Посмотрев на часы, юноша удостоверился, что у него еще достаточно времени на осмотр города, в котором он бывал еще совсем ребенком. Заприметив такси, Билл направился на другую сторону улицы и сел в машину, попросив отвезти его к Собору Святого Стефана.

Католический собор был расположен в центре старого города на Штефансплатц – площади Святого Стефана. Строительство церкви было начато еще в двенадцатом веке, впоследствии она сгорела до основания, и на ее месте было построено сооружение в романском стиле, день освещения этого нового собора – 23 апреля — празднуется и по сей день. Судьба кафедрального собора интересна тем, что, пережив бомбежки второй мировой войны, он пострадал от пожара, устроенного бесчинствующими мародерами. Тогда от огня рухнула кровля, центральный колокол рухнул внутрь здания, интерьеры и фрески, украшавшие залы веками, сгорели дотла. Позже трудами и пожертвованиями добровольцев собор восстановили, и в 1952 году в нем вновь начались службы.

Именно в Соборе Святого Стефана находился один из крупнейших в Европе «орган – великан» с четырьмя рядами клавишей, ста двадцатью пятью регистрами и десятью тысячами органных труб. Билл мечтал услышать его величественное и завораживающее звучание, но времени на это у юноши не оставалось. Осмотрев прекраснейшее здание, Каттерман отправился дальше, не замечая, каким шокированным взглядом его провожают смотрители кафедрального собора.

Билл снова вышел на Штефансплатц, заметив стоянку фиакров – небольших загадочных карет, запряженных лошадьми. От площади ручейками расходились узкие улочки, ведущие к другим частям города, и Билл, улыбнувшись выглянувшему из-за облаков солнцу, наугад завернул на одну из них. Маленькие кафе, небольшие магазинчики, букинистические лавки, часовые мастерские и антикварные салоны – все это наполняло нижние этажи старинных зданий, заставляя останавливаться у своих витрин буквально на каждом шагу.

Билл набрел на небольшую церковь, которая буквально терялась в море магазинчиков, но все равно ее светлый простой фасад привлекал внимание своей изящностью и элегантностью. Присмотревшись, Билл понял, что на фасаде здания изображен мальтийский крест – юноша догадался, что перед ним Церковь Мальтийского ордена, где захоронен Жан де ла Валетт, который в 1565 году защитил Мальту от турок, за что его именем потом назвали столицу острова.

Юноша за день посетил еще множество достопримечательностей города, замирая от восторга каждый раз, когда видел необыкновенную красоту, сотворенную умами и руками людей. Всю жизнь Билл мечтал, что найдется тот, с кем он сможет разделить свой восторг и трепет, испытываемый перед шедеврами мирового наследия, и сейчас его радость чуть горчила – на краю сознания все же присутствовала мысль, что ему не хватает рядом карих глаз и сильных рук любимого.

Вернувшись в центр города, Билл зашел в небольшую кофейню – ведь если, будучи в Вене, ты не посетил кофейню, твоя поездка прошла зря – и сел на изящный венский стул. Помещение было именно таким, как и принято – высокие окна, элегантная легкая мебель, мраморная стойка, аромат кофе, щекочущий ноздри, и множество газет на самых разных языках.

Юная девушка, едва ли старше шестнадцати лет, предложила Биллу меню, и тот заказал себе венские вафли и горячий кофейный шоколад. Уже через несколько минут он наслаждался теплом, грея внезапно замерзшие руки о фарфоровую чашку и жалея, что так же просто нельзя отогреть покрывшееся льдом сердце.

«Том… Ты сломал меня, украл мою душу… Даже вот так, убегая и скрываясь, я все равно хочу, чтобы ты нашел меня, и все стало, как прежде… Я хочу верить сладкой лжи, захлебываться в собственных чувствах, верить тебе, закрывая глаза… Только ты даже этого призрачного извращенного счастья мне больше не дашь. За что ты так со мной, Том?... Я не хочу верить, что в тебе нет ничего, что я так любил. Я мог бы светиться в твоей лживой любви, мог бы сносить твою ненависть, но безразличие… это меня убивает, Том, слышишь?... Я умираю, когда вижу твои пустые глаза».

Часы на главной площади пробили девять вечера – Билл вздрогнул и поднял взгляд от пустой чашки, которую уже долго вертел в руках.

— Пора, – прошептал он.

Юноша оплатил счет и вышел из кафе, не заметив кинутого украдкой полного светлой грусти взгляда юной официантки, которая именно сегодня впервые познала разочарование первой любви.

— Он купил билет до Лондона, – Том зашел в кабинет друга. – Но не полетел, думал провести меня таким образом. Как предполагают сыщики, он мог отправиться в Вену или в Будапешт, сейчас пытаются найти его следы.

— Что ты будешь делать, если не найдешь Билла? – спокойно спросил Георг.

— Да есть у меня одна идейка… — ответил Том, задумчиво постукивая кончиками пальцев по подлокотнику.

Шикарная спортивная Maserati Edo Competition припарковалась возле особняка. Том вышел из машины, небрежно захлопнув дверцу – он собирался поручить отогнать машину в автосервис. Открыв дверь, он зашел в пустой идеально чистый холл. В доме стояла идеальная тишина, только изредка раздавался звон посуды с кухни и далекие звуки проезжающих по ближайшей дороге машин.

Послышался легкий скрип и приближающиеся шаги – в холл вышла Лаура, одна из горничных, которых он нанял сразу после того, как рассчитал всю прислугу, что была в доме на момент побега. Бизнесмен опасался, что кто-нибудь из них может рассказать о том, что происходило в доме, особенно Том опасался, что о побеге станет известно отцу.

Билл и Йорг общались не часто, но юноша успел завоевать уважение и искреннее расположение отца Тома. Каулитц-старший всегда спрашивал у сына, как поживает юноша, а пару раз даже просил помощи зятя в покупке каких-то вещей для дома. Билл с удовольствием помогал Йоргу, общался с ним, а однажды грустно сказал Тому, что Йорг немного напоминает его собственного отца, по которому юноша очень скучал.

— Герр Каулитц, можно подавать ужин?

Том представил себе, как сейчас он сядет за большой стол в полном одиночестве, и тут же сказал:

— Нет. Я переоденусь и поеду в город.

Женщина только безразлично-вежливо кивнула и вернулась на кухню.

Том поднялся наверх, в спальню. Молодой мужчина бесцельно прошелся по комнате, оглядывая обстановку – все лежало ровно на тех местах, что и утром, только пыль была аккуратно вытерта, а зеркала блестели. Том скинул одежду и пошел в душ, надеясь избавиться от странного ощущения, поселившегося в теле сразу после памятного разговора с Георгом. Друг, оказывается, вовсе не разделял его мнения относительно Билла, и это несколько выбило Тома из колеи. Он задумался о том, что и его отец, и лучший друг отнюдь не видели в мальчике лишь приложение к самому Томасу, они видели что-то такое, что в данной ситуации заставляло встать именно на сторону Билла.

Уже который раз Том ловил себя на мысли, что жалеет, что так поступил с мальчишкой. Действительно, стоило проявить немного терпения, и влюбленный Билл простил бы ему «измену», и жизнь бизнесмена стала бы вновь такой же комфортной, как и прежде.