Дальше все прошло как в тумане. Я попыталась абстрагироваться и зациклить внимание на своих репликах и игре, но из-за этого я всего лишь перестала получать удовольствие от постановки, что огорчало, и очень сильно. Сцена за сценой. Смеющиеся зрители. Горько вздыхающие зрители. Удивленные зрители. Раньше все их эмоции передавались и мне. А сейчас что? Я просто стараюсь меньше смотреть на Андрея и просто говорить заученные слова. И тебя, Мая, кто-то еще смог назвать лучшей актрисой этой школы? Да это же смешно, черт возьми! Попахивает полной деградацией!

Забежав за кулисы в очередной раз, я не заметила, как меня подхватили под обе руки и потащили в гримерную. Быстро, суетливо. И только когда с меня начали стягивать одежду я очнулась и поняла, что постановка-то подходит к концу и пора надевать финальное платье. Черный шифоновый верх, пышная юбка и большой атласный бант на талии сзади. Мои волосы собрали во что-то не совсем понятное. Вроде хвоста, но какого-то слишком небрежного, а затем накрасили мне губы ярко-красной помадой, на фоне которой лицо смотрелось очень бледно. Интересно, а почему то, что я вижу в зеркале, раньше не воспринималось мной так, как сейчас?

Когда меня всунули в туфли на огромных шпильках, в гримерку залетел Андрей, быстро снял с себя футболку и начал натягивать рубашку. Девушки, которые отвечали за костюмы, помогли ему справиться со штанами. В итоге, Андрей был неотразим. Джинсы, заправленная в них белая рубашка, черный галстук и черный пиджак. Все это сопровождалось мастерским беспорядком на голове, который девушки все поправляли и поправляли, для чего им приходилось вставать на носочки, ведь рост у Андрея был далеко не маленький. Глядя на все это, я чуть не застонала. Мало того, что он выглядит так, будто только что сошел с обложки журнала, так возле него еще и вертятся эти девушки, каждую из которых сейчас хотелось пристрелить. Мы встретились глазами. В который раз я не смогла понять, что говорят его глаза. Зато, думаю, мой взгляд был весьма красноречив. Боже, Андрей, только скажи, что тебе на меня не плевать, и я буду самой счастливой девушкой в этой долбаной школе. Про мир говорить не хочу, а то мало ли..

Но он лишь отвел глаза и направился обратно за кулисы, снова оставляя меня наедине со своими мыслями. Глупыми-глупыми мыслями. Ненавижу..

Стало труднее. Две предпоследних сцены дались очень нелегко. Сцена на школьном вечере особенно. Он был рядом. Прижимал к себе, но вид был слишком отстраненным, а мне от этого хотелось разреветься и орать до хрипоты. Затем сцена разговора с матерью.. и вот. Время финала. Самой сложной для меня, в данный момент, части.

Я по обыкновению вышла на сцену, собираясь отыграть эту заученную наизусть сцену.

- Ты все-таки пришла? - хрипловатый голос Андрея. Как ножом по сердцу.

- Да, Цезарь, - глубокий вдох, - но не думаешь ли ты, что раз уж я пришла, я принимаю твои чувства?

- Не думаю, Вероника. Я знаю.

Мая.

Мая..

МАЯ! ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДЕРЖИ СВОЕ ЭГО В РУКАХ!

Поздно..

- Самовлюбленный, эгоистичный, слишком самоуверенный урод, каких еще поискать! Ты портишь мне жизнь каждый день и считаешь, что это приносит мне счастье?!

И снова.. снова эта неестественная, для зала, где собралось столько народа, тишина, гнетущая и сбивающая с толку. А затем тихий смех Андрея.

- По-другому ты не можешь, да?

- Ты думаешь, это весело? - я кричала. И мне было плевать, что я срываю постановку. Мне было действительно плевать, - Весело смеяться над моими чувствами? Я ненавижу это в тебе!

- Я люблю тебя, Вероника.

- Не ври мне! Я тоже хочу честности! Почему стараться должна только я одна?!

Открытая улыбка не сходила с лица Андрея. Он приблизился ко мне.

- Прости.

- Простить? Ах, ну да. Ты же так редко просишь прощения, и теперь я должна переступить через себя, но простить тебя в любом случае, да?!

- Я буду честен с тобой. Я буду, слышишь Ма..Вероника? Ты мне веришь?

Я медленно закачала головой, глядя ему в глаза, которые неожиданно оказались так близко, но Андрей не дал мне ничего ответить и поцеловал. Финальный поцелуй постановки. Ну вот. Теперь это была уже не история Цезаря и Вероники. Теперь это была одна из каждодневных драм Андрея и Маи.

Зал захлопал, закричал, а я.. думала только о нем. Андрей чуть отстранился от меня и прошептал прямо в губы, чтобы никто не смог этого заметить.

- Тебе очень идет это платье.

- Так все дело в платье? - задала вопрос я, не открывая глаз.

- Да.

- Урод.

Андрей чуть ухмыльнулся и поцеловал меня снова, только уже менее целомудренно, прижимая меня к себе, проводя руками по спине, шее. Я вцепилась ему в волосы, умоляя все божественные силы, чтобы занавес скорее опустился. Но он не опускался, а бурные овации все так же звучали.

Когда я услышала голос преподавателя, мне, наконец, хватило ума оторваться от Андрея, взять его за руку и повернуться к зрителям. К тому моменту из-за кулис вышли уже все участники спектакля.

Сергей Владимирович поблагодарил всех за внимание и сказал пару слов о том, как шла работа над данной постановкой. Затем он представил каждого из нас, и занавес опустился.

Как только мы скрылись от глаз восторженной публики, Андрей тут же отпустил мою руку и отправился в каком-то неизведанном направлении. Ах ну да.. Я же все испортила. Всю постановку. И теперь он обвинит в этом меня, а те слова, которые он мне сказал, он назовет лишь попыткой подыграть мне.

- Мая, ты запорола всю постановку, но лучше я написать и не смог бы! - радостно воскликнул Сергей Владимирович и заключил меня в объятия. Это было.. странно, как минимум. То тепло, которого я ждала так долго, я получила уже после того, как оно перестало быть мне нужным. А данному дружескому объятию я только улыбнулась.