- Эль, ведь раньше у нас все было легко и просто. Мы были вместе с самого первого дня, все радости и горе делили пополам, отчего теперь все изменилось?

   - Ты был моим другом. Всегда, - ответила я и спряталась еще глубже, скрываясь от его пронзительного взгляда.

   - А теперь?

   - А теперь ты мне нравишься. И очень сильно. И из-за этого я теряюсь. Мне все время кажется, что я говорю и делаю что-то не так, что мои действия могут тебя как-то раздражать или обижать, или еще что. Понимаешь?

   Наступила ожидаемая мной тишина. Ну вот, как я и думала, он услышал все. Теперь обдумает мои слова, поднимет в удивлении свою безукоризненную бровь, скривит губы в такой знакомой усмешке, и скажет мне что-то обидное. Или рассмеется надо мной. О боги, зачем я решилась рассказать ему все это, так сильно мучавшее меня?

   Он осторожно пошевелился, отодвинул меня от своей груди подальше.

   "Ну, вот и все", успела подумать я.

   А дальше все пошло не потому сценарию, который уже нарисовался в моей голове.

   Он взял мое лицо в свои ладони и посмотрел в мои глаза своими, такими зелеными, пронзительными, проникающими в самую душу. И тихо сказал:

   - Бельчонок, я тоже тебя люблю.

   А в следующий миг его губы коснулись моих. В легком, неуловимом касании. И ледяной ком в моей душе разлетелся вдребезги, от тех сияния и теплоты что исходили от него.

   От его губ исходила неведомая сила, которая растекалась во мне теплой волной, не давая даже задуматься о чем-либо. Полное отсутствие мыслей, и звезды перед зажмуренными глазами.

   Он отстранился от меня и тихо прикоснулся губами к моим щекам, ловя непрошеные слезинки, скатившиеся с глаз.

   - Ну что же ты, бельчонок? - немного растеряно произнес он. - Ведь ты моя невеста. Как ты могла решить, что я могу плохо о тебе подумать?

   Он обнял меня, прижав к себе еще крепче, с каким-то отчаянным желанием, и потерся подбородком об мою макушку.

   Я повозилась, устраиваясь поудобнее. В душе царила странная легкость. Как будто я состою только из воздуха. И он несет меня все выше и выше, навстречу к моей мечте, моему счастью.

   - Я боялась, - наконец сказала я, поняв, что он все-таки ожидает моего ответа.

   - Эль, скажи, разве хотя бы раз я дал повод подумать обо мне плохо?

   - Лан, ты не понимаешь, - я судорожно покачала головой. - Вот как тебе объяснить? Понимаешь, я росла у людей. У них было не принято выражать чувства. Простые - да. Посмеяться над шуткой, поплакать если больно. Но чувства в отношениях между мужчиной и женщиной - никогда. А еще там были женщины, про которых говорили, что они любят мужчин. Что им нравится быть с ними рядом, касаться их, чтобы их обнимали. И о них всегда говорили с осуждением. Их презирали. С ними никто никогда не здоровался даже. Как будто они пустое место. Я боялась, что если ты поймешь о том, что со мной происходит, ты станешь относиться ко мне точно так же.

   Он судорожно выдохнул и стиснул меня в объятиях так, что мне стало трудно дышать. Потом отстранился и снова стал покрывать быстрыми, теплыми, нежными поцелуями мои глаза, щеки и даже нос. А потом коснулся губ, и я снова уплыла в неведомую даль, растворяясь в нем, в его дыхании без остатка. Отдавая себя всю, но взамен получая всего его.

   - О боги, - со стоном выдавил из себя Лан, с трудом оторвавшись от моих губ, - какой же ты еще ребенок. Мне следовало понять, что происходит, а я думал только о себе. Проанализировал свое поведение и решил, что в какой-то момент я повел себя, как-то не так, и ты на меня обиделась. Мне даже в голову не пришло, что все так серьезно и сложно.

   Он потянул меня за подбородок, вынуждая смотреть в его глаза.

   - Милая, запомни, мы не люди, мы эльфы. Мы не стыдимся и не опасаемся своих чувств. А говорим о них с открытой душой. Понимаешь? У нас во имя любимых слагают песни и поэмы. Мы растворяемся в любимых без остатка. Мы верим в то, что для каждого эльфа на свете существует именно его половина, предназначенная ему богами. И для меня это счастье, понимаешь? Чистое, ничем не замутненное счастье, быть рядом с тобой и осознавать, что та, кого предназначил в супруги долг перед Империей, на самом деле является моей истиной половиной. Ты мое счастье, моя любовь, моя жизнь, Эльсинариэль.

