То есть, ничего не случалось первые два месяца после того, как они принял командование. Затем, как говорил его дед, "On idyot pyerdyachim parom". Талибы вторглись в Туркменистан, один из оставшихся полков его дивизии, которому было поручено защищать Мары, был разгромлен, и в результате он попал прямо на передовую с категоричным приказом из Москвы не недооценивать Талибан, или то же самое случиться и с ними. Сегодня полк Воробьева просто ждал атаки любых вражеских сил, будь то туркмены, Талибы или американские бомбардировщики В-1. Здесь, в Туркменских пустошах, Мары стали для него "линией смерти". Если он продержится, он получит свое долгожданное продвижение, возможно, вернется к штабной работе как polkovnik или, возможно, даже генерал-майор. Если нет, лучшее, на что он может надеяться - это выйти в отставку, сохранив звезды podpolkovnik на плечах.
Если он выживет.
Приближались девять часов вечера, время, когда происходила смена постовых в большей части полка. Поскольку в это время множество людей находилось на своих постах, Воробьев сделал привычкой совершать обход позиций как минимум одной роты, прежде, чем направиться в свою палатку и заняться рассмотрением докладов, заметок и составлением приказов для командиров батальонов. Его водитель подождал, пока он натянет шлем и туго завяжет ремень под подбородком. В этот вечер его также сопровождали командир минометной роты Новиков и командир одного из батальонов Кузьмин. Эти полуторачасовые поездки давали младшим офицерам возможность ознакомиться с ситуацией в полку и задать некоторые вопросы непосредственно командиру.
Вечер был довольно приятным, но Воробьев понимал, что погода на юге Туркмении в конце весны была непредсказуемой, а иногда и очень резко меняющейся.
- Поехали, сержант, - сказал он. Он отдал честь двоим младшим офицерам, а затем пожал им руки. Лениво поговорив, они направились к первой контрольной точке, до которой было около двадцати минут пути.
* * *
- Кажись, мы прошли этот долгий путь зря, - сказал Хэл Бриггс. Внутри маленького "Кондора" было устрашающе тихо, лишь доносился через шлемы тихий свист воздуха. Но что-то беспокоило всех.
Это было место посадки. И, похоже, несколько российских патрулей двигались прямо сюда.
- Мы работаем с Тураби и туркменскими партизанами с момента ввода миротворческих сил, - пошел дальше Гриффин. - Они рисковали жизнями, чтобы передать нам информацию.
- Ну, а теперь русские, похоже, собираются повязать их, - сказал Бриггс, изучая свежие спутниковые снимки. - Один русский патруль, похоже, перехватил их, а еще два выдвигаются.
- Площадка под угрозой, - доложил офицер разведки с Баттл-Маунтин. - Рекомендую прервать выполнение. При вашей высоте вы сможете добраться до Бухары с хорошим остатком топлива.
- Полковник Гриффин? Мне нужна ваша оценка ситуации.
- Мы не можем допустить, чтобы эти туркмены были захвачены, если хотим иметь шанс вырвать Туркменистан рук русских, Хэл.
Бриггс кратко обдумал ситуацию.
- Топ? Соображения?
Крис Уолл видел Джалалуддина Тураби только два раза - в последний раз, когда бывшее боевики-талибы Тураби помогли спецназу Боевой Группы отбить российское нападение на Туркменистан.
- Трудно сказать, сэр, - ответил Уолл. - Но я вижу не больше отделения вблизи точки посадки и, возможно, еще взвод в пределах пятнадцати километров. Вы легко сделаете этих ребят. Нам нужно только суметь подняться в воздух прежде, чем прибудут более крупные силы.
Бриггс на несколько секунд задумался.
- Принял. Контроль, "Кондор" идет по плану.
- Хэл, ты уверен? - Спросил Дэйв Люгер. - Все выглядит немного напряжно.
- Не настолько, как для Тураби, - ответил Хэл. - Опускайте нас, сэр.
Последовала пауза, на это раз в Баттл-Маунтин - Картер явно задавался вопросом о разумности такого решения. Но вскоре он ответил: - Хорошо, "Кондор". Всем начать предпосадочную проверку. Держитесь крепче.
