Мельком глянул на вторую ванну, смотреть на которую до сих пор избегал. Боялся увидеть свое бездыханное тело. Но она давно уже пуста и совершенно чиста. Шуке шагнул к выходу. Остановился. Его прошиб холодный пот. Он чуть не забыл кристалл с записанной на нем своей личностью. Вытащив его из устройства, тщательно спрятал в контейнер, висевший на крепком синтетическом шнуре на шее. Вот теперь пожалуй всё. Пора уходить. Скоро должны пожаловать его предполагаемые палачи.

Еще один неприятный момент Шуке пережил, подойдя к телепортационной площадке. Почему он не подумал об этом раньше? А вдруг переход не примет его в новом теле? Но нет, переход сработал вполне штатно. И вот Шуке уже спускается вниз по склону. Ноги, обутые в ботинки, непривычно скользят по гравию. Хорошо, что еще ночь. Необходимо до наступления жаркого ослепляющего дня найти себе надежное убежище.

Яркое солнце слепит глаза. Шуке успокаивает себя: глаза в его нынешнем теле – часть местного организма, идеально приспособленного для проживания в сложнейших условиях, царящих на этой негостеприимной планете. Следовательно никакого вреда ему яркий свет не причинит. А ощущение дискомфорта скоро должно пройти. Уж если двуногие смогли приспособиться, то и он, с его несоизмеримо более мощным и гибким интеллектом, сможет.

Действительно, уже спустившись к самой подошве горы и подходя к крайним строениям поселения, смотритель совершенно освоился и с управлением телом, и с получаемыми извне раздражителями – непривычными запахами, резкими звуками, слепящим глаза светом. Увидев первых двуногих, Шуке едва не сделал попытку спрятаться, но вовремя осознал, что он теперь с виду точно такой же, как они. От него никто не шарахнулся, никто не закричал от испуга. Его словно не заметили. «Как это я удачно подобрал параметры тела» – самодовольно рассуждал Шуке. Пока, во всяком случае, всё складывалось весьма успешно. Людей с каждой минутой прибавлялось. Но все какие-то хмурые и угрюмые. Шли, не обращая друг на друга ровно никакого внимания. «Утро» – догадался Шуке. Он и сам по утрам не склонен ощущать себя счастливым. Мысль о схожести хоть в чем-то сквиргов и двуногих неожиданно пришлась по душе. В какой-то момент он даже пережил нечто, похожее на эйфорию от давно забытого ощущения сопричастности к многоликой толпе себе подобных. Даже если это толпа недалеких звероподобных плешивых инопланетян. «Кто бы говорил о плешивых?» горько думал беглец, в очередной раз брезгливо косясь на кисти своих рук.

***

Долго еще Шуке бродил по улицам, достаточно знакомым ему, так как ранее он неоднократно бывал здесь. Правда лишь ночами, потому многое казалось новым и необычным. Он знал, что население города весьма многочисленно, но реальное количество двуногих огорошило. Не только количеством, но и их непредсказуемым поведением и суетливостью. Одно дело – наблюдать со стороны, совсем другое – слившись в единый, колышущийся от избытка энергии ком. Очень скоро смотритель поддался общему безумию и носился вслед за толпой туда – сюда. Забегал в какие-то сооружения, где происходили незнакомые и непонятные Шуке процессы. Взяв себя в руки, попытался остановиться и несколько абстрагироваться от заразного влияния. Втянувшись с очередной партией в большую просторную искусственную нору с полностью прозрачной стеной слева, Шуке обратил внимание – некоторые из двуногих передают что-то другим двуногим, стоящим за перегородкой. Взамен получают самые разнообразные предметы. Шуке не мог понять, в чем смысл обмена. Он уже целенаправленно заходил в подобные заведения. В результате проведенных исследований установил – среди передаваемого в ответ чаще попадалась продукты питания. Многие, получив упаковку, тут же раскрывали ее и начинали понемногу откусывать от содержимого, либо отхлебывать разноцветные жидкости из различных по размеру и форме сосудов.

Понятно. Теперь следует разобраться с тем, на что все это обменивается. Пристроившись неподалеку от одного из существ, стоящих за перегородкой, принялся за ним наблюдать. Вот к нему подошла женская особь. За её верхнюю конечность держится особь поменьше и пронзительно пищит. Шуке не сразу сообразил, что понимает каждое слово. Очевидно знание языка перешло с базовой информацией, сохраненной в подсознании синтезированного существа и теперь понемногу всплывает из него, вливаясь в его интеллект. «Дай, мама, дай!» кричало мелкое существо. Самка вытащила из сумки другую сумочку, поменьше, расстегнула её, извлекла несколько блеклых цветных бумажек и металлических кружочков. Передала все это терпеливо ожидавшему двуногому, негромко буркнув что-то. Тот, в свою очередь, спрятал полученное, пошарил под прилавком, достал оттуда и разложил перед самкой несколько пакетов и коробочек. Самка сложила все это в большую сумку, сунув один из пакетиков хныкающему детенышу. Детеныш мгновенно замолк, ловко надорвал пакет и принялся выуживать по одной резко, но довольно приятно пахнущие бурые пластинки, запихивая их в рот и умиротворенно чавкая. Шуке почувствовал, как у него что-то зашевелилось в животе.

