— Перед тем, как ты уедешь. И я уеду. Я хочу отвезти тебя кое-куда, — говорит он.
— Ого. Надеюсь, на пикник? — Я ожидаю, что он заразится моей беззаботностью.
— В место, которое тебе понравится. Только вечером. Пикник тоже можно организовать. — Он улыбается фирменной улыбкой Эвана, по которой я так скучала.
***
Мы едем по городу, а вовсе не загород к автомагистрали, как я думала. Не в наш фабричный город. Я ерзаю на сидении, внутри бурлит радость. Все в норме. И я не стану упоминать о Люси, пока он не сделает этого сам.
Беседа в машине не касается тем, на которые нам стоило бы поговорить, и я надеюсь, что мы не вернулись снова к игнорированию этих вещей. Я слушаю о Мэтте, сама рассказываю об Эбби и call-центре… За пределами данных тем мы не можем поговорить ни о чем больше. Так что разговор затухает.
Мы въезжаем в парк, и зеленые пастбища приводят нас к озеру, заросшему деревьями. Шины шуршат по гравию, пока он паркуется рядом с постройкой.
— Куда мы приехали? — спрашиваю я, выходя.
— Сними куртку, там жарко.
В июньском небе парят облака, и я слегка дрожу.
— Нет, не жарко.
— Внутри, куда мы пойдем, довольно влажно.
Я хмуро смотрю на него и обхватываю себя руками, моя тонкая зеленая безрукавка и джинсы не предназначены для уличной температуры. Когда мы подходим к деревянной постройке, я вижу вывеску.
— Тропический мир? — с любопытством спрашиваю я.
Эван мнет мои плечи.
— Будет весело, поверь мне.
Пока мы блуждаем по удивительному пространству зоопарка, до меня доходит, зачем он попросил меня снять куртку. Из-за воздухопроницаемой влажности запотевают окна.
Пройдя мимо сурикатов, которые теперь всегда будут напоминать мне о Люси, мы подходим к тонким пластиковым веревкам, свисающим с потолка. Я насмешливо приподнимаю бровь, пока Эван отодвигает занавес в сторону. Я вхожу внутрь.
Влажность здесь повыше, куполообразные парниковые растения перемежаются с деревянными аллеями и мостиками.
— Вот, что я хотел показать тебе, — шепотом произносит он мне на ухо.
Я решаю, что он рехнулся, поскольку я никогда не проявляла интереса к садоводству. Да, здесь много красивых тропических растений, тянущихся к потолку, и вьющихся вокруг мостиков. Но все это не для меня.
— Мило.
Эван смеется.
— Забавно, Несс, ты не сможешь соврать, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. Идем.
Эван берет меня за руку и подводит к краю деревянного мостика.
— Стой спокойно. И смотри.
Ко мне склоняется стрелиция12 с цветущим оранжевым бутоном. Позади виднеются низкорослые гиацинты, а на них белые бабочки. Мой взгляд привлекает какое-то движение, и я начинаю озираться по сторонам. Куда ни глянь, повсюду порхают бабочки самых разных цветов и размеров, и когда одна из них — ярко-синяя — устремляется ко мне, я слегка отклоняюсь.
— Не двигайся, она может сесть на тебя, — произносит Эван.
Я замираю и обращаю к нему взгляд. Он стоит, прислонившись к деревянным перилам, и выглядит как тот Эван, которого я знаю. Мир вокруг него наполнен тихим счастьем и широкой улыбкой. Его глаза сияют, пока он наблюдает за порхающими вокруг нас маленькими бабочками.
И все, чего мне хочется, это расплакаться. Никогда бы не подумала, что сантименты способны повлиять на меня так сильно.
— Дни бабочек? — почти выдыхаю я.
В его голосе возникает нерешительность, а на лице проступает страх из-за того, что он мог расстроить меня, когда он видит стоящие в моих глазах слезы. Я улыбаюсь и подхожу к нему, обвиваю его руками и прижимаю голову к его груди. Меня окутывают уют и тепло Эвана, а его запах пробуждает в памяти воспоминания. Его сильные руки нерешительно обнимают меня, и он гладит меня по волосам, пока я слушаю его неугомонное сердцебиение.
— Ты же не плачешь, правда? — спрашивает он.
— Нет. — Я смотрю в его обеспокоенные глаза и дотрагиваюсь до его губ. — Ты — сама непредсказуемость.
