– Я самостоятельная женщина, – ответила она.

– Я рад это слышать, – произнес Джадд, беря Анну под руку. – Потому что я не люблю ни с кем делиться.

– Я думала, эгоистами бывают только дети, у которых нет братьев и сестер. – Анна тихо рассмеялась, стараясь избавиться от напряжения.

– Почему ты решила, что я единственный ребенок в семье?

– Я не знаю. Я только предположила. Ты вырос с двоюродными братьями и сестрами. – Помолчав, она осторожно спросила: – Так ты единственный ребенок в семье?

Он пожал плечами:

– Мои родители развелись, когда я был маленьким, и они разделили меня с сестрой. Мне было шесть лет, а ей только год.

– Ты удивлен, что твой отец выбрал твою сестру? – спросила она.

– Я не был ему нужен. Я был нужен своей матери.

Слова Джадда подтверждали его обиду на отца. Анна хотела возразить. Сказать ему, что его отец жаждет наладить с ним отношения.

– Ты хотел бы встретиться со своей сестрой? – произнесла она.

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Я единственный ребенок в семье, и мне всегда хотелось иметь братьев и сестер.

– Человек всегда желает того, чего не имеет.

– Я согласна, – призналась Анна, сожалея, что Джадд так ловко ушел от ответа.

Они прогуливались по тенистому тротуару, останавливаясь, чтобы забрести в многочисленные галереи, потом перешли дорогу и уселись под зонтом за столик популярного трактира. Анна вытащила шпильку из волос и распустила их по плечам. Она заметила, с каким восхищением на нее взглянул Джадд.

– Тебе нужно меню? Или мне сделать заказ за тебя? – спросил Джадд.

– Заказывай сам. Я неприхотлива в еде.

– Бокал вина?

Анна посмотрела на посетителя за соседним столиком, который потягивал пенный напиток, и указала на него.

– Мне вот это.

– Пиво?

– Конечно. Не говори мне, что ты против того, чтобы женщины пили пиво.

Он рассмеялся:

– Я выпью пива вместе с тобой.

Когда подошла официантка, Джадд заказал еду и два сорта пива. Вскоре подали блюда и напитки. Анна ахнула, увидев огромную порцию еды.

– Это обычная немецкая порция, – сказал Джадд.

Анна отпила охлажденное пиво:

– М-м-м… вкусно.

Она очень увлеклась едой и рассматриванием окружающих, поэтому не заметила, как мимо их столика быстро прошла семья с несколькими детьми. Один ребенок потерял равновесие, зацепив ногой ручку сумки Анны, которую она поставила на пол у стола. Анна руками удержала на месте пивные кружки, когда закачался стол.

– О нет! Простите. – Мать ребенка стала торопливо собирать вещи, выпавшие из сумки Анны.

– Не волнуйтесь, все нормально. На самом деле мне не следовало оставлять сумку на полу.

Джадд поднялся из-за стола и помог Анне собрать вещи. Она слишком поздно увидела белый конверт, который выпал из потайного кармана сумки. Он взял конверт длинными пальцами, и душа Анны ушла в пятки.

Джадд откинулся на спинку стула, держа конверт так, словно внутри его было нечто опасное.

– Как ты это объяснишь? – холодно спросил он.

Анна сделала глубокий вдох:

– Это письмо.

– Я заметил. Похоже, оно мне.

Анна уставилась на свои колени и нервно сцепила пальцы в замок. Она хотела отдать Джадду письмо, когда будет готова к разговору. Не в общественном месте. Не так внезапно, без единого шанса подготовить Джадда к содержимому письма.

– Оно тебе, – тихо сказала она и вздрогнула, когда он вскрыл конверт.

Анна наконец подняла глаза и стала наблюдать, как Джадд читает письмо от отца. Письмо, которое могло изменить его жизнь. Дочитав, он аккуратно положил письмо в конверт. Джадд молчал. По спине Анны пробежал холодок. Джадд был спокоен, слишком спокоен. В критических ситуациях Чарльз вел себя точно так же, но за затишьем всегда следовала буря. И последствия могли быть катастрофическими.

Она потянулась через стол и коснулась плеча Джадда. Он отмахнулся от нее, как от назойливого насекомого.

– Джадд?

Она умолкла, когда увидела холодную ярость в его глазах.

