- Конечно, - Брэгг обувалась не вставая с кровати. - А хочешь я тебе устрою активный отдых?

- То есть ты хочешь без ведома начальства отправиться за стены лагеря за алкоголем?

- А чо?

- А ничо, - Ирина повесила на плечо полотенце. - Я в душ.

Дженнифер ничего не ответила ей. Она всё ещё лежала на койке, заложив руки за голову.

***

- Вызывали, сэр?

Из-за двери высунулась голова капрала Брэгг. Её длинный рыжий хвост был закинут на плечо, чтобы не болтался. Майор Уилсон вперил в неё покрасневшие глаза и махнул рукой. Капрал расселась в кресле, закинув левую ногу на подлокотник и выжидательно уставилась на майора.

- Хреново выглядишь, Марк. Что на этот раз произошло?

- Белое движение.

- Только не говори, - Дженнифер резко села. - Что спутниковая разведка засекла здоровенную группировку, которая намеревается нас раздавить раз и навсегда.

- Нет. Хотя не известно, что хуже. Гляди.

Он взмахнул рукой над голографическим столом и тот включился. Брэгг со своего места прищурилась, разглядывая фотографии, которые масштабировал Уилсон. Они были слегка смазаны, но Брэгг узнала на снимках шагающие танки повстанцев. Вот только сделаны они были не в пустыне, а среди гор и лесов, очень похожих на забайкальский зеро-граунд.

- Неужели нашли из базу или лагерь?

- Это не Белое движение, Дженн. Смотри внимательно вот сюда.

Он ещё больше увеличил одно из изображений, отцентрировав участок снимка около правой ноги шагающей машины. Качеством кадр не отличался, но непропорциональная громоздкая фигура была хорошо различима.

- Это бронескафандр? Какой-то он угловатый.

- Приглядись.

Брэгг поднялась с кресла и чуть ли не носом уткнулась в изображение. Деталей разобрать было нельзя, но символ на броне механизированного костюма хорошо читался.

- Свастон. Значит Чёрные врата. У них с Белым движением взаимное сотрудничество?

- Если эти движения начали объединяться, то мы в жопе.

- Да не паникуй, Марк. Помнишь когда нас прижала огнём та довоенная хрень. И пока я отвлекала её ты смог вызвать на неё авиаудар. Такой то фейерверк был, прям как на день Независимости.

- Помню, - майор улыбнулся. - Из-за тебя мы всегда попадали в голимую задницу. И ты всегда нас вытаскивала.

- А чего ты ещё ожидал. Я ваще как человек из стали.

- Только смотри как бы не нашёлся твой персональный Лекс Лютор.

***

- Калашниковы пакистанские. Углеродистый пластик, распечатаны на довоенных принтерах.

У ящика, в котором ровными рядами стояли автоматы, покрытые татуировками пятеро людей в поношенных куртках изучали оружие. Якудза. Точнее якудза из зеро-граунда, которых от простыл мародёров, торчков и прочей гнилой братии ничего не отделяло. Точнее оделяло лишь одно - якобы их следование кодексу якудза. Тоору считал то полной чушью. И лично ему эти покупатели нисколько не нравились.

В особенности татуированный амбал с аугментическими глазами. Это были даже не эрзацы глазных яблок, а два немигающих объектива, которые таращились на молодого человека. Древний Браунинг М1900, который Тоору обожал и тщательно ухаживал, находился в поясной кобуре и его присутствие успокаивало. Пистолет конечно сильно уступал современным лёгким образцам по огневой мощи. Но пробить аугментированный череп бронебойная пуля Браунинга могла.

- Дерьмо, - наконец сказал один из покупателей. - Корпус весь кривой! Ты решил, что мы купим у тебя это мусор?

Тоору достал пачку сигарет, извлёк одну из них и закурил. Бандиты молча наблюдали за тем, как он подошёл к ящику, взял брошенный автомат и задумчиво покрутил в руках. Щели в пластике корпуса действительно были, но сам механизм оружия был изготовлен из металла и был выполнен с безукоризненной точностью. Калашников шестидесятой модели был прост в конструкции и его могли производить талибы на довоенных ржавых принтерах. По сравнению с сороковым он изменился только внешне благодаря пластиковому корпусу, но это был всё тот же надёжный автомат.

