– Это странно, знаешь? – снова нарушил тишину Билл через какое-то время.

– О чем ты? – спросил Том, не имея понятия, о чем идет речь на это раз.

– С одной стороны, подчиняться я больше не хочу, – после этих слов Трюмпер напрягся всем телом и затаил дыхание, понимая, что сейчас решается его судьба. – А с другой, по-другому просто не умею. За то время, что я жил у отца, он ни в чем меня не ограничивал. Сам себе я тоже пытался не ставить никаких ограничений. Даже работу на какое-то время забросил. Мне ведь больше не нужно работать, чтобы выжить. Сейчас у меня есть всё: деньги, свобода, безопасность, – Билл говорил монотонно тихо, не повышая голоса, делая паузы между словами. И каждый раз, когда он замолкал, у Тома сердце останавливалось и не начинало биться до следующего произнесенного полушепотом слова. Он вслушивался в эти тихие звуки, словно от них зависела его жизнь, и изо всех сил пытался не забывать о дороге и напряженном движении, так как именно в его руках обе их жизни находились в данный момент. – А я просто не знаю, что мне со всем этим делать. И тебя рядом нет, чтобы меня научить, – Билл снова ненадолго замолчал, и совсем тихонько добавил: – Мне тебя не хватало.

Стиснув руль побелевшими пальцами, Том вдавил в пол педаль газа. Совсем чуть-чуть осталось. Только бы хватило сил дотянуть до дома.

17.

Билл улыбался чуть заметно, заходя в лифт и приваливаясь плечом к его гладкой полированной стене. Он прекрасно видел удивленный вопросительный взгляд Тома, но объяснять ничего не стал. Незачем. Да и не выразишь это словами. Как объяснить, что, поднимаясь на нужный этаж, выходя из лифта, подходя к знакомой двери, он словно находился в двух временных измерениях одновременно?

Тогда, в первый раз, напуганный до паники, лишившийся дома и всего, что знал, хватающийся за такого же, как и он сам, перепуганного кота… и сейчас. Наконец-то снова возвращающийся домой. Только зверя на руках не хватает. Улыбка стала шире, когда Билл представил, как обрадуется Шмель их возвращению. Временное пристанище коту не понравилось категорически: светло, много места, многолюдно.

– Ты дома хоть раз убирал, пока меня не было? – проворчал Билл, переступая порог квартиры и оглядываясь по сторонам.

– Чтобы ты лишился этого удовольствия, когда вернешься? – огрызнулся Том. – И вообще, мне без тебя вся эта чистота нафиг не сдалась, это ты у нас ее фанат.

– Ты понимаешь, что это для меня значило?! Я только поверил, стал успокаиваться, как ты приходишь, и говоришь, что виделся с моим отцом у меня за спиной?! Да я… – неожиданно даже для самого себя выпалил Билл и резко замолчал, прерываясь на полуслове.

Ничего подобного он говорить не собирался. На самом деле сейчас ему очень хотелось прижаться к Тому всем телом, уткнуться носом в шею и повторять без конца, как он соскучился, но, вопреки всем желаниям, наружу вырвалась непонятно откуда взявшаяся совершенно неуместная и ненужная в данный момент злость.

– Я тебя люблю, – четко произнося каждое слово, тоже совершенно не к месту произнес Том, в ответ на его выпад.

– Ты говорил, – просыпающаяся ярость улеглась так же быстро, как и появилась.

– Я помню, – голос звучал спокойно и уверенно.

– Правда? – удивился Билл. – А я думал…

– Представляю себе, – хмыкнул Трюмпер. – Ты бы свое лицо тогда видел… у тебя же чуть сердечный приступ не случился. Я специально внимание на своих словах заострять не стал, дал тебе время эту мысль усвоить. Чтобы ты принял к сведению, обдумал и понял, что это не такая уж и плохая идея. Ты же вечно всё обдумывать должен по трое суток.

– Ты испортил момент. Знаешь? – немного помолчав, вздохнул Билл, подошел к телевизору, провел одним пальцем по экрану, сморщился, увидев пыль, обтер ее о джинсы и снова посмотрел на Тома. – Мог бы придумать что-нибудь торжественное, более подходящее для признания. Вино, свечи… как в кино.

– Ага. И стоило бы мне только достать спички, чтобы эти самые свечки зажечь, ты бы перепугался так, что пришлось бы тебя по всей квартире отлавливать.

– Может быть, – не стал отпираться Билл, переходя к окну. – Но попробовать все равно стоило.

– Мы попробуем. Обязательно. Например, на нашу первую годовщину… а еще лучше на третью, чтобы ты окончательно привык к этой мысли и успокоился, – Том внимательно следил за его непрекращающимися передвижениями. Самый главный, самый важный вопрос крутился на кончике языка, всё больше раздражаясь, что его не задают. – Ты останешься жить со мной? – всё-таки не смог удержать его Трюмпер.

– Да, – ответ прозвучал поспешно, будто тоже только и ждал своей очереди быть озвученным.

– А отец против не будет? – это могло стать большой проблемой.

– Я его даже спрашивать не собираюсь, – с недавно появившимся высокомерием отозвался Билл, и тут же словно устыдившись своего тона, добавил. – Ты не подумай, он хороший. И на самом деле любит меня, а еще у меня бабушка с дедушкой есть, и они тоже меня очень любят… хотя, может быть и не меня, а идею обо мне. За эти годы они уже почти смирились с потерей внука и сына, и сейчас, со мной настоящим, понятия не имеют, что делать. Я всё понимаю. Мы чужие друг другу, но у нас появился шанс это исправить. Мы познакомимся обязательно и в будущем, скорее всего, подружимся, но жить вместе для этого совсем не обязательно. Думаю, всем будет только проще, если сближаться мы будем постепенно.

– А на какой х*р нужно было уходить из дома и трепать мне нервы?! – рявкнул Том, не сдержавшись.

– Я не знал, что мне делать, я же говорил уже. Я не умею… быть в отношениях. У меня их не было никогда, – Билл вздохнул глубоко и твердо посмотрел в глаза своим коронным ведьминским взглядом, не желая признавать себя виноватым. – А еще у меня никогда не было свободы выбора. И у тебя ее не было с тех пор, как мы познакомились. Пожалуйста, дай мне договорить, – торопливо попросил он, увидев, как Том открыл рот, собираясь начать возражать. – Её не было. Не пытайся убедить меня в обратном. Я не знаю, почему ты решил, что отвечаешь за меня, но ты именно так и думал, и с тех пор, как отбил меня у Зака и компании и забрал к себе, уже не мог избавиться от меня. Ты бы не выгнал меня на улицу, даже если бы захотел. Ты в принципе на подобный поступок не способен. Значит, у тебя не было выбора. А у любого человека всегда должно быть право решать, как ему жить. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Я, когда уходил, даже толком озвучить бы не смог, почему это делаю. Только потом слова подобрал, со временем. Я очень хотел, чтобы ты понял, что тебе нужен именно я. Такой, как есть. Трудный и нелепый. Чтобы ты пришел и снова меня забрал, только на этот раз потому, что сам так решил, а не потому, что считаешь такой поступок правильным. Прости, если расстроил тебя этим, но безоговорочная уверенность в твоих чувствах была мне необходима.