- Ну, я просто хочу видеть тебя без этого… Слоя косметики, ты с ней агрессивным становишься.

Было достаточно весело. Мысли посещала различная увеселительная чушь, и я сам себе казался полным идиотом. Наверное, это прекрасно – здравомысляще оценивать своё состояние. На тот момент я был идиотом, что меня ничуть не смущало. Нам же всегда говорили, что важно принимать себя таким, какой ты есть.

- А так я не агрессивный?

Взгляд брата метал молнии, ноздри раздувались, что предвещало нехилую такую опасность. Я надеялся, он не накинется на меня с целью драки, иначе я нас обоих угроблю, свернув в какой-нибудь кювет. Картина накидывания на меня брата так ярко представилась, что мне даже поплохело. Я покосился на Билла, который резким движением сцапал у меня свою косметичку. Казалось, всё приняло для него фиолетовые цвета. Это замечательно.

- Ну что ты. Так ты белый и пушистый. Мне спокойнее.

Билл занёс, было, карандаш, чтобы продолжить извращаться над глазами и мной в частности, но замер и после секундных раздумий запихал косметичку обратно в сумку. Чёрт, он меня слушался.

- Том, это из-за сна?

- Нет, - ровным голосом отозвался я.

Обязательно ему надо всё испортить? Не нагадил со своим чёртовым карандашом для глаз, так постарался с вопросом. Иногда мне хочется достать где-нибудь пульт управления Биллом. Это была бы самая полезная штука на планете после презервативов.

- Значит, шиза, - вынес он диагноз. – В такие моменты я начинаю за тебя беспокоиться.

- Как будто вне таких моментов ты за меня не беспокоишься?!

С природой не поспоришь, и я не собираюсь. Если пластические хирурги и умеют её ловко обыгрывать, идеально не выходит, потому что всё, что ненатурально – дерьмо. Ладно, я не всегда могу различить, силиконовая грудь у девушки или нет. Но губы определяются легко, почему-то если их накачивают, то до отвратительных размеров. Я украдкой взглянул на губы брата. Пожалуй, ничего подобного в моей жизни, помимо него, не было.

- Что-то ещё случилось? – вяло поинтересовался Билл. Видно, я его откровенно за*бал.

- Нет. С чего ты взял?

Я был удостоен коронного взгляда Билла на тему его превосходства над придурками. Это дискриминация, чёрт возьми.

- Выглядишь, как контуженный.

Я ошибся с определением. Эта реплика брата ведь не означает, что он считает контуженных придурками? Это уже просто верх наглости.

- Хватит гнать. И вообще бери мороженое, оно уже, наверняка, тает.

Билл моему совету не последовал, собственно, причина мне стала ясна через три секунды – мы подъехали к коттеджу. Брат услужливо прихватил, кроме своей сумки, один пакет и потащился к дому. С неба всё так же слабо зырило пробивающееся сквозь облака солнце. Билл с пакетом смотрелся если не комично, то просто ненормально. Видимо, этот человек действительно должен таскать одну женскую сумку, а за ним волочиться шлейф прислуги. Красивая жизнь явно для него. Но я в прислуги не нанимался, поэтому пусть таскает, ему полезно, хотя это и идёт вразрез с моими последними мыслями.

Я поспешно вывалился из машины, внезапно осознав, что просидел там порядком, Билл уже успел скрыться в доме, услужливо оставив дверь открытой. Но сдаётся мне, он всего-навсего поленился её закрывать.

- Билл, ты мне не сказал, зачем накупил непонятно чего?

- Как это непонятно чего? – брат водрузил пакет на стол и принялся выгружать его содержимое. – Ты не знаешь, что это такое?

- Грибы, - был показан следующий продукт. – Кетчуп. Э-э-э… Там мелко написано.

- Рыба. Том, это рыба! Зачем читать надпись, если и так видно, что это красная рыба?!

Я хохотнул и выудил из кучи вываленного мороженое, чтобы сунуть в холодильник. На этот раз взяли исключительно пломбир, причём одинаковый, чтобы лишних споров не возникло.

- А это?

- Кукуруза. Ну… Сложно сказать. Это могут быть консервы.

- Это фасоль.

- Мне надоело.

Я развернулся и вышел из кухни. Пусть сам разбирается со своими копчёными консервами, меня это не очень интересует.

