должен потакать ей». Нужно ли мне рассматривать эти образы как пустые мечты, или же они

могут оказать помощь в ощущении моей связи с вами?

Нет, мечты помочь не могут. На самом деле, они никогда не позволят тебе общаться со мной,

потому что твои сны будут постоянно стоять между мной и тобой. Отбрось все эти фантазии. Не

потакай им. Ведь воображение может стать очень опасным. Я встречаю воображение каждый день.

Была в этом ашраме одна саньясинка с Гималаев. Она рассказала мне, будто я сказал ей во сне, что

она должна остаться здесь и не ехать домой. Я попытался объяснить ей, что я ничего не говорил ей во

сне, но она не слушала меня. Ее сны реальнее, чем я. Она не слушала меня! Она сказала: «Нет. Я знаю,

что вы сказали мне». Я говорю ей, что ничего ей не велел, но я далеко. А ее сны ближе ей. Она была

здесь три или четыре месяца. Потом однажды она пришла и сказала: «Теперь вы велели мне уехать —

вернуться домой». Я снова сказал ей, что я ничего ей не велел, что ей не нужно уезжать, пусть она

будет здесь! Но она не слушала меня. И эта саньясинка уехала.

Она снова сюда приехала. Теперь она уже совсем сумасшедшая, с ней невозможно общаться. Это

невозможно, поскольку ее сны стали настолько реальными, что я ушел вдаль, и она не может слушать

меня. И она продолжает говорить, что все свои поступки она совершает по моему велению.

Итак, с самого начала не позволяйте себе такие фантазии, они опасны. Если вы гуляете со мной,

появляется опасность того, что когда вы придете ко мне, с вами придет и мечта. И если вы слишком

много будете со мной в своих мечтах, тогда ваша мечта постепенно встанет между мной и вами, мечта

превратится в препятствие, в помеху. Вам будет невозможно общаться. И вы можете сойти с ума.

Отбросьте мечты немедленно. Не потакайте им, это опасно. Пока я здесь, не нужно потакать

таким мечтам. Почему бы вам не посмотреть на меня?

Но ум очень коварен, потому что если вы посмотрите на меня, вам придется измениться. Но в

вашей мечте я могу рассказать вам только то, что вы хотите от меня услышать, не более того. В вашей

мечте я не свободен.

Всегда помните о том, что днем ли ваши грезы или же ночью, вы грезите в своих мечтах, вы есть

сон. Если вы видите во сне, что вы быстро едите в машине, что вокруг вас холмы и горы, и мимо вас

несется другая машина, и случается авария, не забывайте о том, что именно вы порождаете этот сон.

Вы человек, сидящий в машине, вы машина, вы дорога, вы холмы, вы проезжающая мимо другая

машина, и вы авария, потому что во сне нет никого, кроме вас. Весь ваш сон — это вы.

Не потакайте снам. Я здесь для того, чтобы помочь вам проснуться. И если вы будете грезить, вы

будете все глубже проваливаться в сон, потому что вам надо спать для каждого сна. Сон не может

привидеться, если вы не спите. Итак, чем дольше вы живете в снах, тем крепче вы спите. Сон станет

вашей аурой. Вы будете идти по дороге с открытыми глазами, но глубоко в себе вы будете крепко

спать, будете глубоко погружены в сон. Это надо разрушить. Надо разбить вдребезги грезы. Надо

изменить качество сна. Вам надо стать бдительными и осознанными.

Не могли бы вы рассказать нам об именах, которые вы нам даете? Это имеет отношение к

нашему становлению или к нашей внутренней природе? Нужно ли нам отождествлять себя с

именами? Или же это просто шутка?

Это просто шутка. Не отождествляйтесь с именем, потому что вы безымянны. У вас нет имени. У

вас нет личности. Я даю вам новое имя для того, чтобы разбить старое имя. Но помните о том, что

новое имя — это также имя, и скоро оно станет старым. Поэтому не отождествляйтесь с именем.