- Вы сами говорили что вам нужно оружие подешевле, - с мерзкой ухмылкой и сигаретой в уголке рта, слащавым баритоном сказал Тоору. - Вы же не говорили, что собираетесь фотографироваться с ним.

- Ты следи за словами, - якудза с аугментированными глазами ткнул в продавца оружия пальцем. - Я не позволю никому так разговаривать с братом.

- О. Вы родственники. Ясно. Я сначала не заметил семейное сходство.

Он бросил автомат в лужу и резко вытащил пистолет. Бандиты отреагировали моментально, взяв Тоору на прицел. Тот не обратил на них внимание, выстрелил в лежащий в луже автомат несколько раз. Поднял автомат. На пластике виднелись следы от пуль и туда затекла грязная вода. Кимори потряс калашников, выливая из него воду, а затем прицелился из него в ржавый лист, хлопавший на ветру. Переключив оружие на стрельбу с отсечкой по три выстрела. Дал несколько очередей. Высокоэнергетические боеприпасы производили меньше шума, чем обычные на бездымном порохе. Пули превратили лист в решето и тот, оторвавшись, крутанулся пару раз и плюхнулся в мутную лужу.

- Ну если вас не устраивает товар, то я его забираю.

Внезапно бугай с аугментированными глазами вздрогнул и уставился в дырявый бетонный потолок. Остальные поступили точно так же.

- Патрульный, - сказал он и все его поняли.

Его улучшенный слух позволил ему услышать гудение реактивных двигателей русского конвертоплана раньше прочих. Через несколько минут Тоору расслышал отдалённое слабое гудение. Он стоял не шевелясь и ему показалось, что даже дождь прекратил идти. Гудение усиливалось и он через дыры в стене увидел силуэт четырёхмоторного конвертоплана который патрулировал северное побережье.

Хокайдо и часть Хонсю были единственными уцелевшими островами. Это случилось ещё до мировой войны. Тогда Россия дала убежище японцам, пострадавшим от чудовищной катастрофы. Они были расселены на Камчатке и Сахалине, включая Курилы, на территории Приморья от Владивостока до Магадана и вглубь страны до Уральских гор. А через несколько лет бюрократической волокиты оставшиеся японские острова, Сахалин, Курилы и Камчатка были объединены в единый субъект - Японскую дальневосточную республику. А спустя ещё полвека разразилась война.

Утробное гудение конвертоплана накатило на замерших людей. Он как раз двигался над очистным сооружением, обшаривая окрестности своими сканерами и датчиками. Если бы их заметили, то патрульная машина начала бы разворачиваться и гул её изменился бы. Кимори давно научился распознавать по звуку работающих двигателей направление движения конвертопланов. Выключив фонарь он закрыл глаза, вдыхая дым сигареты. Их не заметили, патрульный удалялся от них, вглубь острова к фортресс-сити Саппоро. Но никто не сдвинулся с места, так как конвертоплан мог заложить круг для контрольной проверки. Но в течение десяти минут люди слышали шум дождя и удаляющийся гул. Тоору щелчком отправил окурок в лужу, где было меньше бензиновых разводов.

- Если не устраивает, то ищите другого поставщика.

Он убрал оружие в контейнер и полез за новой сигаретой.

- А, ну да, я же единственный кто может достать какой угодно ствол на всём северном побережье.

- Единственное, что ты можешь достать - куча хлама. Я знаю, что ты, Кимори, до этого торговал чипованными видеоприставками, которые откапывал по свалкам. Собирал то, что выбрасывали фортресс-сити.

Аугментированный якудза был на голову выше Тоору, и тому с его ста семидесяти пяти сантиметрами пришлось встать на носочки чтобы быть лицом к лицу с якудза.

- То есть ты хочешь сказать, что я мусорщик?

В этот момент он хотел всадить по пуле в каждый искусственный глаз бандита. Тоору отступил, подняв руки вверх.

- Хорошо, как скажешь. Я забираю свой хлам.

Он со злости пнул ящик и крышка с громким хлопком опустилась.

- Мы их купим, - наконец вмешался брат аугментированного. - Но заплатим тебе не деньгами.

- Хм? - Кимори закурил очередную сигарету.