- Ну… - Каулитц откровенно издевался, причём над обоими мужчинами, - давай ты приедешь за мной в третий участок, и я тебе всё-всё расскажу.

- Сейчас буду, - сообщил Том и сбросил вызов.

Билл вернул телефон владельцу, улыбаясь так широко, что скулы свело.

- Ну и чего ты скалишься? – возмутился Тим. – Кауэр, видимо, не в курсе, какая ты тварь. Может, рассказать ему за кружкой пива, а?

- Можешь пересказать ему всё моё личное дело. Мне плевать!

- Говорить будешь?

- Нет, - сложив руки на груди, заявил Билл. – Я знаю вопросы, ты знаешь ответы. Поговорим?

- Настанет день, Каулитц, и я засажу тебя за решётку.

- Только будь добр, сделай это до того, как я получу диплом юриста, - нагло улыбнулся Билл Тиму, вставшему из-за стола.

Форстер ничего не ответил. Молча ушёл дожидаться Кауэра. Билл же сложил руки на столе и положил на них голову. Спать хотелось неимоверно.

* * *

После звонка Билла с его издевательским «любимый», Том не хотел ехать за ним, но пришлось. Если Мориц узнает утром, что Каулитц арестован, а Кауэр за ним не поехал, последнему не сносить головы. Но уже по дороге Том задумался, что заставило третий участок арестовать мальчишку? Насколько он помнил, Форстер руководил отделом по борьбе с наркотиками. Каким боком Каулитц мог быть причастен к этому? Хотя… Помня, чем занимался его дядя, этот факт почти не удивил Тома. Семейная черта Каулитцев – искать лёгкие пути к получению выгоды для себя.

Прибыв к участку, Том сообщил дежурному, что приехал к Форстеру. Его пропустили, назвав номер кабинета, заранее предупредив Тима о прибытии Кауэра.

Том поднялся на второй этаж и прошёл к нужной двери. Постучав в неё костяшками пальцев, толкнул вперёд, переступая порог кабинета бывшего друга по полицейской школе.

- Не думал, что нам предстоит встретиться так скоро, - этими словами встретил Тома Тим, сидя за своим столом.

- Какого чёрта мой стажёр арестован? – нисколько не пытаясь быть дружелюбным, поинтересовался Кауэр.

- Твой стажёр замешан в одном деле, которое я веду с тех пор, как занял это кресло.

- Есть улики? – деловым тоном спросил Том.

- Нет. Есть…

- Есть подозрения и слова твоих стукачей, - перебил Тима Том. – Что бы ни сделал Каулитц несколько лет назад, сейчас он мой стажёр, полицейский. Ты знаешь правила, Форстер. Хочешь заработать себе геморрой, передавай дело выше. Не хочешь, забудь, что Каулитц участник.

- Как у тебя всё просто, Том, - хмыкнул Тим. – Захотел славу лучшего – посадил Роберта Каулитца за решётку, за которым мы гонялись вместе. Но слава досталась тебе. А ты знаешь, что мальчишка был там? В тот день. И, наверняка, знаешь, что он в тебя стрелял.

- Билл не мог быть там, потому что…

- Потому что ему было семнадцать, - перебил Тома Тим. – Но ты ведь не знаешь «чёрной жизни» примерного студента-юриста, верно?

Форстер получал ни с чем несравнимое удовольствие, видя, как сжимает челюсти Кауэр от каждого его слова против идеального образа Билла. Для Тима не было новостью, что Том влюблён в мальчишку. Об этом знали те, кто работал в отделе криминала, а значит, знал и Форстер. Впрочем, имя стукача Кауэр знал.

- Знаешь, Тим, - Том подошёл к его столу, опираясь на него руками, - мне всегда было интересно, когда же ты захлебнёшься в своей желчи. И вот сейчас, глядя на тебя, мне хочется подарить тебе кобру, королевскую, чтобы ты не мучился. Отпускай моего стажёра, пока я ещё в хорошем расположении духа, - процедил он последнее предложение сквозь зубы и выпрямился.

Тим, скрипя зубами, отдал распоряжение отпустить задержанного.

* * *

Билл вышел на крыльцо полицейского участка и поёжился от прохлады. Заметив Тома, курящего у машины, он направился к нему. Подойдя почти вплотную под пристально-прожигающим взглядом карих глаз, Каулитц отобрал сигарету и затянулся, не отводя своего взгляда в сторону. Выпустив дым, он машинально облизал губы. Обоим хотелось одного и того же сейчас – поцеловать, но ни один не спешил прерывать игру в «гляделки». Лишь появление на крыльце Форстера заставило Тома недовольно фыркнуть и отправить Билла на место пассажира кивком головы.

- Был рад встречи, Тим! – крикнул ему на прощание Каулитц и, показав средний палец, скрылся в салоне автомобиля.

- Пристегнись! – прорычал Том, затем завёл мотор и выехал на дорогу.

Глава 8

Том привёз Билла к себе домой, не желая откладывать разговор на потом. Он хотел разобраться во всём сейчас, пока зол, пока всё внутри кипит. Открыв дверь, он пропустил гостя и, дождавшись, когда парень пройдёт внутрь, запер её на ключ. Скинул с ног обувь, куртку повесил в шкаф и прошёл на кухню, что была по левую руку от прихожей.

Билл остался стоять в прихожей, не зная, как ему быть дальше. Он бы мог развернуться и уйти, но Том не оставил ключей от двери. Взламывать входные двери Каулитц не умел или позабыл. Он уже и сам не помнил. Помявшись немного на месте, слушая то, как гремит посудой Том, Билл решил пройти в гостиную.

Повесив куртку в шкаф и разувшись, он неуверенно шагнул в помещение. Из мебели здесь были разобранный диван; кресло, больше похожее на стул, но с глубокой спинкой; комод, над которым висела плазма; обеденный стол на шесть персон с белыми мягкими стульями. Два окна во всю стену выходили на террасу, с которой открывался вид на северную часть города. На окнах висели белые занавески с зелёным узором. Между ними какой-то папоротник в квадратном белом горшке. Над диваном большая картина восхода солнца над Фрайбургом. На обеденном столе белая орхидея. Над ним висели две люстры, видимо, являясь единственными источниками света в комнате. У стены напротив стола находились полки, полностью забитые книгами, сувенирами, фоторамками и автомобильными моделями. На полу был постелен белый ковёр с пушистым ворсом, на котором прекрасно соседствовали раскрытые книги и четыре синие подушки.

Том сжимал пальцами столешницу, мысленно умоляя себя не сорваться. Он изо всех сил пытался удержать себя и не выйти в прихожую, не ударить того, кто просто взрывал всё нутро своим поведением. И чтобы хоть как-то утихомирить гнев, Кауэр решил сварить кофе. Он почти никогда этого не делал, предпочитая варить его в кофеварке, но сам процесс успокаивал.