Вслед за самкой с детенышем к двуногому подходили еще несколько самок и самцов. Вся процедура повторялась, различаясь только величиной, количеством и цветом получаемого. При этом особь за прилавком всегда получала только бумажки и кружочки. Шуке заметил, что в обмен двуногий за прилавком не просто передает первые попавшиеся коробочки. Ему явно говорили, что надо передать и всегда получали именно требуемое. Один раз подошедший самец спросил о чем то, но, получив отказ, отошел явно раздосадованный. Это утвердило исследователя в мысли, что в подобных помещениях производится выдача именно того, в чем в данный момент двуногое испытывает нужду. Шуке вспомнил, что вместе с другими непонятными предметами он извлекал из карманов обследовавшихся им особей такие же точно бумажки. Они были у каждого без исключения. Причем у кого-то всего несколько штук, у кого-то в изрядном количестве. Все их Шуке предусмотрительно сберег – раз двуногие обязательно имели их при себе, значит это постоянно необходимый атрибут их повседневной жизни. Их набралось у него восемь с четвертью дюжин. Правда, для чего они нужны, понять казалось невозможным. Теперь же, кажется, ответ найден. Он отошел в сторону и открыл внутренний кармашек, имевшийся в его сумке (ему очень нравилась эта процедура). Выудив одну бумажку, затем, подумав, вторую, подошел к прилавку, выжидая, когда перед ним никого не окажется. Здесь решимость Шуке покинула его.

– Вам чего? – довольно любезно, но не вполне искренне, как-то искусственно, поинтересовался двуногий. Смотритель протянул зажатые в кулаке бумажки.

– Что Вам надо? Чего купить то хотите? – в голосе двуногого появились нотки раздражения. За Шуке уже начал скапливаться народ. Некоторые с любопытством поглядывали на него. Шуке ткнул пальцем в небольшой пакет, лежавший на полке за спиной существа. Именно такой достался маленькой особи. Обменщик кивнул и, подхватив пакет, положил на стол перед собой:

– Еще что? – вопрос без явной заинтересованности в ответе. Шуке еще раз ткнул в тот же пакет.

– Два? Так бы сразу и сказал. – и еще один пакет брякнулся перед Шуке, – Еще один? – интонация не раздраженная, скорее насмешливая. Шуке, поколебавшись, ткнул в большую прозрачную бутылку с зеленоватой жидкостью.

– Немой, что ли? – не вполне вежливо поинтересовался двуногий, но бутылку подал, – Всё?

Шуке кивнул. Двуногий взял у него из рук одну бумажку, тут же выдав взамен несколько металлических кругляшей, слегка различающихся диаметром и весом. Смотритель, схватив их, облегченно выскочил наружу. Он был крайне доволен собой. Первый опыт общения удался! Найдя небольшую площадку, засаженную растительностью с разбросанными среди нее длинными сиденьями со спинками, Шуке уселся. Сидеть в новом теле оказалось вполне удобно. Только здесь он почувствовал, насколько сильно устал и проголодался. Быстро разобравшись с тем, как вскрываются приобретенные емкости, Шуке принялся обедать, попутно, морща нос, поглядывая на свои голые пальцы-огрызки. Он не опасался незнакомой еды, так как доставшийся ему организм приспособлен к её приему. И сухие ломкие желтые солоноватые пластинки и пузырящаяся, отдающая в нос жидкость, оказались неожиданно вкусны. Единственно – жидкость могла бы быть не столь сладкой. Но очевидно здесь такие вкусы. Съев содержимое одного пакета, второй, вздохнув, распечатывать не стал, сунул в сумку. Жидкость он продолжал отхлебывать из сосуда с прогибающимися под пальцами прозрачными боками мелкими глоточками, стараясь растянуть удовольствие. Не так все плохо пока складывается. Жить в новом теле вполне можно. Шуке почувствовал, как помимо воли начинают закрываться глаза. Тело охватила приятная расслабленность. Хотелось спать. Он тряхнул головой. Уши привычно не дрогнули. Лишнее напоминание о чужом теле и чужой среде.