– Кто ты, черт побери? И зачем ты сюда приехала?

Анна изумленно уставилась на Джадда. Она побледнела, у нее засосало под ложечкой. Она все сделала неправильно. Она должна была просто следовать указаниям Чарльза: назначить Джадду встречу, представиться и отдать ему письмо.

Анна глубоко вздохнула.

– Я уже говорила тебе, кто я. Меня зовут Анна Гаррик. – Она вытерла рот. – Я приехала потому, что твой отец отчаянно хочет загладить свою вину за прошлое.

– Тогда почему он не приехал сам? – спросил Джадд; черты его лица ожесточились, а глаза метали молнии.

– Он не сказал об этом в письме?

– Я хочу услышать правду от тебя. Почему он не приехал сюда сам? Он так стыдится показаться мне на глаза? Он не желает признать истину, что его собственная гордость и глупые обвинения разрушили нашу семью?

Анна тихо воскликнула, протестуя. Конечно, она слышала, что Чарльз не был ангелом в браке с Синтией. Но из того, что сообщила ее мать, Анна знала, как много проблем создала сама Синтия. Чарльз определенно не единственный, кто ответственен за то, что случилось, что бы ни говорила мать Джадду.

– Ну? – потребовал Джадд.

– Он нездоров. Врач запретил ему путешествовать. – Сахарный диабет, от которого Чарльз страдал многие годы, обострился. Отчасти из-за позднего диагностирования и нежелания Чарльза выполнять медицинские рекомендации. Кроме того, у него развивалась почечная недостаточность.

– Удобная отговорка.

Джадд сделал большой глоток пива Анна рассердилась, услышав пренебрежение в его тоне.

– Это не отговорка, – произнесла она. – Слушай, я не в курсе, что именно он тебе написал, но я знаю, чего он у тебя просит. Он хочет снова встретиться с тобой до того, как… – Ее голос надломился.

– До того, как?

– До того, как он умрет, – сказала она дрожащим голосом.

– Он тебе дорог? – равнодушно спросил Джадд.

– Больше, чем ты можешь себе представить, – произнесла Анна, заставляя себя успокоиться. – Он болен, Джадд. Пожалуйста, это может быть твой последний шанс увидеться с ним. Он твой отец, ты обязан исполнить его просьбу.

– Я ему обязан? – Джадд фыркнул от смеха. – Замечательно! Я ничем ему не обязан, и я прекрасно жил без него. Я не понимаю, почему что-то должно измениться, хотя он, конечно, отличная приманка, чтобы затащить меня в Новую Зеландию.

– Что он тебе предложил? – испуганно спросила она.

– А ты не знаешь?

– Если бы я знала, то не спрашивала бы, – отрезала она.

– Странно, что такой ценный работник, как ты, состоящий с боссом в тесных отношениях, не знает о его намерениях.

Анне не нравилось его многозначительное замечание. Такое ощущение, будто Джадд считал, что она любовница Чарльза. Она любит Чарльза как отца, но сейчас Джадд не захочет слушать ее объяснения. Он ни за что ей не поверит.

Джадд откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Анну.

– Похоже, твой уважаемый работодатель хочет предложить мне контрольный пакет акций в семейном бизнесе.

– Что?

Контрольный пакет акций? Перед глазами Анны заплясали темные точки. Она не верила, что Чарльз так жестоко обошелся с Николь. Если она узнает, что Анна действовала у нее за спиной, она ее не простит.

– И это еще не все. По-видимому, он хочет отписать мне семейный дом. – Джадд небрежно махнул письмом. – Все, чтобы я вернулся.

Анна не верила своим ушам.

– Он не мог так поступить. Ты не предан Чарльзу и компании «Вина Уилсон». Ты наверняка продашь свою долю тому, кому нет дела до винодельческого бизнеса. Чарльз никогда не согласился бы на такое.

Неужели Чарльз так отчаялся, что решил поднести Джадду весь мир на блюдечке, чтобы тот согласился с ним встретиться? Если так, то пострадает Николь. Она выросла в Новой Зеландии. Дом, который Чарльз хочет отписать Джадду, по-прежнему принадлежит ей. И она вложила всю свою душу в семейный бизнес, который придется отдать брату. Нет, Чарльз не может быть таким жестоким.