Они находились всего в нескольких километрах от зоны посадки, все еще скользя в юго-западном направлении на высоте пяти тысяч двухсот метров. Одновременно с тем, как Гриффин успел подумать, что нет никакой возможности приземлиться в заданной точке с такой высоты, как нос опустился и его тело повисло на ремнях. Желудок снова подступил к горлу. Затем за внезапным резким усилением шума воздуха снаружи и сильной тряской он услышал и ощутил, как выпустились шасси и коснулись земли через несколько мгновений.
Шум резко усилился раз в сто, когда адаптивная обшивка переключилась в режим максимального лобового сопротивления. В тело снова впились привязные ремни, как ему показалось, минут на пять, хотя на самом деле всего лишь на несколько секунд. Еще через пару мгновений натяжение исчезло, Хэл Бриггс отстегнулся и выбрался из люка. Гриффин спешно последовал за ним. Как ему и говорили на инструктаже, Гриффин начал следить за окрестностями при помощи сенсоров брони, пока Хэл оттолкал "Кондор" с шоссе и раскрыл над ним камуфляжную сеть с защитой от радаров. Ее было легко обнаружить в дневное время, но ночью она выглядела простой кучей песка и обеспечивала защиту от обнаружения инфракрасными системами.
Гриффин взял оружие - большую и тяжелую винтовку, которую не смог бы поднять ни один спецназовец, но которая была идеальным оружием для "Железных дровосеков" с их экзоскелетами. Винтовка представляла собой рельсовую пушку или рельсотрон, разгонявшую большой титановый снаряд до скоростей в нескольких тысяч метров в секунду с поразительной точностью. В сочетании с системами наведения и экзоскелетом брони, она была разрушительным средством против любой военной техники, от танка до бомбардировщика при эффективной дальности огня свыше пяти километров.
- Вы в порядке, сэр? - Спросил Хэл.
- Да. Порядок, - ответил Гриффин.
- Тогда вперед за вашим парнем, полковник, - сказал Бриггс. Он проверил карту, сделал шаг в нужном направлении и включи двигатели в ботинках - и исчез со свистом сжатого воздуха.
Ну поехали, сказал Гриффин сам себе. Он встал в нужном направлении, напрягся и дал системе команду - которую в ходе тренировок называл "держать красные тапки вместе". Он ощутил толчок от ускорителей, но понял, что остался в вертикальном положении - ему не нужно было думать о том, как лететь или падать. Систем стабилизации контролировала прыжок и выполнила его настолько гладко, что ему пришлось проверить сенсоры, дабы убедиться, что он действительно летит. Но несколько мгновений спустя он ощутил импульс, замедляющий падение и слегка согнул ноги в коленях, чтобы уменьшить удар при приземлении.
Хэл был в сорока метрах от него.
- Хороший прыжок, сэр. Следуйте за мной. - И снова исчез.
Здорово, подумал Гриффин, ожидая, пока двигатели перезарядятся для следующего прыжка. Здорово, просто здорово...
* * *
Три человека стояли на коленях на песке с руками за головами под охраной дозора, когда прибыл второй дозор с колесным БТР. Из БТР выбрался офицер и подошел к пленным.
- Что у вас, сержант? - Спросил он.
- Они засели здесь в норах, сэр, - ответил сержант. - Похоже, они за чем-то наблюдали. И посмотрите на это, - сержант осветил предмет фонариком. - Это бинокль с мощным усилением. Но есть кое-что еще...
- Это цифровая камера, чтобы делать снимки, - сказал офицер, внимательно осмотрев бинокль. - Здесь сбоку разъем... Похоже, для передатчика, возможно, спутникового, da? Проверьте окрестности металлоискателем. Могу поспорить, вы найдете спутниковый передатчик. - Он указал на пленных. - Знаете, который главный?
- Кажется, они не понимают по-русски, - сказал сержант, - но я думаю, главный он. - Он указал на высокого туркменского солдата с пустой кобурой на ремне. - У него единственного был пистолет. Российский, в очень хорошем состоянии, и, похоже, он знал, как носить его.
