- Неплохо, - одобрила я, и мы вышли из школы. Морозный воздух приводил в чувства, а снег приятно скрипел под ногами. Я не очень любила зиму, но, несмотря на это, вполне нормально её переносила, если не брать в расчёт, что я постоянно заболеваю в это время года. – Что там с ящиком для глупых валентинок? Надумала что?

- Кира, - закатив глаза, осадила меня Назарова, ткнув локтём по рёбрам. Я ухмыльнулась. – Мы можем сделать его сегодня, это даже желательно, но для начала нужно зайти в канцелярский и швейный магазины и купить всё необходимое, - она начала сгибать пальцы, считая, что же всё-таки понадобится для «строительства», - розовая бумага, блёстки, оборки…

- Всё, хватит, - заверещала я, закрывая уши. – Женя, это же ужас. Всё мерзко-розовое и ванильное. – Я изобразила жестом руки, что меня тошнит. Мы вышли за ворота школьного двора и остановились, обдумывая, что делать дальше. Пару дней назад я предлагала ей пойти ко мне, чтобы сделать этот ящик. Светлана была абсолютно не против, а Феликс всё равно в это время должен быть ещё в универе, да и, даже если придёт раньше, ему всё равно будет без разницы, чем я занимаюсь и с кем, тем более с Женькой он был уже знаком после инцидента в клубе три недели назад. – Значит, ко мне?

- Хорошо, если твои родственники будут не против, - ответила девушка, нервно переминаясь с ноги на ногу. И вот как пить дать её щёки покраснели не от мороза. В этом я была уверена и улыбнулась, подхватив её под локоть.

- Светлане я уже сказала, что мы на неделе придём. Она была только рада, даже шоколадный пирог приготовила вчера, если, конечно, его не съел мой постоянно голодный брат. - Блондинка рассмеялась. В этот момент я услышала неожиданный звук клаксона, раздавшийся совсем неподалёку, и обернулась, ища того придурка, который напугал меня. Женя также подскочила и проследила за моим взглядом.

- Тебе точно пора очки носить, слепень, - опустив стекло и высунув голову из окна, громко проорал мой брат, который непонятно, каким боком оказался здесь. Его машина стояла прямо около ворот, и я даже не заметила этого. Я уставилась на него во все глаза, уже развернувшись, Женя же стояла чуть поодаль.

- Сам слепень, - пробубнила я, сложив руки на груди. – Что ты здесь забыл, Фил? – я направилась к его автомобилю, подхватив за руку Назарову, а то та совсем примёрзла к земле.

- Я не могу приехать за любимой сестрёнкой? – надувшись, словно шарик, произнёс он и в этот же момент перевёл взгляд на рядом стоящую со мной девушку. Феликс широко улыбнулся. – Привет, Жень, – поздоровался он, отсалютовав ей рукой.

- Привет, - пролепетала она в ответ и покраснела пуще прежнего. Я считала себя третьим лишним, ей Богу.

- В общем, так, - прервала эту маленькую идиллию я. – Раз ты приехал, что только на руку, отвези нас в канцелярский магазин, в швейный, а затем домой, и твоя сестрёнка будет счастлива, Феликс Михайлович.

- Ты – исчадие Ада, Кира. Запрыгивайте, - проинструктировал нас парень. Мы сели вместе с Женей на заднее сидение и начали обсуждать фильм, который выйдет в следующем месяце. Фил постоянно посматривал на нас через зеркало заднего вида, а я в ответ показывала ему язык или играла бровями, указывая в сторону подруги. На что он лишь закатывал глаза, а я-то понимала, что Жене он нравился, и это может быть очень даже взаимно, потому что взгляды моего брата падали, в основном, только на неё.

*ВШЭ - Высшая Школа Экономики.

**Кавер-версия — авторская музыкальная композиция (часто известная) в исполнении другого музыканта или коллектива.

Глава 15. Раздвоение личности.

Пока мы делали эту «сердечную» коробку, я готова была придушить Женю, которая с особой тщательностью проверяла количество страз на каждом наклеенном сердечке из красной бархатной бумаги, а потом сверялась, симметрично мы это сделали или нет.

Через каждые десять минут я убегала на кухню, чтобы слегка остыть и ненароком не заехать подруге по шее за такую слишком аккуратную и, мягко говоря, настойчивую работу. Конечно, для неё день Святого Валентина являлся праздником, и она из кожи вон лезла, чтобы всё получилось идеально (в отличие от меня), объясняя мне это тем, что не привыкла, когда всё делается «тяп-ляп» и «от балды». Я бы лучше смастерила этот ящик именно так, совершенно не заботясь, как он будет выглядеть, и что о нём подумают «анонимные валентинщики».

В итоге он получился действительно красивым и довольно-таки милым, что я нехотя признала только к концу работы, а затем ещё успела забежать в комнату к Филу и стырить у него вкладыши из жвачек «Love is», которые я увидела у него накануне, чтобы также их наклеить на ящик. Он мне совершенно не хотел отдавать их, но всё же, когда я его начала донимать, прыгая на кровати и распинывая его носки, которые везде валялись по полу – отдал, да ещё и пинка для скорости вмазал мне же и закрыл дверь на замок. Филейная часть моего тела до сих пор болела, а ещё меня мучал вопрос: «Какого Лешего он собирал эти вкладыши»?

Сегодня был понедельник – начало новой недели, а также таймер, который быстро отсчитывает дни до адского недопраздника. Он состоится уже в следующую субботу, а это значит, что времени на подготовку номера и разборки сценария оставалось почти две недели. В голове пусто лично у меня, у Стаса – не знаю, да и вряд ли он что-то думал по этому поводу. Придётся как-то выкручиваться из этой ситуации перед директрисой, которая мне успела позвонить в субботу утром. Я, ещё не проснувшись, так как на часах было всего восемь утра, наплела ей что-то про танец и теперь не знала, что с этим делать: после уроков она ждала меня и Белова в своём кабинете и хотела знать все подробности, которых и в помине не существовало.

На третьей, самой длинной перемене, я всё же осмелилась оторвать Стаса от «милой беседы» со своими дружками. Их тут было человек пять, в числе которых находился Андрей Леонов, как всегда одетый с иголочки, и сам брюнет, явно недовольный своей жизнью. По крайней мере такое у него было выражение лица.

- Белов! – окликнула парня я и подошла к его компании, уперев руку в бок. Он лениво повернулся и смерил меня безразличным, почти презрительным, взглядом, не понимая, какого чёрта я здесь забыла. Я щёлкнула у него перед лицом пальцами и снова встала в свою прежнюю позу, решившись на язвительный комментарий, чтобы тот обратил на меня хоть немного внимания. – Ты вообще меня слышишь или нет? Я так и знала, что походы в клуб тебя до хорошего не доведут. Вон, слуха уже лишился… - вокруг послышались смешки его дружков. Брюнет вздохнул и сузил глаза в ожидании.

- Астахова, тебе чего надо? – наконец-то ответил он. – Твои кривые ноги меня не возбуждают, так что сними с себя эту юбку или катись отсюда. Смотреть тошно. – Смех стал громче, но был направлен уже в мою сторону. Я сжала руки в кулаки и пристально осмотрела себя: сегодня на мне была коротенькая чёрная юбка-колокольчик, которая безумно мне нравилась. К тому же, я никогда не считала, что у меня кривые ноги. Он сломал систему, заставив меня задуматься на эту тему, гад.