Напарницы замолчали, вслушиваясь в звуки шагов француза, дополняемые тихим лязгом бронежилета и его прерывистым дыханием.
- Я на месте, - прозвучал его голос по каналу связи и Ирина только в этот момент поняла, что сидела затаив дыхание.
В наушнике раздался звук открываемой двери.
- Вхожу внутрь. Вот ...! Я нашёл бандита. Его вырубили. Даже никуда не спрятали, а просто оставили в коридоре.
- У нас конкуренты?
- Похоже, что да, Ирина. Придётся импровизировать.
- Я могу снять этих двух железнолобых у входа.
- Только по моей команде. Кэтрин?
- Я лучше побуду в машине. Если появится полиция я вас предупрежу.
- Отлично, - выдохнул Годфруа, - Начинаем задержание по моей команде.
***
На Хоккайдо у Инагава-кай не было своего вакагасира, его обязанности здесь исполняла "оне-сан" Эцуко. Кимори не знал её фамилии и её всегда называли "старшая сестра Эцуко". По другому обратиться к ней было опасно, она могла жестоко наказать того, кто не проявил должного почтения. Кимори не раз слышал историю о том, как одного бандита она исполосовала превратив в фарш. Тело Эцуко было искусственным на девяносто процентов, и в этом было главное отличие киберов от киберантов. Хотя для Тоору эта разница была надуманной, он водил знакомство с одним настоящим киберантом и знал о них достаточно. Они стремились быть больше людьми, чем машинами в память о том от чего им пришлось отказаться двести лет назад на борту Атласа 05. Ну а киберы желали стать бессмертными машинами и заменяли в себе как можно больше частей на механизмы. Кимори не мог представить себе что мог ощущать человек от которого в металлической оболочке остался только мозг. Его знакомый киберант тоже не мог дать ему на это ответ, так как по его словам у него был полный набор, пускай и улучшенных, желёз и всего того, что позволяло человеку испытывать чувства.
У старшей сестры Эцуко как от живого человека остался только головной и спиной мозг, всё остальное было механизмами. Но выглядела она жутко не из-за несовершенства технологий киборгизации в зеро-граунде, а от того, что она не использовала синтетическую кожу и лицо её было фарфоровой маской напоминавшей грим кумадори. Но к театру Эцуко никакого отношения не имела, под фурисоде скрывалась машина для убийств с острыми клинками вместо пальцев.
А ещё у Эцуко был кибер подручный, который как и его начальница был просто мозгом в механическом теле. И он очень гордился этим, всячески улучшал своё тело, когда на рынке в продаже появлялась очередная железка. Но в отличии от Эцуко он не использовал никаких масок, тем более они и нужны были, так как вместо лица у него была гладкая металлическая поверхность на которой белой краской были нанесены иероглифы "кусанаги-но цуруги". Правая рука Эцуко отождествлял себя с мечом из мифов и никто не пытался шутить по этому поводу, потому что он был ещё более жесток, чем его хозяйка. Каково же было его настоящее имя никто не знал, оно было тайной как и фамилия оне-сан.
Именно Кусанаги вёл Тоору через полутёмный клуб, который был забит бандитами из банд подчиняющихся Инагава-кай. Гремела музыка, лазерные и световые эффекты придавали помещению вид вечеринки на фабрике неисправных стробоскопов, где любой эпилептик нашёл бы свой конец. Кимори нисколько не волновался, потому что верил Айзенхерцу, немец был до болезного честным и бесхитростным. Лгать он не умел и всё можно было прочесть на лице, в отличие от торговца оружием, который мог врать как профессиональный политик. Сейчас Рейнхальд уже должен был оглушить стоявшего у чёрного хода охранника и проникнуть внутрь клуба. Тоору лишь на мгновение поднял глаза к потолку, пытаясь найти гауптмана на технической площадке у металлической рамы на которой были закреплены мигающие прожектора. Но свет бил ему прямо в глаза и молодой человек не смог ничего разглядеть. Обнаружить капитана Кусанаги или его хозяйка не смогли бы. У немца не было вообще никаких мозговых имплантов, и не один кибер бы не засёк Айзенхерца. Это конечно удивило Тоору, а его объяснение, что он "хром" ничего не сказало японцу, да и расспрашивать капитана он не собирался.
