- Ву Бин, я...
- Мне больше нечего сказать тебе, И Чжон. Решать тебе. Я всегда помогу чем смогу, но у меня теперь семья. Надин согласилась быть со мной, остается уломать ее выйти за меня замуж.
- И ты согласен воспитывать чужого ребенка? – моему удивлению не было предела.
- Ган Ву – мой сын, брат.
- Да, я понимаю, что ты сейчас так решил, но все-таки...
- И Чжон, Ган Ву – действительно мой сын.
- Что?! – сказать, что я был в шоке – ничего не сказать.
- Я тебе расскажу, когда ты уладишь свои дела с Га Ыль, - улыбнулся он.
***
Я вызвал такси и поехал домой. Разговор с другом не выходил у меня из головы. Неужели я и правда так малодушен? Так сильно боюсь? Как не кручу, выходит, что да. Я – трус. Я действительно боюсь. А если уже поздно? Если она себе уже кого-то нашла? Тот же Хиро Микото. Айщ! Ву Бин прав! Надо просто поехать и все узнать. Хотя бы угрызений совести не будет. Хорошо, что гипс сняли. Помощь, чтобы собрать вещи, не понадобится.
Через пол часа я уже разговаривал с девушкой-телефонисткой, заказывая билет на ближайший рейс до Лондона. Самолет вылетает завтра утром в шесть сорок. Времени вагон и маленькая тележка. Хотя бы закончу кой-какую работу.
Прошел в мастерскую. Взяв в руки чашки. Честно, никогда не занимался такой херней как парные вещи, но мне почему-то вдруг до одурения, до судорог захотелось иметь такие парные чашки с Га Ыль. Поэтому я решил, что сделаю их. Две маленькие чашки для кофе, с резными ручками и украшенные китайскими иероглифами. Работа была почти закончена, осталось их только обжечь. За работой не заметил как пролетело время. Начиналось новое утро.
Вещи собраны. Осталось только приехать в аэропорт. Осторожно беру, ночью обожженные чашечки, и складываю в сумку. Дверь закрыта. Сажусь в машину. Прямая дорога – аэропорт. Лондон! Я еду!
***
- Как же я устала!
Плюхнулась на кровать, скидывая неудобные туфли. Надо бы раздеться, а то после ночи в этом жутком платье все тело затечет. И душ. О, да, душ! Живая вода, должна принести долгожданное облегчение.
Я уже два месяца в Лондоне. Чтобы не думать о И Чжоне я выматываю свое тело до состояния нестояния. Однако, это мало помогает. Несколько раз я звонила Чан Ди, но подруга категорически отказывалась говорить о нем. Поэтому я даже не знала как он сейчас. Хотя, что греха таить, я была уверенна (ну почти уверенна), что он уже нашел мне замену. С его шармом это совсем не проблема.
Раздался звук телефона. Бли-и-ин! Кого черти несут?! Час ночи же! Посмотрев на дисплей телефона удивилась. Чан Ди? Она ведь знает сколько здесь времени. Неужели что-то случилось?
- Алло, - взяла я трубку.
- Га Ыль! – почти сразу же до меня донесся рыдающий голос подруги. – Га Ыль, - плакала она.
- Чан Ди, что случилось? С Джун Пё поругались? На тебя не похоже...
- Га Ыль, - сильнее заплакала черноволосая, - И Чжон...
- Эй, Чан Ди, Чан Ди, что случилось? – закричала я, уже понимая, что не смогу добиться от нее более или менее внятного ответа.
Неожиданно в трубке я услышала уставший голос Ву Бина.
- Здравствуй, Га Ыль. Прости, что звоним так поздно и тем более по такому поводу.
- Ву Бин, объясни же, наконец!
- И Чжон решил поехать за тобой в Лондон. По пути в аэропорт он попал в аварию. Врачи делают, что могут, однако прогноз не утешительный. Я уже заказал тебе билет в Сеул. Самолет вылетает в четыре часа по Лондонскому времени из аэропорта Хитроу. Я думаю, что возможно, ты захочешь с ним проститься.
Я выронила трубку. Дрожащими руками схватила сумку и наспех побросала туда вещи. Вызвала такси. Через два часа я уже проходила паспортный контроль на рейс Лондон – Сеул.
***
Весь рейс я просидела как на иголках, иногда забываясь беспокойным сном, но через пару минут просыпаясь, в поту и с замирающим сердцем.
В аэропорту меня встретила Надин. Эта девушка и так мало улыбается, но теперь ее серьезность меня действительно пугает.
- Как он? – тихо спросила я, не зная хочу ли я услышать ответ или нет.
- Плохо. А точнее, очень плохо, – хмуро ответила она.
- Это моя вина, если бы я не уехала, то...
- Перестань! – воскликнула золотоволосая с раздражением, открывая багажник и с легкостью забрасывая туда мою сумку. – Если бы да кабы. Ву Бин меня вообще уже достал с этим самобичеванием. Это видите ли его вина. И ты туда же? Какая это твоя вина? Ты вела машину? Ты не справилась с управлением? И Чжон сам виноват. Перед перелетом он работал, его слуги показали, что он всю ночь чем-то занимался в мастерской. Не выспался, вот и потерял координацию. Не справился с управлением. Это не твоя вина! И не смей больше так говорить! Никогда!
Мы сели в машину. Я с удивлением смотрела на эту девушку. Она права. Я не виновата в том, что случилось, но почему-то мое сердце продолжает мне шептать: «Это твоя вина!»
- Почему Ву Бин решил, что он виноват? - задала я, интересующий меня, вопрос.
- Именно он подговорил черноглазого слетать к тебе и выяснить отношения.
- Что?
- И Чжон напивался, балагурил, снимал девок, а потом их выгонял из комнаты с криками, что они ни на что негодные шлюхи. Поругался со всеми хозяевами большинства баров. И они попросили Ву Бина угомонить друга. Вот он и угомонил.
- Снимал девок? – дрожащим голосом спросила я.
- Да. С тех пор как ты уехала, у него не было девушки. Не потому что они сразу перестали вешаться на него, а потому что он был совершенно не способен к действию.
Я недоуменно посмотрела на Надин. Она поймала мой изумленный взгляд.
- Ты ведь понимаешь о чем я говорю? – переспросила она, и вздохнув продолжила. - У него не стоит. Теперь понятно?
- Что? Он... он... – я в шоке. Я поняла о чем говорит голубоглазая и покраснела.
- Нет, не думаю, что он импотент – ответила девушка.
И как ей удается так открыто говорить об этом?
- Просто он был постоянно пьян. И ко всему прочему я уверенна, что он любит тебя. А несмотря ни на что, наше сердце, чаще управляет нашим телом, чем разум.
