Приплыл, осознал Сашка. Поеду искать золото Колчака. Почему я? Других нет? Мое дело сидеть и с эвээмками общаться, а не лопатой в тайге землю ковырять. Потому что замазан. Ах, Мосол, Мосол, подвел меня. Как бы еще пообщаться с ним с глазу на глаз и попробовать выяснить подробности. Нет, это глухой номер. Если есть связь, никогда не дадут встретиться. Что за странная идея в два прыжка через пропасть сигать. Сначала проверить наличие (чего?), а потом извлечь.

— В случае успешного выполнения задания можешь рассчитывать на серьезное продвижение по службе. Да и категория поднимется. Место начальника отдела… ты слышал? Ага, — сказал на подтверждающий кивок, — вполне вероятно по результатам. Если все хорошо пройдет.

Морковку пообещали — теперь как бы уцелеть. Что-то здесь страшно тухлое. Кто ж мешает дать официальный ход делу? Нет, все заведомо крутят в узком кругу, и по инстанции доклад не пошел. Пошлешь его, как же. Долго потом икаться будет. Лучший способ убеждения — это принуждение.

— Ну и обратное столь же верно, — подтвердил догадку Краев. — Придется очень постараться. Вопросы?

— Если я уеду надолго, — в надежде выяснить хоть какие-то подробности поинтересовался Сашка, — необходимо уладить семейные дела.

— Полковник?

— Так точно, — браво ответил Курнатов.

Как хочешь, так и понимай.

— Мне что-то брать с собой?

— Тебе все объяснят. Свободен!

Вариант раз, следуя за полковником, размышлял Сашка. Вырвать пару часов, найти сетевым сканером ЭВМ Курнатова. Собственно, адрес у меня должен быть. На то мы информационная безопасность, чтобы пройти по сети без тревоги. Прямые мои обязанности — заниматься поиском дырок в защите. Попробовать поискать любые данные по ключевым словам. Для меня пароль не вопрос, однако время. Или плюнуть, и пусть идет как идет? Все равно и так узнаю? Ага, то, что соизволят рассказать. Потом втемную используют, вытрутся и выбросят. Слишком странно все это.

Времени ему не дали.

— Майор Хамзатов Юрий Бакирович, — показывая на поднявшегося навстречу со стула в предбаннике, поставил в известность Курнатов. — Поступаешь в его распоряжение. Выполнять любые, — подчеркнуто напомнил, — приказы. Его слова — это мои и даже генерала Краева.

Он повернулся и, не дожидаясь вопросов, ушел по коридору.

— Пошли, — буднично сказал майор и повел его по коридорам в дальнее крыло здания. — Какой у тебя вес?

— Семьдесят три кило, — озадаченно ответил Сашка.

— Хорошо. И что в гражданском — удачно.

Сашка промолчал. Один черт ничего не понятно. Быстрей, быстрей — и держат в приемной час. А потом иди туда, не знаю куда. И что ему стоило вообще сегодня в управление не ходить? Дурак.

Очень скоро он понял, куда его ведут. Неизвестно кем и для чего придуманная «секретка». Он сам когда-то занимался проверкой технических условий. Для гарантии от утечки информации электричество проводили особо изощренным способом. Пришлось поставить специальный фильтр, исключающий передачу по проводам дополнительного сигнала, помимо стандартных двухсот двадцати вольт.

Теоретически здесь должны были проводиться особо секретные мероприятия, защищенные от прослушки. При полном отсутствии телефонов, звукозаписывающей аппаратуры и прочего чрезвычайно важного набора аппаратуры бойцов невидимого фронта. Может, где-то в КГБ и была в этом необходимость, но уж точно не в их управлении. Наверное, решили быть не хуже «соседей».

Полностью экранированные три небольшие комнаты с глухими дверями и отсутствием мебели внутри. Не считать же за таковую наличие пары стульев. А больше ничто и не присутствовало. Абсолютная пустота на фоне выкрашенных в радикально-белый цвет стен. Очень редко использовали помещения в качестве камер для особых клиентов.

Майор, высунув язык, поковырялся в замке, набирая шифр, и с лязгом распахнул тяжелую железную дверь.

— Заходи, — приветливо предложил.

Сашка доблестно двинулся вперед, чувствуя себя Штирлицем, за которым неминуемо захлопнут дверь и заложат засов. Только вот оправданий никто слушать не станет, и выкрутиться не удастся. Дверь Хамзатов как раз закрыл, даже подергал, проверяя, но изнутри.