Кибер замер перед дверью кабинета Эцуко, звуки музыки до второго этажа почти не доносились, строители позаботились о звукоизоляции не для того, чтобы музыка не мешала оне-сан Инагава-кай, скорее, чтобы посетители не слышали воплей истязаемых ею людей. Кимори поправил галстук и постучавшись открыл дверь. Пять пар живых и одна пара бионических глаз тут же уставились на вошедшего. Пятеро сятэйгасира, руководители пяти кланов Хоккайдо и Хонсю, глядели на молодого человека с нескрываемой враждебностью и отвращением. Выскочка, который непонятно каким образом заручился поддержкой влиятельных людей с континента и чуть ли не монополизировал рынок торговли оружия, им не нравился. А они, в свою очередь не нравились Тоору, ему не нравилось что кто-то смеет указывать ему вести бизнес. Он считал, что именно такие закостенелые криминальные группировки как якудза, наравне с монополией государства не позволяют появиться настоящему свободному рынку. Русская мафия в этом отношении придерживалась более либертарианских взглядов и Кимори не раз думал переехать жить или в Асахикаву или вообще перебраться на континент.
Во главе стола восседала оне-сан Эцуко. Из-за длинных чёрных волос и фарфорового лица она выглядела как большая жуткая кукла. На белом лице двигались только глаза, которые никогда не закрывались и они глядели прямо на торговца оружием.
- Добрый вечер, старшая сестра Эцуко, - отвесил поклон он. - Добрый вечер, господа.
Никто ему не ответил и Кимори понял что разговором он не отделается. Точнее не отделался, если бы с ним не было капитана Айзенхерца. Он верил, что немец успеет, что он сделает всё так, как и планировал торговец оружием.
- Ты знаешь, что в городе появились представители Синдиката? - голос старшей сестры был похож на мелодию, наигранную на дешёвом синтезаторе. - Они интересовались теми кто торгует в городе оружием. И не было похоже, что они хотят его купить.
У молодого человека на лбу выступила испарина, но не от новости о Синдикате, а от того, что Эцуко когда заговорила, поднесла руку к лицу прикрыв фарфоровые неподвижные губы, а из рукава выглянули клинки, которыми оканчивались её пальцы. Кимори верил, что Рейнхальд успеет вовремя. Он сел в свободное кресло на противоположном конце стола, стараясь выглядеть как можно более спокойным.
- И что с того?
- Это может создать для нас трудности, Кимори-кун. Мы не хотим, чтобы с Синдикатом у нас были разногласия.
- Ну может кто-то кого-то из Синдиката и шлёпнул из пушки, которую я продал, но я не имею к этому отношения. Я простой бизнесмен.
Эцуко рассмеялась, это было похоже будто попеременно нажимали на две клавиши на синтезаторе. Кимори снова нервно поправил галстук, ему вдруг стало слишком душно в кабинете.
- Я не понимаю в чём ваши претензии, оне-сан Эцуко. Если думаете, что сможете меня запугать и убрать с рынка оружия, то я напомню вам о своих...
Кимори запнулся, потому что не знал как лучше назвать генерала Моковецкого и тех с кем русский его познакомил. С одной стороны Тоору не нравились все эти власть имущие, но с другой он понимал, что без их содействия он бы до сих пор торговал пакистанскими калашами и чипованными игровыми приставками.
- Я думаю, что они поймут в какой ситуации мы оказались.
После этих слов кибера молодому человеку сильно захотелось курить, он понял, что эта железная кукла с фарфоровым лицом собиралась его сдать Синдикату. И её ничто бы не остановило.Кимори предполагал, что такое может произойти и у него был приблизительный план что делать и как себя вести. Сначала нужно выло оттянуть время пока Рейнхальд не перешёл к военным действиям. Молодой человек посмотрел на часы, оставалось всего пять минут до обозначенного времени. Расстегнув пиджак торговец оружием вынул из внутреннего кармана пачку сигарет и когда он уже собирался закурить босс одного из кланов вскочил с места и гневно приказал Тоору проявить уважение к оне-сан Эцуко и не курить. Он не ответил якудза, откинувшись в кресле он выпустил струю дыма. Кибер молча наблюдала за ним, пытаясь определить причину внезапной смены поведения молодого человека.
