Натали встала на цыпочки и обвила его шею руками:
- Я зря тебе обо всем этом рассказала. Давай забудем обо всем этом и сделаем вид, что ничего и не произошло.
Но так считать у него уже не очень-то получалось. Хотя с того вечера она ни разу не обмолвилась об этом чокнутом Борисе, Виктор приставил к ней охранников, которые почти всегда ездили с ней за исключением тех дней, когда она требовала уединения и уезжала из дома на пару дней. Желание найти обнаглевшего шоферюгу не покидало его, но он обещал жене не трогать его. И хотя внешне Виктор старался вести себя как ни в чем не бывало и не показывать ни своей ревности, ни своей обеспокоенности, мысль об этом Борисе ни на минуту не покидала Янтарева. Он как будто незримой тенью встал между ними, даже когда Виктор ложился спать и привычно обнимал Натали, в его ушах звенели ее слова 'ну между нами была легкая интрижка'. Легкая интрижка в его воображении разрасталась в целый роман. Он припоминал в мельчайших подробностей свои отношения с Натали до свадьбы, то что она не любила его, это было ясно, и с этим он смирился, его огромной любви с избытком хватало на двоих. Но теперь червь сомнения словно глодал его душу, и он мучился в бесконечных предположениях и догадках: что было между ними на самом деле? Что позволяло этому Борису так бесстрашно угрожать жене влиятельного бизнесмена и дочке богатейшего магната? На все попытки дальнейших расспросов она замыкалась и не реагировала. Что бы он дальше ни делал, и как бы ни старался выкинуть неприятнейший эпизод из памяти, наглая физиономия шоферюги в кепке вставала перед его мысленным взором каждую ночь: 'Хм, знакомые все лица', 'Ну между нами была легкая интрижка'. Спокойствия для Виктора никогда не было в этом браке с Натали, избалованная, слегка нервная и взвинченная, слишком закрытая, со множеством непонятных ему тайн, милая девочка, которую ему было не приручить, он знал это и понимал, на что шел. Но похоже что теперь, с того разговора апрельским вечером под тенью искривленных деревьев у дома, спокойствие покинуло его уже навсегда.
-5-
Она
Она слишком хорошо знала себя и слишком хорошо знала его, чтобы понимать, что их связь обречена, и что он ее не любит. Да, в глубине души она знала это. Но самой себе не могла в этом признаться, просто не могла допустить. Слишком сильно было в ней желание получить свое, и ради этого она была готова на все. Любовь к Борису стала ее безумной идеей, она росла и разрасталась в ее теле, словно лианой обвивая ее, постепенно лишая ее кислорода. Но она цеплялась за нее из последних сил, словно в ней и заключался единственный и последний смысл ее жизни. Вот почему она шла сейчас на встречу с ним, он сказал ей, что это их последняя встреча, что он больше не будет работать у ее отца. Но она не верила ему. Она надела нежно розовое длинное платье, в нем она была чудо как хороша, похожа на сказочную принцессу, и она знала об этом. Она надеялась поразить его.
Он назначил встречу в парке Сан Берри, недалеко от ее дома. Она пришла заранее и ждала его у входа в парк. Он задерживался, и она заметно нервничала. Беспокойно смотрела то на вывеску 'Добро пожаловать в Сан Берри', то на миниатюрные часики на золотой цепочке, сверяясь со временем. Как она сейчас выглядит? Наследница богатейшего состояния, красавица и модница, без которой не обходилось обложки ни одного журнала, Натали Вестерблум ждет сейчас, нервничая и краснея как школьница на вручении аттестатов, своего шофера. Казалось, что позолоченные стрелки специально двигаются так медленно. Наконец машина со знакомыми номерами остановилась перед воротами парка, и оттуда вышел он.
- Привет, - как-то несмело поздоровался он.
Не ответив, она взяла его за руку и повела в парк.
- Зачем ты хотела встретиться? Я тебе уже давно сказал, что не могу сделать то, что ты хочешь.
- Я скучала. Ты врешь мне.
Борис устало вздохнул. Опять она начинала свои любимые игры: она наивная простушка, он коварный соблазнитель. Значит сегодня она выбрала эти роли. Обычно она играла в угрозы и запугивания, но он не слишком-то на это поддавался.
- Пойдем в лес. Хочу тебе сказать кое-что.
Парк Сан Берри, многолюдный и солнечный, переходил в лес, прохладный и свежий, в нем не было ни палаток, ни кафешек, которыми кишел парк, только многовековые дубы и озерца с утками. Большинство посетителей предпочитало останавливаться в парке, но Натали почему-то больше нравился лес. Она всегда искала одиночества и спокойствия, и этого в избытке было в лесу. Они и раньше бывали там неоднократно.
