- Меня? – со смешком выдвигаю предположение.

Билл заливается хохотом и отрицательно мотает головой.

- Ты с ней попробуй подружиться, если тебе это интересно. Она вообще любит делиться секретами, ты на второй день близкого общения узнаешь всё в подробностях.

Каулитц посмеивается, а я всерьёз над этим задумываюсь. Это ведь неплохое предложение. С Диди наладить контакт я уже попытался (нужно на досуге ещё раз попробовать), теперь было бы отлично перейти к Аните. Она ведь тоже нормальная девушка, к тому же какая-то напряжённость поначалу была в том мире, а здесь всё просто обязано получиться хорошо.

- Я подумаю над этим. Билл, - перевожу тему в нужное мне русло. – У меня вот проблемы с биологией, да ты знаешь, наверное.

- Жаль тебя огорчать, но я не интересуюсь твоими успехами в гимназии.

- Вообще никакими? – выгибаю бровь, взглядом заставляя его ответить в мою пользу.

Но посылы мои, видимо, не обладают успехом сегодня:

- Вообще. Хочешь, чтобы я попробовал вбить в твою голову материал этого года?

Мы заходим в парк, тут полно людей, со всех сторон раздаются детские крики, кого-то снимают с каруселей. Одни весёлые, другие зелёные и готовые пообещать никогда не кататься на таких штуках.

- Ты угадал.

- Давай куда-нибудь загрузимся, а я подумаю.

Это ведь не тактичный отказ? Да даже если и он, то, судя по всему, у меня всё равно есть отличные шансы получить согласие.

Тяну его на колесо обозрения, по дороге мы покупаем колы. На колёсико внушительная очередь, и нам приходится подождать, пока другие получат свою порцию удовольствия. Билл в ожидании совсем не напрягается, он спокойно пьёт, рассматривает людей, словно в любой момент может наткнуться на какого-то важного знакомого, с которым следует поздороваться.

- Кого ищешь? – не выдерживаю я.

- Никого, - он пожимает плечами, продолжая рассматривать толпу.

Я присоединяюсь к нему и в итоге замечаю мужика с какими-то кривыми, будто приклеенными усами; компанию странно одетых подростков; женщину, идущую с большой рамкой наперевес – наверное, это портрет или просто картина. Билл следит за жизнью, которая его окружают, и я тоже наблюдаю. Мне важно знать, что он в этом находит, и так приятно осознавать, что я на пороге этого знания.

- Том, не спи, проходи давай.

Так увлёкся, что не заметил, как подошла наша очередь. Люди рассаживаются в кабинки, мы с Биллом садимся друг напротив друга, и он тут же с улыбкой крутит руль.

- Будешь рулевым?

- Нет, мы будем меняться! – недоуменно сообщает он. – Я тебе не кучер и не водитель.

- При чём тут кучер?

Он пожимает плечами и точно забывает про меня, принимаясь рассматривать открывающиеся пейзажи. Не отстаю от Билла, пользуясь тем, что нашим вращением занимается именно он. В какой-то момент меня начинает подташнивать, потому что Билл слишком увлекается вверенным ему занятием. Кажется, его целью становится скинуть меня на землю.

- Если ты не прекратишь, я сейчас выпаду, - тихим голосом оповещаю я и перехватываю руль.

- Наконец-то ты это сказал, - выдаёт Билл и расслабленно откидывается на спинку.

По его лицу расползается выражение наслаждения, и до меня доходит, что это было за представление.

- Мог бы сразу сказать, я бы не отказал.

- Слушай, а ты вообще отказываешь? – неожиданно серьёзно спрашивает Билл.

В голове имеется несколько вариантов того, о чём он говорит, но мне не хочется попасть впросак со своими вопросами, поэтому отвечаю просто:

- Конечно. Если ты не будешь никогда отказывать, люди в конце концов сядут тебе на шею.

Взгляд у Билла как-то меняется, он опускает руки на руль, будто прося прекратить крутить его на минутку, чтобы посмотреть вдаль. Но смотрит он на меня, а мы сейчас на самом верху. Сильный ветер слегка раскачивает кабинку, справа в лицо бьёт солнце, но и то, и другое я замечаю только подсознательно, не обращая на это внимания. Билл улыбается шире, и мне начинает казаться, что он как-то ближе придвигается, перемещаясь на краешек сидения.