Используйте имя как ярлык — он нужен и полезен. Но не отождествляйте себя с именем слишком

сильно. Вы не имя. Вам нужно имя, у него есть общественная функция, но нет внутренней реальности.

Будьте безымянными.

Как мне провести разграничительную линию между всем сущим, движущимся сквозь меня

как часть, и мною, движущимся отдельно от всего сущего как часть?

У вас не будет трудностей. Вас не будет, когда все сущее будет двигаться сквозь вас. Вам не нужно

будет делать какие-либо разграничения, потому что вас не будет. Вы будете огромной пустотой.

Когда вы есть, вы движетесь как отдельное существо. А когда все сущее движется в вас, вас нет.

Если вы есть, помните о том, что все сущее не движется в вас, а вы движетесь против всего сущего. Вы

боретесь с ним, сопротивляетесь ему.

Вы можете почувствовать себя, только когда движетесь против течения. Если вы движетесь вместе

с рекой, вы не можете почувствовать себя. Вы почувствуете реку, а не себя. И рано или поздно вы

станете рекой.

Глава 9

Слабее воды ничего нет

Лао-Цзы говорит:

Слабее воды ничего нет,

но ничто не превосходит воду

в ее способности преодолевать твердое —

здесь ее ничто не заменит.

Эта слабость преодолевает силу,

а нежность преодолевает жесткость.

Никто не знает, как она это делает.

Никто не может делать подобное.

По этой причине мудрец говорит:

«Кто принимает на себя клевету мира,

тот хранит мир.

Кто терпит грехи мира,

тот король мира».

Кажется, что прямые слова приходят окольными путями.

Говорят, Бог создал Адама, но тот был мертв. Тогда Бог вдохнул на Адама, и он ожил. Эту же

историю рассказывают в мире многие мифы о сотворении людей. Такие мифы есть у христиан,

индуистов, иудеев и многих других.

Эта история кажется очень значимой. Ее значение в том, что когда вы дышите, на самом деле,

дышите не вы, а Бог дышит в вас. Это надо очень глубоко понять, потому что весь метод дао, вся наука

йоги зависит от дыхания.

Эта лекция будет последней о Лао-Цзы, и я хочу рассказать вам все об этой системе для того,

чтобы вы могли заняться ею, если хотите. Вы можете не только думать о ней, но и объединиться с нею.

Дыхание — это самое важное явление. Жизнь начинается с дыхания и заканчивается им. Это

самое таинственное явление, без дыхания жизнь невозможна. Жизнь кажется лишь тенью дыхания.

Вместе с дыханием исчезает и жизнь. Итак, надо понять это явление дыхания.

Каждый новорожденный ребенок не бывает по-настоящему живым до тех пор, пока он не

начинает дышать. Ему остается очень мало минут. Если ребенок дышит в эти несколько минут, в него

входит жизнь. Если же он не дышит, он умирает.

Эти первые несколько минут жизни самые важные. Врачи, родители, все окружающие ребенка

люди тревожатся, когда он рождается. Будет ли он дышать? Заплачет ли он? Начнет ли он дышать? Или

он будет мертв? В каждом человеке снова, как во всех созданных мифах, рождается человек.

Ребенок не может дышать самостоятельно. Невозможно этого ожидать, потому что ребенок не

знает, как дышать. Никто его этому не научил. Дыхание будет его первым действием, то есть это

действие не может принадлежать ему.

Я повторюсь: дыхание будет первым и самым значительным действием ребенка — именно

поэтому оно не может принадлежать ему. Если за ребенка дышит Бог, тогда все в порядке. Если же Бог

не желает этого — с ребенком все кончено.

Надо, чтобы в ребенке дышало все сущее, поэтому эти несколько минут полны беспокойства,

сомнения, опасения и страха, потому что все еще открыты обе возможности. Ребенок может оказаться

мертвым. Тогда ничего не поделаешь. Ребенок не в силах что-либо сделать. Родители и врачи тоже

ничего не могут поделать. Человечество бессильно. Все решает целое.

Помочь ему может лишь молитва. Мы можем только ждать в глубокой молитве. Если все сущее