Некоторое время лежал рядом с Кити, повернув голову к ней, и идиотски улыбался. Вдруг она очнулась и закричала: "Лечу я! Лечу!".

Обрадовавшись ее пробуждению, Шурик попытался овладеть Кити, но не было сил, хотя желание сжигало его. Прийдя в ярость, схватил племянницу за горло и начал душить. Кити завертелась под ним, словно змея на костре. Это сильнее возбудило Шурика, хотя Кити хрипела и язык вывалился изо рта. Шурик чем сильнее давил ее горло, тем испытывал большее удовольствие и душил до тех пор, пока не испытал оргазм.

Очнувшись глубокой ночью, Шурик попытался привести племянницу в чувства, но Кити не подавала признаков жизни. Испугавшись за содеянное, взял Кити на руки и вынес из коттеджа.

Порывистый ветер нагибал деревья дугой, шумела листва. Дождь, то лил как из ведра, то внезапно затихал. Синие вспышки от молний вырывали из темноты черный силуэт коттеджа и раскачивающиеся деревья. Тревожно каркали вороны. Шурик, спотыкаясь в темноте, принес Кити к заросшим травой кустам. Положил ее под куст, и, забросав прошлогодними, еще не сопревшими листьями и мусором, вернулся в коттедж, вошел в комнату и, приняв дозу, вернулся в мир иллюзий.

Кити пришла в себя от холода, дождь лил как из ведра. Мозги пронизывали тысячи игл. Тошнило так, что выворачивало внутренности. Мышцы дергались. Вылезла из кучи мусора и на четвереньках доползла до забора. Цепляясь руками за сетку и упираясь пальцами ног в ячейки, перелезла через забор. Ломка стала невыносимой. Казалось, что горит в аду. Яркий свет от автомобильных фар ослепил Кити. Сознание выключилось.

Между тем, Мудаковы не теряли время: Сергей отвез жену в гороно выбивать отпускные, а сам приехал на работу. В месткоме рассказал о несчастье и попросил материальной помощи на погребение тети. Пожилая предместком подсказала Сергею написать заявление на помощь, а пока она будет "проталкивать" просьбу по кабинетам и коридорам власти, посоветовала пробежаться по цехам и "нашкулять" кто сколько даст.

К удивлению Сергея (хоть в этом повезло) ему выдали часть зарплаты и пособие на похороны. Довольный щедростью предприятия, заехал в гороно за женой. Марксине тоже, по случаю смерти тети, выплатили отпускные и пособие. На радостях Мудаковы пообедали в ресторане, в банке обменяли рубли на доллары и, довольные удачей, поехали на фазенду Матрены Иосифовны, то бишь тети Моти.

Летний день для приморской местности был необыкновенно солнечным. От повеселевшего на ярком солнышке города, от долгожданного тепла, от надежды разбогатеть у Мудаковых поднялось настроение, которого уже давно не испытывали: Сергей шутил и сыпал анекдотами, Марксина смеялась, как будто ехали не прощаться с тетушкой, а на веселый пикник. Только когда подъехали к воротам фазенды, Марксина опечалилась, да и Сергей замолчал.

Как только Сергей нажал кнопку звонка, сразу же дверь коттеджа открылась и к воротам, раскачиваясь, словно пьяный, подбежал Шурик. У него была ломка и от нее его трясло и корежило.

Где баксы? - торопился уколоться он.

А тебе какое дело? Почему суешься в чужие дела? - не поняла его Марксина.

Я посредник. Ночью привезли тетку и наказали, чтобы вы отдали зелень мне.

Врешь ты, гнида, - не поверил Сергей.

В натуре. Будете ее смотреть? Разделали ее, отбивная со сковородки, - нагонял жути Сергей.

От его цинизма у Марксины на душе заскребли кошки. Она не знала, что так это обернется, и сейчас сожалела, что не принимала меры для спасения тетушки и чувствовала себя соучастницей преступления.

Ты думаешь, что мы лохи? Вуу, - Сергей замахнулся кулаком на наркомана, но, оглянувшись на жену, схватил его за локоть и затащил в коттедж.

