Внутри скучал окринец в круглом пенсне и вышитой просторной сорочке, очень похожий на молодого Льва Троцкого. Когда Горь с Биндюгой вошли в ректорат и направили на Троцкого свои бороды, он, по-видимому, растерялся:
- Вы ко мне, господа?- сказал он, заикаясь,- Министерская проверка? Я ни в чем не виноват! Две подводы с салом мы только вчера направили в Киев, а больше я не могу - в этом сезоне очень низкий конкурс!
- Успокойтесь,- сказал Биндюга,- Мы не из министерства. Мы - странствующие немецкие ученые-экономисты и нас интересует организация учебного процесса в вашем э-э ... заведении.
- Правда?!- воскликнул Троцкий с облегчением,- Очень рад! Нечасто у нас бывают гости из Европы, особенно в последнее время! Я с удовольствием устрою для вас экскурсию! Пройдемте, господа.
Горь, Биндюга, Зайчонко и ректор прошли в соседнюю хату, которая называлась "Свиноведческий факультет". По дороге Горь поинтересовался:
- Послушайте, господин ректор, а кто такой этот самый академик Дедуська?
- О, это поистине замечательный человек!- затараторил ректор,- Можно сказать - народный самородок! Он лично разработал траншейно-гнездовую методику выращивания квадратных свиней, что позволило повысить эффективность использования подвод с плоскими днищами ровно в два раза! Барон Жмыкрутас лично назначил его Академиком и наказал подготавливать как можно больше специалистов по траншейно-гнездовому свиноводству!
- Неужели Дедуська использовал для своих разработок генную инженерию?- спросил Семен Борисович с тревогой в голосе.
- Ну, что вы, право,- отозвался ректор,- Это все в прошлом! Академик Дедуська просто помещал молочных поросят в квадратную траншею, а затем выкармливал до промышленного размера. Этот метод на первый взгляд кажется бесхитростным, но имеет свои секреты и тонкости, так например: вырез для пятака должен соответствовать квадрату диаметра ...
- Я уже понял,- прервал его Семен Борисович, наморщившись.- Попрошу вас избавить меня от обсуждения научных подробностей. Продолжим экскурсию.
Внутри свиноведческого факультета стояло несколько парт с откидными крышками, за которыми сидела окраинская молодежь в вышитых рубахах и белых запасках. Пожилой доцент выводил на доске тему лекции: "Методика запаривания ячменных и кукурудзяных зерен, с целью получения максимального привеса у живой свиньи".
- Здравствуйте, ребята!- вежливо поздоровался Семен Борисович, но не услышал ответа.
- Яки мы тоби "рыбъята"?- недружелюбно сказал ломающимся баском быковатый парубок за первой партой,- Мы - хлопцы! Зрозумив, москалюга?!
- Сейчас, подсвинок, я тебе покажу - какие!- сказал Зайчонко и страшно улыбнулся, взявшись за ручку мачете.
Парубок достал из-под парты обрез винтовки и положил его ствол на исписанную матюгами поверхность. Обстановка на факультете явно накалилась и Семен Борисович решил вмешаться:
- Господа студенты, не нужно нервничать, ведь мы же европейцы!- он повернулся к побледневшему ректору и сказал.- Однако нам бы хотелось посетить экономический факультет. В натурфилософии мы с коллегой не очень-то сильны...
- Но в нашей академии нет экономического факультета,- растерянно сказал ректор,- У нас только археологически-трактороведческий и вот этот (в этом месте ректор указал рукой на доску с темой лекции).
- Тогда, может быть, мы осмотрим лаборатории?- нашелся Семен Борисович.
- Но у нас нет лабораторий. Финансирование, знаете ли, не поспевает за требованиями текущего момента,- продолжал тормозить ректор.- У нас только типография - где дипломы печатают.
- Так давайте осмотрим хоть ее!- воскликнул Семен Борисович в отчаянии.
Горь с Биндюгой бегло осмотрели хату, в которой два ухаря ловко печатали на примитивном ручном ротаторе какие-то серые бумаги, быстро попрощались с ректором Академии и направились к джипу. Морпехи уже закончили заправку и ремонт техники - можно было двигаться дальше.
- Черт меня побери,- тихо сказал Семен Борисович, когда колонна снова выбралась на чумацкий шлях.
