Рольф схватил ее за руку и начал оттаскивать назад.

— Давай, пошли!

— Не можем же мы…

— У нас нет времени.

Он потянул ее за собой по дорожке к воротам. Эбби пыталась бежать, но все время оглядывалась на парня и на горящий дом. Дважды она едва не упала и Рольфу пришлось поднимать ее с колен и тащить быстрее. Они дошли до ворот. Те оказались просто запертыми на засов, и Рольф легко открыл их. Они бросились по аллее к своему фургону, который предусмотрительно не запирали, чтобы не задерживаться после операции. Рольф распахнул пассажирскую дверь и, втолкнув Эбби внутрь, с шумом захлопнул его. Потом обежал машину и начал искать ключи.

— Черт! — произнес он. — Черт! Черт! Черт!

Он не мог найти их. Снаружи послышался дикий крик. Кто-то звал их. Они обернулись и заметили через заднее стекло фургона, что к ним по аллее приближается мужчина. Рольф наконец нашел ключи и завел машину с первого же раза, но мужчина успел добежать до фургона и на ходу открыл заднюю дверь.

— Остановитесь, сволочи! Остановитесь немедленно!

Он был уже не молод, около сорока лет, но огромного роста и спортивного телосложения. Он пытался влезть в машину, которая быстро набирала скорость. Сокс, о котором Эбби начисто забыла, выбрался из своей корзины и, очевидно сильно испугавшись, начал лаять. Она хотела дотянуться до него, но он был слишком далеко. Преследователь, упираясь коленом в стенку машины, уже заносил в салон другую ногу, но в этот момент аллея закончилась. Рольф резко повернул вправо, и они оказались на улице. Машину бросило в сторону. Мужчина потерял равновесие и полетел в сторону, как тряпичная кукла. Его отшвырнуло на несколько ярдов, но вместе с ним из машины вылетели все их вещи и бедняга Сокс.

— Нет! — закричала Эбби дурным голосом. — Останови! Мы потеряли Сокса!

— Ты что, с ума сошла?!

— Его нет! Он выпал!

— Ничего не поделаешь.

— Рольф, ты должен остановиться!

Эбби попыталась ухватиться за руль, но он отшвырнул ее руку и оттолкнул девушку с такой силой, что она больно ударилась головой о стекло.

— Ах ты, скотина!

— Заткнись! Просто закрой свой поганый рот!

Она оглянулась, но собаки нигде уже не было видно. Эбби посмотрела на свои руки и заметила, что они в крови. Она начала выть в голос.

Уже через мгновение она почувствовала, как почва уходит у нее из-под ног. Все пошло не так. Эбби не могла поверить, что это происходит с ней. В ее голове постоянно, будто в бешеном калейдоскопе, сменялся кадр за кадром: горящий дом, парень на коленях, с недоумением смотрящий на свою дымящуюся рану, его взгляд, обращенный к Эбби.

Сквозь слезы она посмотрела на Рольфа. Он тяжело дышал, сжав губы. Его лицо было сосредоточено. Они ехали на сумасшедшей скорости по лабиринту улиц. Дома, витрины магазинов, вой сирен «скорой помощи» и огни фар — все проносилось мимо.

— Нам надо вернуться.

— Заткнись!

— Мы должны вернуться и рассказать, что это был несчастный случай.

— Эбби, я приказываю тебе заткнуться!!!

— Рольф, но если парень умрет?! Они подумают, что мы его убили.

— Он уже мертв, идиотка!

Они выехали на шоссе. Рольф немного сбавил скорость и постоянно переводил взгляд с дороги на зеркало заднего вида. Они слышали вой сирен. Две полицейские машины быстро двигались им навстречу, но они проскочили мимо, даже не притормаживая.

— Ради бога, прекрати вопить. Распустила сопли!

Они уже были недалеко от скоростного шоссе. Проехала еще одна полицейская машина, и дорога стала свободной. Рольф совсем сбавил скорость и проверил обзор. Он быстро повернул влево на боковую улочку, затем проскочил еще два поворота, и вскоре они уже были возле машины Эбби.

— Давай, подруга! Двигайся! Иди сюда!

Но Эбби не могла. Ее оставили последние силы. Она все время смотрела на свои руки. Она попробовала вытереть их о брюки, но кровь осталась под ногтями и в складках кожи на пальцах.

