Утреннее солнце врывалось в палату госпиталя, телевизор был выключен, тишину нарушало движение парня. Где-то за стенкой доктор объяснял больному, почему ему нельзя что-то есть, а тот, очевидно, не понимал, с чего бы ему это запрещают.

Часы продолжали мерно тикать, воздух был каким-то душно-прохладным. Было грустно.

- Чего киснешь? – Том взглянул на брата и начал запихивать в отдельный отдел рюкзака ноутбук.

Билл вздрогнул и повернул к нему голову, безразлично скользнув глазами по его фигуре. Белая футболка, распахнутая рубашка с красными клеточками, уже не такие широкие джинсы, как раньше, благо кеды остались из прошлого. Хоть что-то напоминало о его детстве.

- Поаккуратнее с ним, - тихо бросил парень, заметив, как близнец снова начал выходить из себя: ноутбук застрял.

- Ага, - наконец, справился и застегнул змейку. – Кажется, всё. Готов? – его губы немного приподнялись в улыбке.

Младший продолжал безразлично смотреть в пространство и о чём-то усердно думать.

- Ну, ты чего такой сегодня? – Том бросил в кресло сумку и подошёл к инвалидной коляске, которая всё это время спокойно стояла в противоположном углу и дожидалась, когда понадобится её помощь.

- Какой такой? – он медленно повернул голову, проследив за тем, как его брат подкатил к кровати его новое пожизненное «кресло».

- Не знаю, - старший подошёл к нему и решительно и как-то осторожно, словно фарфоровую куклу, взял на руки и усадил в коляску, немного поправив его ноги. Длинные ровные наполовину чёрные волосы Билла затрепыхались и закрыли часть его лица. – Странный какой-то…

Парень отбросил волосы с глаз и, собрав их в хвост, распустил с правой стороны. Они доходили ему почти до живота.

- Нормальный, - он пожал плечом и резко развернул руками коляску в сторону Тома. – Я сам.

Он без улыбки уставился на близнеца и начал задом медленно отъезжать в сторону двери, продолжая прожигать того глазами, словно боясь, что тот психанёт и всё рано настоит на том, чтобы самому вести его коляску.

- Как хочешь, - старший нерешительно пожал плечом и взял сумку, перебросив через плечо и замечая краем глаза, как Билл снова развернулся и открыл дверь, выезжая в коридор. Что-то в его груди сжалось.

- И не смотри на меня так! – Билл повернул к нему голову, будто почувствовав этот наполненный мелкой болью взгляд, затем боком развернул коляску, чтобы потом поехать в коридор. – Я не так уж и жалок.

- Я… - Том опешил.

- Быстрее давай, - парень отвернулся. – Не хочу ещё полдня провести в этой больнице!

Тот слегка поджал губы, но послушно вышел из палаты в коридор, почти беззвучно прикрывая за собой дверь.

- Пошевеливайся! – младший поехал вдоль по коридору. – Я на этой развалюхе быстрее до дома доберусь, чем ты.

Том быстро его догнал и пошёл рядом, как-то нерешительно поглядывая на безразличного брата, которому, казалось, было абсолютно плевать на всех и всё в этом огромном мире.

- Если встретим этого безумного доктора, я отдавлю ему ногу, - пробурчал парень. – В пятый раз.

- Ты считал? – улыбнулся тот.

- Да. Тут всё равно заняться нечем, - Билл свернул за угол.

Они молча добрались до пустого лифта и начали спускаться на первый этаж, думая каждый о своём. Было тихо и как-то одиноко, не смотря на то, что они были вместе.

- Заедем в салон? – спокойно спросил младший, хотя, признаться, это звучало больше как приказ, чем просьба.

- Зачем? – Том вскинул бровь и покосился на брата.

- Хочу отрезать волосы.

- Что? С кровати ночью упал? – он повернулся к нему корпусом. – Они же шикарны!

- И что? – безразличие. – Хочу от них избавиться. Только напоминают, что я пробыл в коме два года. Заедем. А я потом дам тебе почитать мою книгу. Как-нибудь потом.

Том закатил глаза и отвернулся. Спорить было бесполезно: если Билл что-то вбил себе в голову, то напрасно это пытаться оттуда вытащить.

- Хорошо.

Двери звякнули, словно огромная микроволновка, мол, завтрак подан. Билл первый выехал в холл, резкими движениями заставляя колёса крутиться и везти его в сторону дверей. Доктора Коутса они так и не встретили, наверное, мужчина побоялся провожать их в «последний путь» хоть и был знаком с ними, можно сказать, целых два года. Признаться, Билл его так достал за этот месяц, что врач со счастливой улыбкой выписывал его сегодня, радуясь и втайне надеясь, что больше никогда в жизни его не увидит.

Приветливая дежурная попрощалась с ними у выхода, провожая светлыми глазами. Близнецы вышли на улицу вместе впервые за долгое время. Было жарко и душно.

- Я помогу, - Том схватился руками за коляску и начал осторожно спускать брата со ступенек, всё время думая, что он вот-вот вывалится оттуда и распластается на асфальте.

- Дальше я сам, - упрямо сказал Билл, как только понял, что его коляска устойчиво стоит на земле.

- Как скажешь, братик, - он хлопнул парня по спине и направился в сторону автостоянки, где незадолго до этого оставил свою любимую машину.

Младший последовал за ним, постоянно оглядываясь по сторонам, словно впервые здесь находился, впервые видел этот мир. Ему казалось, что он всю свою жизнь пробыл слепым, а теперь, когда ему сделали операцию, всё обрушилось на него со всех сторон с невероятно яркими красками и невозможно красивыми деталями. Почему-то пролежав два года в коме, ему казалось, что он не видел этого города куда больше, чем это было на самом деле.

- Ну, как тебе? – он не заметил, как они оказались у нужной им машины.

Том гордо встал рядом и уставился на брата, ожидая его реакции.

- Круто, - Билл впервые за всё утро улыбнулся. – Я ведь её видел в журнале за день до аварии. Ведь её, да? – он с надеждой посмотрел на близнеца.

- Да, - Том улыбнулся шире. – Я специально её купил. Нравится?

- Очень!

Билл подъехал ближе, рассматривая спортивную чёрную машину с блестящими покрышками и гладкой поверхностью, которая так глубоко въелась в душу парня в тот давно уже забытый день его детства.

- Том, откуда у тебя такие деньги, а? – младший объехал авто кругом. – Она же стоит уйму денег!

- Заработал, - он пожал плечом и открыл дверь. – Иди сюда, малыш, я тебя покатаю, - пошлая улыбка коснулась губ.

- Иди ты, извращенец! – захохотал тот, но всё же подъехал ближе, позволяя любимому снова взять себя на руки и усадить на пассажирское сидение.