— Джереми, — позвал его Лорд. — Кого ты любишь больше — умершего Георга или ещё живого Клауса?

К этому Джерри был не готов. Всё, что он раньше считал несправедливым, померкло перед этим вопросом. Ему предлагали выбирать между двумя любимыми. Как это объяснить Лорду Тьмы, который, наверное, уже сотни тысяч лет назад забыл, что такое чувства простых смертных? Сейчас Джереми думал, что если бы Георг был жив, он бы никогда бы не встретил Клауса, а если бы и встретил, то вряд ли полюбил. Но Георг погиб… А он полюбил. Полюбил снова! И он не виноват, что это случилось так быстро — потому что нельзя это чувство вызывать по заказу! Он не виноват, что любовь к погибшему сейчас ещё так же сильна, как любовь к живому. А Лорд требует выбирать — и выбирать немедленно!

Георг испуганно смотрел на Джереми, качая головой и пытаясь тому что-то сказать, но так и не смог из-за наложенного на него запрета.

— Я не могу… — хотел было ответить Джереми, но вскрикнул, увидев, как крылатый слуга Лорда вонзил свою руку в грудь Клауса и стал медленно вытаскивать его сердце.

Клаус никак не реагировал, но Джереми видел, как так же медленно угасает и огонь в глазах вампира.

— Я жду честного ответа, мальчик! Выбирай — и, возможно, я отдам его тебе!

Наверное, только этот окрик удержал Джерри от потери сознания. Мысли заметались в голове, как растревоженный рой пчёл. Да что же это такое?! Как за долю секунды понять своё сердце? Где он этот честный ответ? И тут в его сознание пробилось то, что он, услышав, не понял до конца: «Я уже всё знаю, мой лучик, — и я очень за тебя рад. Я так хочу, чтобы ты был счастлив». Это было прощенье. Прощенье и прощанье!

— Клауса! Я люблю Клауса! — пронзительно закричал Джереми, не в силах сдерживать слёзы.

Он не мог пошевелиться с того самого момента, как появился Лорд, — ноги не слушались его. Джерри хотел броситься к Клаусу, из груди которого вот-вот вырвут сердце, но только упал на пол, отчаянно пытаясь дотянуться.

— Уходи, Джереми, — сурово произнёс Лорд, — твоё время вышло.

Кролика буквально выдернуло из этого места и понесло куда-то в сумасшедшем водовороте. Последнее, что он видел, прежде чем оказаться во дворце Ричарда, — как из груди Клауса вырывают изумрудное сердце.

Джереми истошно рыдал, оказавшись прямо в обеденном зале. Его обнимали и утешали, но он смог прийти в себя только после того, как Сильвия грубо встряхнула его и жёстко спросила:

— Ты попросил его провести тебя туда, да? — Со слезами на глазах, вампирша смотрела на него, не мигая. — Зачем, Джерри?! Зачем ты его попросил?! Разве ты не понимаешь, что он всего лишь раб? Что его убь…

Сильвия не смогла договорить, и, разрыдавшись, выбежала из зала.

***

Клаус, словно безвольная кукла, сделал шаг назад и оказался закованным в ледяной плен.

Его глаза были полуоткрыты и всё так же сияли прекрасной синевой. Изумрудное сердце продолжало биться в его груди. Лорд с печальным вздохом погладил холодную поверхность ладонью.

— Ты был не одним из немногих избранных… Ты был лучшим, Клаус. Моя правая рука. Семьсот лет верного служения — это немало. Но ты проявил своеволие и привёл сюда этого мальчишку, за которым твой брат, насколько я знаю, просил только лишь присмотреть. На что ты рассчитывал? Ты же знал, что это нарушение всех правил, но ослушался. А ослушание не может остаться без наказания. Да… Ты был лучшим… И только поэтому я вернул тебе жизнь, уже почти забрав её, но ты проведёшь свою вечность закованным в лёд — подумаешь о своём несмышлёныше: стоил ли он этого? Возможно, я когда-нибудь прощу тебя… Если пойму, чем это жалкое существо тебя так очаровало, что ты пожертвовал всем ради того, кого толком и не знал!

— Это называется Истинной любовью, Корнелий, — раздалось у него за спиной.

Стремительно обернувшись к своему гостю, Лорд горестно усмехнулся:

— Ты действительно так думаешь?

— Отпусти мальчика. Его судьба…

Вмиг преодолев расстояние до желанного, но неожиданного гостя, Лорд окутал его тьмой и нежно сжал в своих объятиях.

— Тогда почему ты бежишь от своей судьбы, Френсис?

— Потому, что моё предназначение…

— Френсис… — устало вздохнув, оборвал его Корнелий и поцеловал любимого в макушку. — Ты не меняешься. Даже спустя тысячи лет.

— А ты всё так же любишь перебивать! — недовольно буркнул маг, отпихивая от себя Лорда.

— Ты пришёл только из-за Клауса? — серьёзно спросил Корнелий, всматриваясь в лицо Френсиса своими колдовскими изумрудными глазами.

— Не только, — не отводя взгляда, лукаво улыбнулся тот. — Я ужасно скучал по тебе…

***

Джереми теперь не покидал маленького домика, что находился в саду. По рассказам Клауса, это в нём тот когда-то жил с матерью. Время для кролика поистине остановилось, и мир прекратил существовать. Он будто навсегда остался в том ужасном тронном зале, застыв в моменте, когда Клаусу в грудь запустило руку это крылатое существо. У него потребовали выбрать сердцем — и он выбрал! Потому что, хотя умом он этого ещё и не осознал, его маленькое глупое сердце уже тогда чувствовало, что любовь к Георгу была, конечно, искренней, но… наивной, детской. Зачем… ну, зачем он попросил Клауса отвести его к Георгу?.. Неужели для того, чтобы он понял, что Клаус и есть его настоящая любовь, его нужно было убить у него на глазах? Выходит, что свою судьбу он уничтожил своими же руками?

Почти никто не верил, что Джерри когда-нибудь сможет прийти в себя и зажить полноценной жизнью. Холодными ночами он истошно рыдал, выкрикивая имя Клауса. Какое-то время он терпел приходы братьев и отца, хотя они страшно утомляли его своими пустыми утешениями — разве могли они понять? — но в конце концов заперся он в доме и никого не впускал уже больше недели. Джерри стал походить на самую настоящую тень — худую и безжизненную. Целыми днями он сидел на кровати, укутанный одеялом, и, плотно задёрнув шторы, больше не желал видеть солнечный свет. Джереми мечтал лишь об одном — о смерти. Может быть, тогда Лорд Тьмы вернёт ему Клауса, как и обещал? Да, он мечтал о смерти. И медленно убивал себя тоской и голодом.