На полу стояли два туго набитых рюкзака. Один — огромного размера, второй — почти в два раза меньше. На стене висела приклеенная за уголки (гвоздей здесь не вобьешь) картина, очень реалистично изображающая самую обычную облупленную дверь. В остальном комната-камера не изменилась, и Хамзатов не стал со злорадным гоготом запирать дверь снаружи. Честно прошел внутрь, закрыв ее за собой, и плюхнулся на один из стульев.

— Документы из карманов достань. Все, — правильно поняв взгляд, подчеркнул. — Деньги тоже. Мне без надобности твои бумажки. Оставишь здесь.

Сашка нехотя извлек бумажник, потом вывернул карманы, проверяя. Майор демонстративно кинул сверху на его хиленькую кучку свой портмоне. Кожаное и роскошное на вид.

— Закуривай, — предложил, извлекая портсигар. Сигареты в нем были до чертиков подозрительны. Очень похожи на самостоятельно набитые.

— Это что?

— «Химка», — скалясь и показывая кривые зубы, поделился майор. — Лучший афганский гашиш из конфисканта.

— Ты бредишь, майор? Или под статью подводишь?

— Не-а, — глубокомысленно заверил Хамзатов, — тебе что генерал с полковником сказали? Слушаться меня как маму. Кстати, мы с вами, товарищ капитан, в одной канаве не валялись, и попрошу без панибратства. Я твой начальник. Не наоборот.

Он чиркнул спичкой, прикуривая, и на совесть затянулся одной из своих сигарет.

— Не боись, не проверка это. Без маленького улета не получится. Или герыч предпочитаешь? Могу и укол организовать на раз-два. Гашиш лучше: если постоянно не употреблять, психической зависимости не будет. И со стороны не видно. Можно и проглотить, но тогда эффекта ждать долго. А нас время поджимает.

— Что получится? — беря сигарету и крутя ее в пальцах, переспросил Сашка.

— Увидишь, — довольно захихикал майор. — Теперь непременно узнаешь. Не каждому дано, да у тебя получится.

Они сидели и молча курили. Вместо нормального состояния эйфории почему-то страшно медленно тянулось время. Будто застыло. Зато Сашка прекрасно слышал, что во второй комнате кто-то находится. Дыхание доносилось сквозь совершенно не мешающие толстые стены. Потом сосед странно забубнил, и Сашка сам себе кивнул с удовлетворением. Тот самый псих. Правильно он подумал, есть связь с его командировкой. Разобраться бы еще в происходящем.

От майора воняло гуталином и едким потом, и вообще он стал страшно противен. О чем Сашка и не преминул тому сообщить.

— Эк тебя разобрало, — озабоченно сказал Хамзатов. — Видимо, пора. Повернись, помогу рюкзак надеть. Теперь ты мне.

— С какой стати? — удивился Сашка. — Сам корячься, он маленький. И вообще мы на брудершафт еще не пили, и ничем не обязан.

— Глаза закрой, — зло приказал Хамзатов и, убедившись, что указания выполнены, пихнул его вперед.

Ощущение было очень странным — будто сквозь вату продирался. Медленно и с усилием.

— Все, — сказал смутно знакомый голос, — разуй глазки и брось груз.

Сашка автоматически избавился от рюкзака и осмотрелся. Камеры не было. Он стоял посреди совершенно незнакомой задрипанной кухни. По углам кое-как сваленные вещи, хлипкий стол с деревянными табуретками и ободранные обои. На стене еще одна картина с дверью. На этот раз роскошной. Обита коричневой кожей, и ряды медных заклепок.

В грязное окно, не мытое годами, были смутно видны длинные ряды стандартных блочных пятиэтажек. Почему-то его больше всего поразило — второй этаж. Неплохо сиганул из подвала.

Кроме него и Хамзатова в комнате находились еще двое. Хорошо знакомый капитан Попов Илья по общеизвестной всему управлению МВД кличке «Как бы», с которым они неоднократно тренировались совместно. Он служил в группе быстрого реагирования «Медведь» и сам по габаритам вполне мог заменить медведя. Причем по жизни был страшно добродушен, но только не в рабочей обстановке. Если уж их группу посылали брать очередного товарища, забывшего про закон, тот при малейших признаках неподчинения ловил таких плюх, что стоило потом Илье показаться, как подследственный начинал срочно писать добровольные показания. Капитан ко всему еще был неглуп и готов своих бойцов в обязательном порядке прикрыть при залетах.