- Ты чудо…

Том лишь улыбнулся и подвёз коляску прямо к столу, сев тем временем на диванчик и потянувшись к бокалам, чтобы потом открыть бутылку и вместе с самым ценным существом на свете выпить дорогого вина.

- Я хочу с тобой сесть, - вдруг сказал Билл, почему-то изменив сегодня своим принципам и проявив желание посидеть прямо на диванчике рядом с братом.

- Ты же всегда говорил, что тебе неудобно есть отсюда, - рассмеялся Том, вспоминая старые стычки с ним, когда он только-только начал привыкать к своему нынешнему положению.

- И что? А сегодня хочу с тобой. Помоги мне, - нахохлился Билл.

Старший улыбнулся, но всё же встал и перехватил брата за талию, помогая подняться ему на ноги – плед соскользнул с колен и плавно опустился на пол кухни – и сесть за стол.

- Спасибо, - Билл грустно вздохнул, наблюдая за тем, как его близнец нагибается и поднимает одеяльце, чтобы потом накрыть его теперь вечно мёрзнувшие ноги.

- Хватит говорить спасибо, - он сел рядом и обнял его за талию. – Мы уже об этом сто раз разговаривали, а ты заново начинаешь.

- Ладно, - отмахнулся Билл, печально опустив глаза.

- Эй, ну ты чего? – Том щёлкнул того по носу. – Хочешь суши?

Парень вдруг нагнулся к столу и потянулся к тарелке с японскими деликатесами – глаза младшего скользнули по его вытянутым рукам, пальцам, затем вдруг по профилю, прямому носу, ровным губам, пирсингу, подбородку, шее… Футболка на секунду съехала, а Билл вздрогнул и нахмурился, неожиданно даже для самого себя ухватившись за этот несчастный ворот.

- Что это? – Билл нахмурился, разглядев синяк. – Ты снова был там, да?

- Ты опять? – Том повёл плечом и одёрнул руку брата, водружая между ними тарелку. – Мы сто раз это обсуждали. Ты пишешь книги, работаешь мозгом и фантазией, получаешь за это деньги, а я работаю кулаками и тоже получаю деньги. Всё. Давай не будем больше об этом, - он облизал засохшие губы своим языком и ухватился двумя пальцами за кусочек суши. – На вот, - протянул его ко рту брата и широко улыбнулся, когда тот, едва касаясь губами его кончиков пальцев, засунул в рот весь кусок. Попытался не рассмеяться, но это у него плохо получалось – куски рыбы, казалось, готовы были вывалиться из его рта в любую секунду.

LAFEE - Tell Me Why

6 лет назад.

- Я уже почти собрался, - Билл прижимал плечом телефон к уху и пытался параллельно запихнуть в сумку нужные ему вещи. – Бросив мимолётный взгляд на своё отражение, он, наконец, застегнул чёрную кожаную сумку и бросил её на тумбочку – мелкие предметы разлетелись в разные стороны и попадали на пол, а парень, совершенно не обращая на это внимания, схватил сотовый пальцами и бросился в сторону шкафа.

- Что это за грохот? – донеслось с другого конца трубки.

- Ничего, - он поставил на громкую связь и почти так же неряшливо бросил сотовый на ту же тумбочку.

- А это что? – уже недовольно.

- Тоже ничего! – Билл схватил куртку и быстро просунул руки в рукава. – Том, не грузись, я сейчас выйду уже.

- Нам тебя сто лет что ли ждать? – парень зло заворчал – его голос громко разлетелся по пустому коридору. – Гордон сейчас с ума сойдёт! Мама нервничает, я…

- Иду! – младший бросился к кроссовкам и начал их быстро натягивать на ноги, проклиная эти ужасные шнурки, которые ещё минуты две придётся завязывать.

- Что-то я не слышу, как дверь хлопает, - упрекнул его брат.

- И не услышишь! – Билл недовольно потянулся к своему сотовому и нажал на кнопку сброса. Раздались гудки, и связь прервалась. – Вот приставучий… - шёпот в пустоту. – Всё быстро ему надо… я что метеор?

Парень, наконец, завязал шнурки и шумно выдохнул, поспешно бросаясь к тумбочке и хватая с пола тёмные очки, которые упали во время случайного вторжения гигантской неизвестной штуковины. Билл быстро нацепил на нос только что поднятый аксессуар, схватил сотовый, запихивая его в карман джинс, прихватил сумку и бросился к двери, начиная нервно всовывать в замочную скважину ключ, чтобы закрыть дверь. Чертыхнувшись, он, в конце концов, осуществил свой коварный план по закрытию квартиры и почти что бегом рванул к лестнице, начиная перепрыгивать чуть ли не через две ступеньки, чтобы поскорее очутиться на первом этаже.

Через пару минут парень выскочил в двери подъезда и подскочил к стоявшей возле крыльца машине, резко распахивая дверь и быстро запрыгивая на заднее сидение.

- Ну, наконец-то! – Гордон шумно выдохнул и завёл двигатель, заставляя авто трогаться с места.

Симона устало облокотилась головой об окно и на пару секунд прикрыла глаза, наверное, пытаясь воздержаться от очередной колкой реплики, однако Том совсем не собирался молчать.

- Я чуть не сдох тут! – отчеканил парень, в упор взглянув на брата. – С ума сойти можно, пока тебя ждёшь.

- Молчал бы, а! – Билл бросил сумку на заднюю часть багажника, ближе к окну, чтобы она ему не мешалась. – Опять моё место занял. Мне надоело сидеть с этой стороны и быть не пристёгнутым.

- Да какая разница? – Том закатил глаза. – Подумаешь, один из всех не пристёгнут, что здесь такого?

- А вдруг что случится? Все выживут, а я сдохну как последний лох! – он скрестил руки на груди и недовольно уставился в окно.

- Мальчики, - Симона вздохнула. – Билл, на обратном пути поменяешься с братом местами, хорошо?

- Больно надо уже, - прошептал младший.

- Может, хватит, а? – Гордон раздражённо дёрнул плечом. – Одно и то же каждый раз, когда мы собираемся куда-нибудь поехать! Достали уже… Больше вас никуда не буду брать, вот дождётесь…

Близнецы промолчали – каждый из них уставился в свою часть окна и дулся друг на друга. Вечные ссоры, пререкания, недовольства. Казалось бы, что это обычная часть повседневной жизни этой семьи, однако не смотря на все эти обиды, двое этих парней были гораздо ближе, чем можно было подумать с первого взгляда. Гораздо ближе, чем думали их родители. Ближе, чем они сами могли себе позволить.

Крепкая дружба на людях, порой разбавляемая какими-нибудь стычками во мнениях, неразрывная связь, которую ощущали их родители, которую они чувствовали и понимали – всё же близнецы – и горячие прикосновения по ночам, шёпот, обжигающий кожу, тихие стоны, слова, безграничная любовь, уже больше, чем просто любовь братьев – всё это никто не видел и не знал, всё это было лишь их личным маленьким, возможно, даже и запретным счастьем. Хотя, да, действительно запретным.