   Я тихо застонала, уткнувшись в его грудь своим лбом и зажмурив глаза.

   - О боги, какая же я дурочка. Прости меня Лан. Сама того не подозревая, я чуть не разрушила все между нами.

   - Спи, мой бельчонок, - прошептал он мне на ухо и прикоснулся губами к моим волосам. - Разрушить связь между нами отныне не под силу никому из живущих в этом мире. Я назвал тебя своей Аол'ориэс, свой любимой. И ты мне ответила согласием. Отныне мы связаны с тобой, и навек.

   - Люблю тебя, ушастик, - прошептала я, проваливаясь в сон.

* * *

   Коэлас, к границе которого мы подъехали к обеду следующего дня, не произвел на меня такого же впечатления, которое я испытала при въезде в Авентарион. Там, действительно, повсюду веяло величием. Здесь все было гораздо проще. Может быть, в этом был виноват размер города, который оказался в несколько раз меньше, чем эльфийская столица. А может быть, я просто привыкла к виду воздушных эльфийских домов, легких ажурных мостков, соединяющих между собой кроны деревьев, пышных розариев и цветников, мило укрытых в глубине садов крошечных озер и весело журчащих ручейков.

   Все это казалось милым, но не вызывало восторга. Наверное, я и вправду привыкла.

   Мы остановились в небольшой гостинице в центре Коэласа. Уютные номера на двоих. Кстати, Лан, после нашего вчерашнего разговора, утром намекнул Дару, о том, что было бы неплохо, если бы он стал ночевать в другой постели.

   Дар понимающе хмыкнул, посмотрел на счастливую меня и улыбнулся.

   - Слава богам, разобрались. Я думал, что вы так и не рискнете поговорить друг с другом.

   - Ты все знал? - возмутилась я.

   - Не знал, но догадывался, - покачал головой он. - Вы оба искрили, как рог моего Огонька, стоило кому-то одному из вас подойти ближе к другому.

   Дар хихикнул, глядя на растерянных нас.

   - Я думал, вы понимаете, что между вами происходит.

   - Вот если бы ты не был моим кровным братом, - с угрозой в голосе начал Лан, - я бы тебя сейчас побил, честное слово.

   - Лягушки вы зеленые, - захохотал Дар и выскочил из комнаты под защиту Корина, который обживал соседнюю с нами комнату.

   Лан проводил его взглядом, привлек к себе и поцеловал в макушку.

   - Думаю сейчас нам нужно посетить купальню, чтобы привести себя в порядок с дороги, потом перекусить и пройтись по лавкам, присмотреть что-нибудь с собой. Одежды у нас вроде бы хватает, а вот едой надо запастись. Спустя пару дней после того, как мы покинем Коэлас, начинается Саламандровая пустошь. Думаю, ты понимаешь, что название говорит само за себя. Голая степь. Животных практически не встретить. Летом да, много живет, а на зиму часть их уходит под защиту лесов, а другая часть впадает в спячку. Так что перед нами будет выбор - либо голодать, либо как следует запастись.

   - А вы сплетите еще пару таких сумок, для хранения еды и наберем с собой побольше, - сказал, входя в нашу комнату Корин. - Давайте собирайтесь, приводите себя в порядок и через пару часов встретимся внизу.

   - Сначала обед, - покачала головой я, - потом все остальное.

   - Как скажете, - усмехнулся наш личный страж.

   После весьма сытного и очень вкусного обеда, мы собрались прогуляться по городу. На нас не обращали ровным счетом никакого внимания, а мы, помня о том, что эльфята, до окончания магической школы, не могут говорить с взрослыми эльфами, предоставили вести переговоры Корину. Он и вправду, после месяца интенсивного обучения, болтал на эльфийском не хуже Лана.

   В лавках Коэласа мы набрали в дорогу полные сумки продуктов, которых, по нашим подсчетам, нам хватило бы в аккурат до подножия Небесных гор. Приобрели несколько мер овса для наших эльфийцев. Им становилось все сложнее добывать себе пропитание. На землях, где не действовали магические купола, защищающие эльфийские города от зимы, трава пожухла, высохла, смешалась с грязью от размокшей земли. Дожди лили непрерывно, и лошадям приходилось достаточно туго.