- Вот видишь!- заметил только Биндюга.- Но вреда в этом особого нет, пока они до генной инженерии не добрались, во всяком случае, а до этого им еще ой как далеко.
- Я не хочу больше обсуждать эту тему!- воскликнул Семен Борисович.- И вообще - оставьте меня в покое!
Дальнейшее путешествие продолжалось в гнетущей тишине. Наконец, Зайчонко не выдержал и сделал предложение:
- Здесь недалеко есть молочная ферма. Хозяин - мой должник. Может, заедем - молочка парного попьем? На яхте-то молочка не увидишь...
- Я не против,- сказал Биндюга, записывая что-то в книжку обтянутую шкурой гавайского осьминога.
- А вы, адмирал?- спросил Зайчонка, поворачиваясь к Горю.
- Ну, не знаю, право,- Семен Борисович колебался, опасаясь снова попасть в переделку.- Разве что топленого? Есть там топленое молоко?
- Конечно! Сколько угодно!- воскликнул Зайчонка, а затем повернулся к водителю-морпеху и сказал.- На втором перекрестке направо! Ес?
- Ес!- ответил водитель и нажал на педаль газа.
Молочная ферма поразила Семена Борисовича своим аккуратным европейским видом и отсутствием каких-либо неприятных запахов. Хозяином фермы был приветливый окраинский селянин по имени Оппанас. После короткого дружеского разговора с Зайчонкой господин Оппанас охотно согласился угостить странствующих менестрелей молочком. Он снял с забора эмалированное ведро и повел их в длинное приземистое здание, располагавшееся в дальнем конце двора. Когда компания оказалась внутри, Семен Борисович понял, почему в хозяйстве господина Оппанаса отсутствуют не только неприятные запахи, но и характерные звуки. Все внутреннее пространство фермы было разделено на квадратные загоны, заполненные невысокими пальмами. Но пальмы эти были не совсем обычными - их стволы были покрыты короткой пятнистой шерстью, а на высоте одного метра от земли висели странные меховые мешочки, отдаленно напоминающие козье или коровье вымя. Господин Оппанас присел возле одной пальмы на низенький стульчик, расположил между ногами ведро и взялся обеими руками за вымя. В тот же момент пальма вздрогнула и затрепетала широкими листьями.
- Тпру, Зорька, стоять!- воскликнул господин Оппанас и хлопнул пальму ладонью по стволу.
Процесс дойки не занял много времени, и вскоре перед путешественниками уже стояло ведро, наполовину заполненное вязкой желтоватой жидкостью.
- Угощайтесь,- приветливо сказал господин Оппанас и протянул Зайчонке чистую эмалированную кружку.- Молочко парное, отличное! Холестерину - 0%!
Зайчонко зачерпнул полную кружку молока, и тут же влил ее в себя, быстро дергая кадыком.
- Эх, х-хорошо, п-парное,- сказал он, вытирая губы, и передал кружку Биндюге.- В Мировом Океане такого не найдешь!
- Это точно,- заметил Биндюга.- Ни капли!
Он зачерпнул жидкости и сделал несколько вежливых глотков. Семен Борисович от дегустации отказался, воспользовавшись тем, что Зайчонко с Оппанасом отошли о чем-то переговорить.
Перед выездом колонны за ворота фермы господин Оппанас прицепился к стальному катку одного из БМП.
- Эх, что за славное колесо!- говорил он, поглаживая стальную поверхность.- Какое замечательное крепкое колесо! Эх, мне бы такое колесо! Такое колесо доедет до самого Русланда, вернется обратно и даже не нагреется!
- Не переживайте, товарищ,- обратился к нему Биндюга.- Скоро в Одессе откроется подшипниковый завод, и все окраинцы будут обеспечены прекрасными стальными колесными парами по вполне приемлемым ценам! Не теряйте времени, товарищ, запасайтесь новой мировой валютой под названием "шустригорь"!
После того, как джип выехал с молочной фермы, Семен Борисович молчал довольно долго, рассматривая проплывающий за окном пейзаж. Наконец, Биндюга решил нарушить молчание:
- В целом сельское хозяйство Окраины хорошее, здоровое,- сказал он рассудительно.- Изменениям подверглись всего несколько сельскохозяйственных видов.
