- Да конечно, сеньора Трензадо, через пол часа мы принесем ужин в ваш номер, - ответила девушка.
Как хорошо, что здесь множество людей знают испанский, я португальским совсем не владею, хотя оба языка очень похожи. Ну раз Ган спит, а еду принесут через тридцать минут, я пока что приму душ. Очень я устала с дороги.
Через двадцать минут вышла из душа, завернувшись в полотенце. И в шоке остановилась. Официант сидел рядом с кроватью Гана и гладил его волосы. Я даже забыла, что не совсем одета, вернее совсем не одета, подскочив к парню, схватила за руку и быстро развернув его с криком: «Что вы себе позволяете?!» врезала прямо в челюсть. Вернее хотела врезать. Мою руку с легкостью перехватили и отвели в сторону.
- Здравствуй, Надин. Или мне звать тебя Надия?
- Ву Бин?! – в шоке я отступила.
- Да, хорошо же ты спряталась. Я тебя почти два месяца ищу.
- Недостаточно хорошо, - прошептала я.
- Ну если бы на моем месте бы был кто-то менее упертый, этого было бы достаточно, чагия, - улыбнулся он.
- Не называй меня так!
- Почему? – он смеется надо мной! – Как по другому я должен называть мать моего сына и женщину, которую люблю?
- Что?! – я не смогла выдавить из себя ничего другого. Где же моя хваленая гордость и собранность? Неужели я так устала, что не смогу сказать ничего более связного?
- Надин, - услышала я голос совсем рядом и в удивлении подняла голову. Рыжий стоял близко, слишком близко. – Я думаю, тебе лучше одеться, иначе у нас не получится нормального разговора, - тяжело дыша, проговорил он сквозь зубы.
Я резко отскочила от него, только теперь поняв как это выглядит. Неуклюже наскочила на телефонный столик и, зашипев от боли, ударилась все-таки, стала падать. Поцеловать пол мне не позволили сильные руки парня, подхватившие меня буквально в сантиметрах от пола, и вернувшие в вертикальное положение. С ужасом я заметила что полотенце, бывшее на мне, осталось на полу.
- Хочешь свести меня с ума? – хрипло проговорил рыжий.
Я не успела ответить как меня дословно впечатали в стену.
***
Войдя в номер, я услышал шум льющейся воды: «Она в душе», понял я. Оглянулся и увидел Гана. Подошел к ребенку и погладил его волосы, такие мягкие на ощупь. Засмотревшись на сына, прохлопал момент, когда Надин вышла. Очнулся от крика: «Что вы себе позволяете?!» Девушка явно хотела врезать мне, но мне удалось отвести удар.
Она вышла из душа в одном полотенце, под которым явно ничего не было. Я тяжело сглотнул.
- Здравствуй, Надин. Или мне звать тебя Надия? – поздоровался я.
- Ву Бин?! – она отступила. Испугалась?
- Да, хорошо же ты спряталась. Я тебя почти два месяца ищу. – я решил, что не стоит ее действительно пугать, и попытался перевести все в шутку. Хотя наверное не получилось.
- Недостаточно хорошо, - прошептала она.
- Ну если бы на моем месте бы был кто-то менее упертый, этого было бы достаточно, чагия, - улыбнулся я.
- Не называй меня так! – воскликнула в панике девушка.
- Почему? Как по другому я должен называть мать моего сына и женщину, которую люблю?
- Что?! – она в шоке уставилась на меня невидящим взглядом.
- Надин, - подошел я совсем близко, она в удивлении подняла голову. - Я думаю, тебе лучше одеться, иначе у нас не получится нормального разговора, - сказал я сквозь зубы.
Она резко отскочила от меня, кажется только теперь поняв как выглядит. Наскочила на телефонный столик, ударилась и стала падать. Я рванулся к ней, успев поймать в последний момент и поставил на ноги. Резкие движения. И вот полотенце у самых ее ног.
- Хочешь свести меня с ума? – хрипло спросил я.
Она не успела ответить, так как я прижал девушку к стене и прижался к ее губам, таким мягким, нежным, сводящим с ума.
Поднял руку осторожно проведя по лицу, отстранился, посмотрев в глаза-айсберги. Снова наклонился, собираясь продолжить, как вдруг эта фурия очнулась и, со всей силы, врезала мне по лицу. Непроизвольно охнув, я отпустил ее. Она отступила на несколько шагов, одновременно загораживая от меня кровать с ребенком. Я разозлился. Ну как она не понимает, что я люблю ее! Я никогда не сделаю больно ей или сыну! В порыве гнева резко подошел к ней, но я не успел ничего сказать, как она снова мне врезала, встав в боевую стойку.
***
Провел рукой по ее лицу. Вдруг девушка очнулась. Какого черта?! Золотоволосая врезала ему и, наплевав на то, что раздета, встала в боевую позицию. Она конечно не может с ним равняться, но сдаться без боя, это ведь не про Надин Хим. Кажется рыжий разозлился.
- Какого черта?! – прорычал он, косясь на сына. Малыш все еще спал.
- Чего тебе нужно? – стараясь казаться спокойной, спросила голубоглазая, не обращая внимания на то, что ее всю трясло.
- Неужели не понятно? – тихо, тяжело дыша, проговорил парень.
Неожиданно протянул руку и резко прижал к себе мягкое, податливое тело. Потащил во вторую комнату. Бешено колотилось сердце, кровь стучала в висках. Девушке хотелось ударить, укусить его, сделать больно. И она не замедлила воспользоваться случаем. Как только он прильнул к ней губами, золотоволосая укусила парня за нижнюю губу. Зашипев от боли и рванувшись, прохрипел: «ведьма». Грубо бросил ее на постель. Чувствуя, что теряет равновесие, Надин схватилась за его рубашку, опрокинув рыжего на себя.
Обоих душила ярость. И злость. Ни один из них не был способен общаться на языке людей. Но возможно они смогут договориться на языке тела? Ярость, злость и желание смешались во взрывоопасную смесь.
Они молча и зло боролись. Ву Бин грубо поцеловал ее, причиняя боль. И она снова укусила, сразу зализывая ранку язычком. Проведя рукой по внутренней стороне бедра, ввел в нее сразу два пальца. Девушка выгнулась дугой, зашипев от боли. Дернулась, стараясь вырваться. Однако парень был сильнее, удержав голубоглазую на месте, расстегнул молнию брюк. Приподняв ее за бедра, резко вошел в нее и начал сильно и грубо толкаться. Надин вскрикивала от каждого его движения, но одновременно жадно подавалась вперед, чтобы он смог взять глубже.
Они не разговаривали. Все было совершено в тишине. Слышались только надсадные стоны и всхлипы.
От изнеможения оба были не способны двинуться. Заснули. Надин не знала сколько прошло времени. Очнулась от чувства нежных пальцев, касающихся ее чувствительной плоти. Теперь рыжий был нежен. Успокаивал ласковыми поцелуями все те места, которые у нее болели, словно извинялся. Девушка выгнулась дугой, отвечая на ласку, и в ответ прошлась язычком по меткам, оставшимся от ее ногтей.
