— Пусть Старый Дружище и Старушка Матерь-Земля сегодня ночью померятся силами. Они не собираются мешать нам, Дороти. Если только тот волосатый дряхлый бог в облаках не захочет поджарить меня своей молнией, потому как завидует мне — ведь у меня есть то, чего нет у него.
Молния с заряженных небес вонзилась в землю, а к облакам скакнула молния с заряженной земли. Дождь полил еще сильнее, чем прежде. Словно он извергался из огромной трубы, вставленной в горную речку, и выливался прямо на них. На какое-то время яркие вспышки молний бесновались в стороне от тополиной рощи. Затем одна из них разорвала вдруг ночной мрак рядом с Пейли и Дороти, оглушила и ошеломила их.
А Дороти, глядя поверх его плеча, решила, что сейчас ее сердце разорвется от страха, потому что над ними стояло привидение. Оно было высоким и белым, в развевающемся по ветру саване, и его руки были подняты, словно посылали им обоим проклятие.
Но привидение держало в руке нож.
Затем яркая вспышка, начертавшая позади белой фигуры огненный крест, исчезла, и ночь снова завладела миром.
Дороти пронзительно вскрикнула. Старина глухо ахнул, словно нечто вышибло из него дух.
Он встал на колени, что-то невнятно проговорил, задыхаясь от напряжения, и медленно встал на ноги. Он повернулся спиной к Дороти, чтобы посмотреть в лицо существу в белом. Снова сверкнула молния. Дороти опять вскрикнула, увидев нож, торчавший из его спины.
Затем белая фигура бросилась к Старине. Но не потому, чтобы напасть на него. Вместо этого она упала на колени и пыталась поцеловать ему руку, сбивчиво вымаливая прощение.
Это было не привидение. Не человек. То была Дина в своем белом махровом халате.
Старина, качаясь взад и вперед, молчал.
— Я вернулась в лачугу за ножом, и вот я пришла сюда, потому что знала, что ты будешь делать, а я не хотела, чтобы из-за тебя жизнь Дороти пошла под откос, и я возненавидела тебя и захотела убить тебя. Но на самом деле я не питаю к тебе ненависти.
Пейли медленно завел руку за спину и ухватился за рукоятку ножа. Новая молния побелила все вокруг него, и в ее ослепительном свете женщины увидели, как он выдернул из тела лезвие.
— Это ужасно, ужасно, — простонала Дороти. — Все из-за меня, все из-за меня.
Она принялась ощупывать грязь рядом с собой, пока ее пальцы не наткнулись на джинсы Старины и на их задний карман, в котором лежали ее очки. Она надела их, но только для того, чтобы убедиться, что, кроме темноты, она ничего не видит. Она уже стала волноваться, как ей найти свою одежду. Встав на четвереньки, она принялась ползать по мокрым листьям и траве, ощупывая все подряд. Дороти уже совсем было отчаялась отыскать ее и решила вернуться назад, к Старине, когда еще одна вспышка молнии осветила кучку слева от нее. Радостно вскрикнув, она поползла к ней.
Но очередной удар молнии высветил ей нечто другое. Взвизгнув, она попыталась встать на ноги, но, поскользнувшись, упала лицом вниз.
С ножом в руке к ней медленно приближался Старина.
— Не пытайся дать стрекача! — проревел он. — Тебе ни за что не удрать! Старый Дружище высветит для меня все, что нужно, так что тебе не улизнуть в темноте. К тому же твоя кожа светится во тьме, как гнилая поганка. Тебе крышка! Ты сорвала с меня шляпу, чтобы бросить меня здесь беспомощным и чтоб Дина потом пырнула меня в спину. Ты и она — самые что ни на есть ведьмы Ненастоящих, уж я-то знаю, черт возьми!
— Вы соображаете, что делаете? — спросила Дороти. Она попыталась снова встать, но ей не удалось. Будто у грязи появились вдруг пальцы и они уцепились за ее лодыжки и колени.
— Старый Дружище вопит по крови женщин Гъяги. И он скоро получит крови сколько угодно. И это только справедливо. Дина проткнула меня ножом, и Старушке Матери-Земле досталось испить моей кровушки. Теперь твоя очередь дать напиться Старому Дружище.
— Не надо! — взвизгнула Дина. — Не надо! Дороти здесь совершенно ни при чем! И не тебе обвинять меня после того, как ты дурно обошелся с ней!