Марксина не решилась свидетельствовать. Присела на ступеньки крыльца. Природа радовалась летнему теплу. Шум мегаполиса не долетал до этого укромного уголка. Деревья запущенного сада напоминали о родителях и первых радостях жизни. В воздухе витал аромат цветущего сада. Гудели пчелы. На разные голоса распевали птицы. Марксина пригрелась на солнышке, расслабилась от нервотрепки последних дней и задремала.

От матов, вырвавшихся их коттеджа, встрепенулась и, предчувствуя беду, зашла в коттедж: в гостиной, подражая каратистам, Сергей и Шурик обменивались пинками.

Прекратите, мужчины! Как вам не стыдно? Какое кощунство, драться около гроба! - начала воспитывать родственничков, а они продолжали "соревноваться".

Сергей изловчился и пнул Шурика так, что тот, громко пукнув, оторвался от земли и упал. Марксина быстро встала между ними.

Не смей убивать его! Скоро люди приедут, что мы им скажем?

Шурик поднялся с пола. Схватил табурет и бросил в Сергея, но тот успел увернуться. Табурет попал в гроб, который загудел, как барабан. Марксина вынула доллары из сумочки и отдала Шурику. Тот быстро схватил и, дрожащими руками, засунул в карман.

Где ключи от коттеджа и свидетельство о смерти? - потребовал Сергей и, подняв табуретку над головой, пошел на Шурика.

На крышке гроба, - ответил Шурик, пятясь спиной к выходу из коттеджа, но Сергей продолжал наступать.

Сережа, не надо! Не надо! - расплакалась Марксина.

Ну, блин, козел вонючий! Лох! Короче, ждите гостей! - злобно и бессильно кричал Шурик, улепетывая от крыльца.

Я вспомнила Шурика. Он сын двоюродной сестры тети Моти. Шурик учился в сельской школе и слыл вундеркиндом. Как закончил школу, поступил в мединститут, - "обрадовала" конкурентом Сергея жена.

Таких родственников много найдется. Тем паче, нужно было его замочить, - высказался Сергей.

Сережа, что ты говоришь! Это ужасно! Это не по-советски! - снова Марксина начала воспитывать мужа.

Сергей рассмеялся: "Выбрось ты эту дурь из головы".

Может быть, ты и меня убьешь за доллары или наследство, - расстроилась Марксина.

Сравнила член с пальцем. Разговор на эту тему портит нервную систему, - отшутился Сергей поняв, что зашел слишком далеко. - Скорее бы приехали мои товарищи по работе. Пойло привезут, закуску - все от производства. Пойдем на свежий воздух, - предложил он.

Мудаковы вышли на крыльцо. Из гнилого угла приполз туман. Солнце потонуло в серой мгле. С далекого моря тянуло сыростью. Собирался моросить мелкий противный дождь. Мудаковы рядом, словно ласточки на проводе, сидели на ступеньках крыльца. Сергей успокоился и ровно задышал. Марксина положила ему голову на плечо.

Дурачок! - примирительно сказала она.

В спальне есть тахта. Всю жизнь мечтал, да денег не мог накопить. Пойдем, обкатаем! - приспичило Сергею.

Ха, ха, ха, - засмеялась Марксина, - тащи до спальни.

Сергей поднял ее на руки, но в открытые ворота въехал микроавтобус. Мудаковы подумали, что приехали помощники, но дверца микроавтобуса отодвинулась и, вместо товарищей Сергея, вылезли уже чумной Шурик, долговязый тип и водитель, который стал около дверцы.

Ну что, лохи, дождались? Принимайте гостей, - закричал Шурик и начал выделывать угрожающие движения и гримасничать.

От страха душа Марксины ушла в пятки. Не шевелилась, словно ее заморозили. Смотрела на подонков с дозревшими физиономиями и не отрывала взгляда, будто загипнотизированная удавом обезьянка. Не поняла, как очутилась в холле. Рядом стоял Сергей. В дверь бешенно колотили и за дверью орали: "Открой, лох! Все равно замочим!" Камерная дверь коттеджа выдерживала натиски "гостей". Бандиты настолько увлеклись, что не заметили подъехавшую микражку с товарищами Сергея.

Атас! Атас! - увидев их, закричал водитель и запрыгнул в автомобиль, подельники тоже, но Шурик не успел: водитель дал газу до отказа, мол, не наша проблема.