— Что тут скажешь, ты пробуждаешь во мне лучшее.
Все, чего мне хочется сейчас, это поцеловать его. Мне плевать на людей, бабочек, Люси и прочих. Сейчас лишь Эван имеет для меня значение. Я прижимаюсь к нему, запускаю пальцы в его волосы и приближаю к себе его лицо. Могу поспорить, он удивился, когда мои губы встретились с его губами, он не был готов. На мгновение я задумываюсь, а правильно ли поступаю? Но затем я получаю на свой поцелуй такой же нежный и настойчивый ответ, и осознаю, что все в порядке.
Знаю, он хочет поговорить со мной, да только я не желаю ничего слышать. Я просто хочу быть рядом с ним в этот момент, чтобы сохранить его в памяти. Я отказываюсь разъединять наши губы.
ГЛАВА 28
НЕСС
Эван расправляет одеяло на поросшем травой склоне, спускающемся к озеру. Несмотря на будний день, вокруг куча людей наслаждается теплым летним днем. Когда солнце проглядывает сквозь облака, начинаешь потеть. Короткое цветастое платье, в которое я одета, обнажает мои руки и ноги, и когда я сажусь на грубый плед, он царапает кожу на моих ногах.
Когда Эван взял меня на пикник в первый раз, я еще не видела разницы между Эваном романтиком и Эваном, который затащил меня в постель. Я расценивала это как уловку, как часть игры по покорению девушек. Но за те месяцы, что я узнавала его, я обнаружила, что это часть его личности скрыта за фасадом от всех, за исключением единиц. И отчасти, по этой же причине он отталкивал меня.
Эван достает огромную упаковку чипсов и банку кока-колы, ставит их на одеяло и ухмыляется, глядя на выражение моего лица.
— Говоришь, это парни берут с собой на пикник?
Я смеюсь над моим прежним Эваном.
— Неплохо, но я предпочитаю чипсы со вкусом сыра и лука.
Эван качает головой и достает сэндвичи.
— Хорошо, но тогда ты должна взять один из этих сэндвичей. А я в следующий раз запасусь чипсами с сыром и луком.
Эти слова задевают меня. В следующий раз. Полагаю, он и сам понял, что сказал, потому что вдруг замолчал и отвел от меня взгляд.
— Как Люси? — спрашиваю я.
Мы также можем пройтись по списку необсужденных тем: Люси, мой отъезд, он, я. Мы. Но мне есть, что ему сказать.
— Лучше. — Он наполняет пластиковый стаканчик газировкой. — Кажется, она начинает понимать.
— Понимать?
— Она извинилась, чего раньше никогда не делала. Я думаю, она начала понимать, что дело не во мне.
Я откидываюсь на локти и смотрю на него, гадая, а понимает ли он, что дело не в нем?
— Это здорово.
— Ага. Надеюсь. — Он отбрасывает свои длинные волосы с лица и поворачивается ко мне. — Я и сам поговорил кое с кем. Чтобы понять, что это для меня значит.
Откинувшись назад, я кладу руку на его вытянутую ногу.
— Я очень рада слышать это, тебе это нужно.
Он берет меня за руку.
— Это все благодаря тебе. Наконец-то я понял, о чем ты говорила. Насчет нее и того эффекта, который она на меня оказывает.
Распаковывая сэндвич, я обдумываю его слова. Это объясняет, отчего он так расслаблен и больше похож на Эвана, который делил со мной жизнь в течение тех нескольких месяцев, пока мы не рассорились из-за недопонимания.
— Кстати о том, что я сказал. В саду, — выдает он слова, которые сдерживал слишком долго.
Сэндвич перестает быть аппетитным, мой желудок сжимается, и я жду его следующих слов.
— Хочу, чтобы ты знала, так и есть. И я дождусь твоего возвращения. Если ты дождешься меня, — говорит он.
Я мотаю головой потому, что не могу говорить — перехватило горло.
Его глаза расширяются, затем он отворачивается и ложится на одеяло.
— Ясно, я понял. Год — это слишком долго.
— Нет-нет, я не уеду. На год, я имею в виду.
— Что ты хочешь этим сказать? — Он приподнимается на локте, брови нахмурены.
— Я уеду только на лето. Я приняла решение и передумала уезжать на год. Это было бы неправильно. — Я беру в руки стаканчик с содовой и делаю глоток.