Рольф вышел и открыл «Тойоту», затем побежал назад, вытащил Эбби и, все время оглядываясь, бросил ее на пассажирское сиденье впереди. Когда захлопнулась дверь, она услышала, как Рольф открывает багажник. Несколько минут стояла тишина. Наконец снова послышался звук захлопнувшейся двери и он, заняв место водителя, завел машину. Рольф быстро развернулся и нажал на тормоз, когда они поравнялись с фургоном. Опустив стекло, он бросил спичку в салон фургона, одновременно нажимая на педаль газа. Эбби оглянулась и увидела, как фургон взлетел в воздух. Который раз за день она смотрела на клубы дыма и пламя.

Они выехали на дорогу, освещенную оранжевым светом, словно адским огнем. Вскоре машина выехала из города и скрылась в непроглядной тьме. В сознании Эбби мелькала только одна картинка — вид ее окровавленных рук, поэтому ей было все равно, куда и зачем они направляются.

Глава пятнадцатая

Ева не любила фотографироваться, но отвечать на вопросы о своей работе она почти ненавидела. Давая интервью для местного канала, она испытывала двойной стресс. Репортер выглядел лет на четырнадцать, и, кроме всего прочего, он предупредил ее, что обычно выступает комментатором баскетбольных матчей и ничего не смыслит в искусстве. Парень без ложной скромности сказал ей чистую правду, потому что действительно ничего не знал о живописи.

Еву поставили перед одной из картин, о которой не хотелось говорить, потому что она не очень нравилась ей. Будь ее воля, Ева не стала бы включать это полотно в экспозицию выставки, но Лори настояла на своем. Во-первых, оператору понравились цвета. Во-вторых, добавила подруга, Ева на этом фоне будет выглядеть отлично, да и гости попадут в кадр, а еще они смогут захватить вон тот замечательный цветок в горшке у окна.

— Итак, — начал репортер-подросток. — Как вы делаете это? Как вы планируете работу? Сначала делаете какой-то набросок, а потом переходите к другому? Или вы сразу включаетесь в игру и действуете, создавая целую композицию?

Ева заметила Бена, который прислонился к стене. В руках он держал бокал с вином. Он болтал с Лори, но по их улыбкам она поняла, что они подслушивают. Сволочи.

— Я бы сказала, что процесс создания определяется самой картиной, то есть может меняться, — ответила Ева. — Если посмотреть на эту картину, то я хотела донести прежде всего идею форм, которые взаимодействуют одна с другой. Вы отдаетесь собственным ощущениям, оказываетесь захваченными потоком чувств. Не исключено, что ваши первоначальные намерения изменятся. Что-то происходит. Как аварийная ситуация.

Парень сразу принял заинтригованный вид.

— Это похоже на автомобильную аварию?

— Нет, я имела в виду, что холст начинает диктовать свои правила. Вы допускаете ошибку, потом отходите от картины и понимаете, что это выглядит даже лучше, чем вы задумывали изначально.

Ева видела, что он не понимает ни одного слова из того, что она ему сказала. Может, ей лучше поговорить с ним о баскетболе?

Когда люди начали выходить на каньон-роуд, в галерее стало тише и прохладнее. Гости были великолепные, хотя Ева и не знала многих в лицо. Ей было известно, что Лори старательно составляла список приглашенных, пытаясь привлечь как можно больше потенциальных клиентов, поэтому здесь были не только друзья и любители тусовок. Чтобы отвадить праздношатающихся, во многих галереях не подавали ничего, кроме пунша, но Лори удалось и не поскупиться на вино, которое лилось рекой, и не пропустить ни одного покупателя. Весь вечер Ева наблюдала, как Лори снует туда-сюда, отмечая невидимыми точками полотна. Многие из картин были помечены красными точками, что означало состоявшуюся сделку. Зеленые точки давали знать, что картина осталась без депозита, но через неделю следует ожидать какой-то ответ по поводу ее покупки. Но, как правило, зеленые точки не сулили надежды: просто кто-то выпил слишком много вина, а назавтра забудет о предполагавшейся сделке начисто.

У репортера, слава небесам, иссяк поток вопросов. У Евы еще раньше иссякло желание на них отвечать.