- А ты не хочешь участвовать во втором раунде, Том? – закричал Билл из кухни. - Вопрос: зачем я это взял?

Я махнул рукой, хотя прекрасно знал, что Билл этого не увидит. Было скучно. Так чертовски скучно, что я уже предвкушал гадкое ничегонеделание в компании брата, листающего купленные журналы. Умное бы что почитал лучше. Нет, он по определению всегда найдёт себе занятие, а мне нужно что-то более конкретное. Выдайте список лекарств-занятий от безделья!

- Том!

В комнате нарисовался Билл, успевший измазать подбородок в пломбире. Я невольно улыбнулся этому зрелищу и подскочил к нему.

- Что?

Медленно, но верно меня стало накрывать ощутимым волнением от сознания того, что этот самый пломбир можно слизать. Нетрудно представить взгляд Билла в этот момент, он ведь не понимал, с чего это я так уставился на его подбородок.

- Том, ты будешь угадывать или… - тихо произнёс он. – Или нет?

- А ты? – хрипло спросил я.

Ну, бесполезно просто смотреть. Я обнял брата за талию и слизал полоску мороженого, поднимаясь к губам. Мне начало казаться, что мною овладела некая одержимость, сам себе я напоминал сумасшедшего, когда засасывал губы ничего не понимающего Билла. Он стоял как-то безвольно, даже обнял меня не сразу. Видимо, мой вид действительно что-то такое странное выражал. Передать то упоение, с которым я в тот момент неспешно изучал рот близнеца, невозможно. На меня, правда, напала какая-то волна, её происхождение даже я не мог объяснить. А ещё подбиралось возбуждение, которое это всё обязательно прекратит, ибо издеваться над собой долго невыносимо. Я подталкивал брата к дивану, а когда он на него всё-таки упал, разорвав поцелуй, уселся сверху. Билл выглядел слегка ошеломлённым, но особенной необычности в его реакции не обнаруживалось, значит, всё в порядке. Билл забрался руками под мою футболку, отчего по спине пробежало нехилое такое стадо мурашек. Привычно увеличился пульс. Вот только с каждой секундой эта привычность пропадала, потому что по вискам било как-то излишне сильно, а возбуждение собиралось более чем стремительно. Билл подавался вперёд, точно хотел привстать, чтобы быть ближе. Меня охватило маниакальное желание прижаться к нему каждой точкой тела, эта жажда сводила с ума. Я кусал кожу на шее брата, там, где испуганно билась жилка, заводя ещё больше. А непослушные руки пытались сорвать с Билла футболку, что мне, надо сказать, удалось, ибо здравый смысл близнеца даже не пробовал меня остановить. Крышу сорвало обоим. Я стянул с себя свой балахон, как мои вещи Билл называет, и почувствовал заметное облегчение, стало гораздо свободнее, но от одежды хотелось избавиться полностью. Брат скользил горячими руками по моей пояснице, целовал грудь, переходя к соскам. С каждым сантиметром, обработанным жарким ртом, мне кружило голову всё сильнее. Становилось жарко, ужасно жарко, хотелось найти хоть что-то холодное, но, видимо, такового не осталось.

Что-то разбилось.

- Бл*! – в сердцах воскликнул брат, отрываясь от меня. – Чёрт, чёрт, чёрт.

Звук и на меня подействовал отрезвляюще. Я всё ещё ощущал лёгкое головокружение, мне всё ещё хотелось идти дальше, но ко всему этому прибавился голос разума, настойчиво твердящий, что я полез не в те дебри, что сюда мне вход воспрещён.

- Это что? – одними губами спросил я.

Билл пожал плечами и вопросительно посмотрел на меня. А что я-то? Во мне происходили страшные метания, я был бы рад, если бы кто-то услужливо их разрешил, направив меня на какую-нибудь дорогу. В мыслях я окончательно потерялся.

- Мы что-то не того, да? – несмело сказал я.

Билл снова промолчал, на этот раз только кивнув. Я встал с брата, и мы, не сговариваясь, принялись натягивать на себя футболки. Хотелось воды.

Мне удалось первым проскользнуть в душ, нужно было немедленно снять возбуждение, такой тихой смерти я бы просто не пережил сегодня, это слишком уж жестоко. Каким образом будет разбираться брат, я не думал и замечательно, иначе станет его жалко, и я решу что-нибудь устроить.