— Это она дурно обошлась со мной, хуже некуда. Я хочу принести последнюю жертву Старому Дружище. А уж потом пусть что хотят, то и делают со мной. Мне наплевать. Зато я смогу хоть на одно мгновение стать настоящим Настоящим Человеком.
Дина и Дороти пронзительно закричали. В следующую секунду молния рассеяла тьму вокруг них. Дороти увидела, как Дина прыгнула на спину Старины и повалила его. Потом снова опустился мрак.
Послышался стон. Затем снова взрыв света. Старина, скорчившись, стоял на коленях. Но, несмотря на то что он согнулся чуть ли не пополам, Дороти разглядела рукоятку ножа, торчавшую из его груди.
— О Господи! — запричитала Дина. — Когда я толкнула его, он, должно быть, упал на нож. Я слышала, как в его груди сломалась кость. Теперь он умирает!
Пейли простонал:
— Ну да, теперь ты добилась своего. Ты уж точно отплатила мне, да? Отплатила мне за то, что я вытряхнул из тебя эту твою наркоманью дурь и поддерживал тебя все эти годы.
— Ох, Старина, — задыхалась от рыданий Дина, — я не хотела делать этого. Я просто пыталась спасти Дороти и спасти тебя от самого себя. Пожалуйста! Могу ли я хоть как-то помочь тебе?
— Конечно, можешь. Заткнуть мне две огромные дырищи в спине и груди. Из меня выливается моя кровь, мое дыхание, моя настоящая душа. Дружище В Небесной Выси, что за дурацкая смерть! Помереть от руки спятившей женщины!
— Вам нельзя волноваться, — сказала Дороти. — Поберегите силы. Дина, беги на заправочную станцию. Она еще открыта. Позови врача.
— Не ходи, Дина, — проговорил Пейли. — Слишком поздно. Мои силы на исходе, и через минуту придется мне отправиться на тот свет. Мой дух держится во мне на волосинке. Еще немного — и он выскочит из меня, как гончая за кроликом.
Дороти, Дороти, неужели та злобная Старая Карга подбила тебя на это и подослала ко мне? Ведь, наверное, я что-то значил для тебя... под цветами... видно, к лучшему... я чувствовал себя богом, тогда... не тем, кто я есть на самом деле... чокнутым старым старьевщиком... из трущоб... Подумать только... за плечами у меня пятьдесят тысяч лет... куда старше Адама и Евы... и вот...
Дина принялась всхлипывать. Пейли поднял руку, и Дина схватила ее.
— Отпусти, — слабым голосом произнес он. — Я хотел дать тебе как следует, чтоб не ревела... прямо как потаскушка Ненастоящих... убить меня... а потом плакать... ты никогда не дорожила мной... как Дороти...
— У него холодеют руки, — прошептала Дина.
— Дина, похорони эту проклятую шляпу вместе со мной... сделай эту малость... Эй, Дина, к кому ты побежишь за помощью, когда услышишь, как за дверью застучит зубами та наркоманья дурь, а? К кому?..
Не успели Дороти с Диной удержать его, как он неожиданно сел. И в то же самое время новая молния обрушилась на землю неподалеку от них. В ее свете они увидели его глаза, глядевшие мимо них в ночную мглу.
Он заговорил заметно окрепшим голосом, словно сквозь дыры в его теле жизнь вливалась в него обратно:
— Старый Дружище устраивает мне шикарные проводы. Гром и молния. Чудеса, и только. На дешевку не разменивается, а? Почему бы нет? Он знает, что моя дорожка обрывается. Последний из его поклонников... последний из Пейли...
Он захлебнулся собственной кровью и, откинувшись назад, навсегда умолк.
ОНИ СВЕРКАЛИ, КАК АЛМАЗЫ
They Twinkled Like Jewels
Copyright © 1954 by Philip Jose Farmer
1
Все утро Джек Крэйн лежал в укромном месте среди кустов. Чтобы хоть немного размять мускулы и разогнать застоявшуюся кровь, он изредка двигался, но в основном оставался неподвижным и походил на груду ветоши. За все это время он не видел и не слышал агентов БОЗИПа, да и вообще все вокруг было совершенно тихо и спокойно. Предрассветная мгла помогла Джеку скрыться от глаз преследователей, когда он, задыхаясь, бежал из притона транси, прятался по задворкам от настигающих пронзительных свистов и окриков, полз на четвереньках по аллее и в конце концов спрятался в высокой траве среди кустов, окаймлявших внутренний дворик какого-то дома.
