаю, что для одного вечера моей девушке на сегодня достаточно дружеских встреч в

Белом доме. Я собираюсь отвезти ее домой.

— Ну, спасибо, что пришли,— ответил Камаль. Он взял руку Лондон, пожав ее обеими

руками. — Я рад, что мы смогли пообщаться, — сказал он ей сухо.

— Да,— ответила она, услышав жесткость в своем голосе. — Было прекрасно встретиться

с вами снова.

— Поговорим завтра, — сказал Дерек Камалю прежде чем уйти с Лондон. Добравшись

наконец до двери, она оглянулась назад. Камаль Масри поднялбокал, глаза его горели

предупреждением, и она была бы полной дурой, если проигнорирует его.

Лондон была тихой на обратном пути домой. Дерек наблюдал за ней краем глаза. Она

была для него загадкой, меняясь от очаровательной и изящной до спокойной и

отрешенной. У него чесались пальцы, чтобы прикоснуться к ней, грудь болела, ему

хотелось выяснить, что скрывают ее красивые глаза.

— Я никого не побил, — пошутил он наконец, надеясь поднять настроение.

Она слегка улыбнулась.

— Ты вел себя прекрасно. Спасибо.

— Как ты?— спросил он. — Президент не могла перестать расхваливать тебя.

— Она вынуждена так делать. Я видела, как она стала нашим первой женщиной-

президентом. Она и посол близки?

— Они всегда были в хороших отношениях, но сейчас, кажется, проводят больше времени

вместе. Думаю, это связано с подготовкой по настоящему соглашению.

Она кивнула, и разговор сошел на нет.

Но Дерек не собирался так легко сдаваться.

— Что-то беспокоит тебя?— спросил он, когда они добрались до ее таунхауса, и он начал

искать место для парковки.

— Почему ты так решил? — спросила она глухо.

— Ты очень тихая, мне показалось, что у тебя с Камалем был серьезный разговор. Он

говорил на арабском?

— Да, — ответила она, как только они остановилисьу дорогинапротив ее темно-красной

двери.

Он кивнул, не зная, что сказать.

— Он сказал что-то, что тебя расстроило? Если так, я поговорю с ним об этом. Он может

иногда быть уж слишком защищающим, на самом деле он не плохой. Он мой защитник

уже давно, и это стало почти его второй натурой.

Она покачала головой, и сказала не так уж и правдоподобно.

— Нет, нет, он просто...ничего такого. Мне приятно было услышать арабский. Моя мать

говорила со мной на персидском. Это было очень давно.

Она выглянула в окно, отодвинувшись от него, и он почувствовал, как увеличивается

расстояние между ними. Он ненавидел, когда она так делала.

Она открыла дверцу, и он поспешил к ней, прежде чем она без него пересечет улицу. Он

поддерживал ее за спину, они шли по дорожке к входной двери.

Она вынула ключи из сумочки, потом повернулась к нему. Он слишком близко стоял к

ней и знал об этом, но не хотел оставлять ее. Он уже пообещал не целоваться, но хотел,

чтобы у них были отношения. Ненавидя саму мысль о ее одиночестве и печали в доме,

пока он был таким же одиноким и разочарованным в своей собственном.

— Спасибо за возможность посетить Белый дом, — негромко сказала она.

— Спасибо, что пошла со мной, — ответил он, загипнотизированный ее губами, на

которые падал мягкий свет от уличного фонаря. Он наклонился ближе и услышал, как она

задержала дыхание.

— Дерек, — предупредила она.

Он уперся рукойв дверь рядом с ее головой, глубоко вздохнув ее пряный запах.

— Да?— его голос был хрипловатым, глубоким, наполненным желанием.

Она слегка покачала головой, не поднимая на него глаз, смотря в одну точку — на его

подбородок.

— Ты обещал, — она почти умоляла.

— Я обещал не целоваться, — он потерся носом по ее шеи, и она тихо ахнула.

Она уперлась ладонями ему в грудь, не отталкивая, а как бы мягко нажимая подушечками

пальцев на его мускулистое тело, опаляя его в каждой точке соприкосновения.

Он взял прядь ее густых волос, поглаживая нежно между пальцами.

— Я не обещал отступить. Ты должна знать— я не тот тип, чтобы сделать подобное.

Она вздохнула, то ли от раздражения, то ли от желания. Он не мог не улыбаться при этом

звуке.

— Зачем я тебе нужна? У нас нет будущего. Рано или поздно мне придется вернуться к

работе, теперь весь мир знает, чем я занимаюсь. Я далека от твоей девушки, которая тебе

нужна. Возможно, в тебе говорит азарт завоевания? Тебе нужна одна ночь, чтобы понять

существует ли разница с проституткой?

У него екнуло сердце, и он придвинулся еще ближе, прижимаясь бедрами. Он чувствовал,

как ее грудь вдавилась в него, ее руки находились в ловушку зажатые их телами,

упиревшись в его грудные мышцы через тонкую рубашку под смокингом.

— Ты знаешь, что это не так.

— Я не могу понять, по каким еще причинамты это делаешь,— все ее тело замерло, она

наклонила голову, отказываясь посмотреть ему в глаза.

— Я хочу узнать тебя, — ответил он, словно все было так просто, хотя он знал, что это

было далеко не так. — Ты красивая, умная, загадочная, и ты завораживаешь меня. Я хочу

увидеть женщину за превосходным фасадом.

Не в состоянии себя контролироватьон оставил ряд крошечных поцелуев у нее на

шелковистой щеке. Она испустила вздох, еле слышный и полныйпаники.

— Тебе не понравится то, что вы увидишь,— с грустью прошептала она.

Гнев заставил его отбросить свою кому похоти. Он оттолкнулся, поднял ее подбородок

большим и указательным пальцами, она была вынуждена посмотреть ему в глаза.

— Нет. Недооценивай меня, — отрезал он. — Я сам принимаю решения о людях в своей

жизни, и я не покупаюсь на поверхностную хрень обычной морали. Где бы я был, если бы

плохо разбирался в людях.

— И что ты понял обо мне?— она тряхнула головой, заставив его отпустить ее. Его

пальцы опять дернулись к ней, испытывая необходимость прикоснуться, но страх и гнев,

и что-то похожее на тоску промелькнуло в ее глазах, и он опустил руки, смирившись… на

данный момент.

— Ты сильная, и не можешь соблюдать нормы общества, но у тебяимеются своим

собственные правила и нормы, свой собственный кодекс, которого ты придерживаешься

неукоснительно.

— Ты прав, — ответила она. — И более того, мой кодекс не причиняет вреда другим,

иногда я даже помогаю. Я все испорчу тебе, Дерек. Испорчу. Чем раньше ты это поймешь,

тем лучше. Сознаюсь, когда ты предложил разыграть это шоу, я не представляла, что так

похожа на тебя. Но даже зная об этом сейчас, это ничего не изменит. Мой кодекс говорит

мне, что я должна как можно дальше держаться от всего, что не связано с этой сказкой.