Борис пожал плечами, достал сигарету, закурил и молча последовал за ней. За всю дорогу они не произнесли ни слова. Так словно бы они все их берегли для дальнейшего объяснения в лесу. Борис не знал, что она хотела ему сказать, да ему было и не слишком интересно. Он страшно от всего устал и хотел уже поскорее куда-нибудь уехать. Вчера он написал заявление на увольнение и отдал его Хансу Вестерблуму. Больше с этими людьми его ничего не связывало. Одна лишь Натали не желала этого понимать.
Наконец они вступили в часть, занятую лесом. Людей здесь почти не было, стояла приятная тишина по сравнению с привычным гулом Сан Берри, которую лишь изредка нарушал шелест деревьев на ветру. Натали устроилась на ближайшей скамейке, Борис присел рядом, вытащив из пачки новую сигарету. Она взяла его за руку.
- Что сказать хотела? - сидит рядом с ней, держит ее руку в своей, а в действительности как будто бы в тысяче миль от нее, и голос такой холодный и чужой.
- Женись на мне. Это не шутка. Ты же все знаешь, - говорит, словно отрезает, словно кромсает фразы ножом, а потом виснут долгие паузы, которые он должен как-то заполнить.
- Наталья, ты несешь бред.
Никому не позволено называть ее 'Натальей', только ему, и это их маленький секрет. Он продолжает, как ни в чем не бывало:
- Я давно уже говорил тебе, что не люблю тебя, и не могу на тебе жениться. И дело даже не в том, что у нас разные социальные статусы, что ты дочка Вестерблума. Нет, дело в твоем характере, который не вынесет ни один нормальный человек. Я просто сойду с ума, если буду слушать изо дня в день твои истории про знаки судьбы и печати смерти. Я не могу быть с тобой, и я не давал тебе никаких надежд, тебе не в чем упрекнуть меня.
Она вскакивает со скамейки и встает перед ним, глядя в глаза, будто надеясь, что так убедит его.
- Все, что ты говоришь, неважно. Я люблю тебя и хочу быть с тобой. И ты должен быть со мной. Вот и все.
В ее мире все очень просто. Избалованная девочка, к ногам которой отец готов бросить все. Она привыкла, что ей все легко достается, и она просто не может понять, что он не очередная ее игрушка.
- Я не вижу смысла в этой встрече, я тебе уже говорил, что не могу быть с тобой. Я больше не буду работать у вас, я уезжаю, не ищи меня, - он докурил и бросил сигарету.
- Ты не можешь бросить меня, Борис, - она снова садится на скамейку и берет обе его руки в свои, - Иначе я что-нибудь сделаю, ты меня знаешь. Я расскажу отцу, что у нас была связь, он заставит тебя на мне жениться. Я способна на все что угодно, чтобы заполучить тебя. Ты просто не можешь уйти от меня, любимый, - неожиданно она разражается в рыданиях, - Борис, я прошу тебя, не бросай меня.
- Наталья, я тебе уже все объяснил, - Борис сохранял ледяное спокойствие. Странно, другим людям было обычно достаточно одного ее слова или даже одного ее взгляда, чтобы выполнить любое ее требование. Ей даже не требовалось их уговаривать. Разве кто-то посмел бы возразить или отказать дочке Ханса Вестерблума? Один Борис не вписывался в эту схему, на него не действовали ее приемчики. Возможно, этим он ее и привлекал? - Мы не сможем быть вместе, Наталья. Это все, что я могу сказать тебе.
Борис встает со скамейки, разворачивается и медленно идет к выходу из леса. Она остается одна. Она и хотела бы бежать за ним, но ноги не слушаются. Она в растерянности остается сидеть на скамейке. Минуту отчаяния сменяет хладнокровие, она берет себя в руки. Она так просто не сдастся, иначе она бы не была дочкой Вестерблума. Упорство у нее в крови от отца. Борис просто не знает, на что она способна. Они все ее недооценивают. Они не знают, что если она чего-то хочет, то она найдет средство заполучить это любой ценой. Она готова на все, если надо даже на смерть. Она ее не боится, ведь она с самого детства знает, что ей не суждено дожить до старости. Но это крайняя мера, а пока она попробует заполучить Бориса шантажом. И для этого ей кое-что нужно. Вернее, не кое-что, а кое-кто. Она неожиданно вспоминает о Викторе Янтареве, ее давнишнем поклоннике. Прекрасная партия, как говорил ее отец. Вот теперь-то он ей и понадобится. Она никогда не думает о чувствах других, все они всего лишь фигурки в ее шахматной партии. Похоже, настало время вывести эту пешку в королевы.