- Хочешь посидеть на полу? – осторожно спрашиваю я.

Тонкая сеть молчания между нами как будто колыхается, но не рвётся. Он смотрит на меня всё так же, и я понимаю, что ради этого взгляда был смысл сюда идти.

- Не хочу на полу.

Двойственность фразы повергает меня в шок, я коротко смеюсь и облизываю губы. Сейчас мы спустимся, и зрительный контакт придётся прервать.

- А где хочешь? - вырывается машинально.

Билл мгновенно стирает с себя гипнотический вид и хохочет.

- Ну ты даёшь! Я хочу посидеть на сидении, Томми, - с дозированным ехидством сообщает он мне.

Я не теряюсь, как ожидал, и чувствую себя достаточно свободно. Во всяком случае, свободнее, чем под его напором.

- Сиди, и не нужно меня испытывать подобными способами.

- Просто было интересно, что же тебе от меня надо.

Хорошенькая проверочка. Не успеваю ничего ответить, так как мы прибыли вниз, и надо спускаться. Колесо обозрения… Меня в обзор взяли конкретно. Даже спрашивать о результатах «исследования» не нужно, по Биллу всё видно. Точнее по мне было видно, но я-то, честно говоря, даже рад. Цели должны быть ясны, так проще работается.

- Ты доволен сделанными выводами?

Невольно замираю, ожидая ответа. Билл склоняет голову, и мы принимаемся за игривое разглядывание друг друга. Я – чисто за компанию.

- Да, - отчётливо произносит он и идёт к кассам.

***

Утро начинается как-то нехорошо. Я с трудом разлепляю глаза и ещё минут десять лежу без движения, тупо пялясь в белый потолок, на котором мне от напряжения уже начинают мерещиться разноцветные точки. Если бы кто-нибудь положил матрас на пол, с удовольствием бы на него скатился, а так я, пожалуй, буду долго-долго выть от ушиба о твёрдую поверхность. Я бы заснул снова, но это невозможно, так как сейчас наведается мама. Кстати, почему я проснулся раньше, чем она наведалась?

От этой мысли мгновенно подскакиваю с постели и принимаюсь метаться по комнате, точно вмиг обезумев. Не могу успокоиться и понять, с чего начать проверку, но тут дверь открывается, и в комнату просовывается голова родительницы. Сердце бешено стучит, потому что от её слов зависит, где я нахожусь. Она, как назло, молчит и подозрительно смотрит на недавно метавшегося зверем в клетке меня.

- Том, у тебя всё в порядке? – дурацких интонаций в голосе нет, но мало ли…

- Да. А почему ты меня не разбудила? – выпаливаю скороговоркой.

На меня смотрят практически так же, как на психов в клинике, с необходимой долей снисходительности и жалости. Можно как-нибудь пояснее?

- Сегодня выходной, - вот так и рушатся надежды.

Стоп. Надежды?

Мама ещё пару секунд стоит в дверном проёме и уходит, оставляя меня наедине с моими мечтами, надеждами, размышлениями и осознаниями. Почему я так взбаламутился, вдруг подумав, что меня снова запихнули в перевёртыш? Понятно, тут любой бы на стенку полез, если бы был на моём месте. А вот ожидал я другую маму. Что такое происходит? Там не так, здесь не так. Что же мне будет по душе?

В принципе, этот вопрос уже решён, я хочу забрать помаленьку отовсюду. Надо мной как будто кто-то (хотя тут можно прямо имя говорить) посмеялся, оставив геем. Если бы не это, и Билл бы у меня замечательно забылся. Интересно, стань я снова натуралом, меня бы мучила мысль, что не стоит его забывать? Ну, пусть на том основании, что он человек хороший.

Как совместить два мира? Тут даже самые матёрые селекционеры мне не помогут, не добрались они до таких понятий и вряд ли доберутся когда-нибудь. Надо посоветоваться с кем-нибудь, что ли, может, чего дельного скажут.

Я задумчиво смотрю на телефон, закусив губу и не решаясь позвонить тому, кто действительно мог бы дать совет. Карен не умеет расставаться друзьями, этого с ней сделать ещё никому не удавалось. Тогда почему меня преследует ощущение, что мы как минимум хорошие приятели? Или она просто отчаялась от меня отделаться? Я знаю её как девушку, с которой встречался, а вот как человек для обыкновенного общения она мне неизвестна. Думаю, это что-то термоядерное.