Когда стемнело, барак начал заполняться людьми. Грязные, потные, и невероятно уставшие, они засыпали сразу же, как только добирались до своих убогих тюфяков, и молодые люди поняли, следующий день будет действительно тяжелым. Так и произошло.

Их разбудили на рассвете. Пилла в сопровождении дюжины здоровенных надсмотрщиков пришел едва солнце стало прочертило первую полосу на небосводе и грубо разбудил обитателей барака. Их построили цепочкой, и повели сперва в нужник, а затем на завтрак. Юноши, у которых день не было во рту ни маковой росинки, за считанные мгновения проглотили грубый хлеб и жидкую похлебку, но, увы, не наелись. Впрочем, давать добавки им никто не собирался - рабов повели на поле.

Элаиксу с Трегораном пришлось работать под палящим солнцем, не разгибая спины, до самого полудня. Как новичков, их поставили на самую примитивную работу - таскать корзины с сорняками в большую компостную кучу. И когда наконец-то хозяева позволили своим работникам отдохнуть, Элаикс не чувствовал рук. Что уж говорить про слабого Трегорана - на том просто лица не было.

"Это не работа. Это убийство! Казнь"! - лихорадочно думал Элаикс, пытаясь унять бурчание в пустом желудке - последние крупинки завтрака давным-давно были переварены, и тело требовало чего-нибудь питательного. - "Нужно что-то придумать, если не выберемся, умрем"!

Спустя некоторое время два раба принесли бурдюки с водой и рабы сумели напиться вдоволь, после чего пытка продолжилась.

На огромном поле работали сотни людей - взрослых, детей, стариков. Все они были высушены солнцем и загорели до черноты. И на лицах каждого, кого видел Элаикс, застыло выражение покорности и обреченности. Эти существа были сломлены, они фактически перестали быть людьми, превратившись в жалкие свои подобия, в вещи, которые с легкостью можно выбросить и заменить новыми, не испорченными.

Лишь когда солнце почти закатилось за горизонт, надсмотрщики пинками согнали изможденных рабов в толпу и повели их назад. На вилле их снова накормили все тем же - бурдой и хлебом, на сей раз более свежим, дали воды, вновь сводили в туалет и лишь после этого юноши оказались на своих лежанках.

Трегоран заснул, точно убитый, а Элаикс лежал, борясь с усталостью и внимательно осматриваясь по сторонам. Шилмиана не было.

Он не появился и на следующий день. И через день. И позже. Но братьям очень скоро стало не до него. Они попали в кошмар... Дикий, отчаянный, бесконечный.

***

- Южанин, южанин, хватит дрыхнуть! Поднимайся, давай!

Он с трудом открыл глаза, вспоминая, что происходит.

"Ах да, мы же дрались с фарийцами".

Резкий приступ боли скрутил ногу и юноша застонал. Над ним стояли пятеро его последователей, включая Грантара.

А сон... да, сон... Он коснулся губ. Как же это было реально. Омерзительное прошлое - врывается в память, когда никто не просит! Пусть сдохнут в муках фарийские изверги, что мучали его и бедолагу Шилмиана! Много позже он узнал, куда девался парнишка, о да, узнал!

Элаикс с трудом открыл рот.

- Я опять ранен?

- Ага, - подтвердил Грантар.

- А армия разбита?

- Ага.

- Мы скрываемся?

- Ага.

- Можешь сказать что-нибудь еще кроме этого дурацкого "ага"?

Крыса широко усмехнулся и повернулся к остальным.

- Я ж говорил, что будет жить, а вы не верили.

Эльра, не скрываясь, облегченно выдохнула, Аладан с Инатором скупо улыбнулись, Бартих же внешне не изменился, хотя Элаикс готов был поклясться, что на лице этого безумца проступило нечто...одобрительное, что ли?

Юноша кое-как сел и огляделся. Вокруг горели небольшие костерки, не дающие дыма и лишнего света, около них сгрудились люди. Многие были ранены, некоторые - безоружны.

- Как нас разбили?

- Силой колдовства и дисциплины, - раздалось из темноты, и к их кружку вышел Ливитар, сопровождаемый неизменной Вариэтрой. - Как я и предупреждал. Пока вы, точно тупые бараны, лезли в лоб на легионеров, их конница обошла армию с тыла и ударила точно в тот момент, когда вражеские маги сказали свое веское слово. Мои солдаты, кстати, вели себя не лучше. Что ж, зато ты собственными глазами увидел хваленую ганнорскую доблесть. Удивительно, что наш народ с такими героями не смогли захватить весь материк. Впрочем, думаю, это лишь вопрос времени.

Все присутствующие злобно засопели, но возражать никто не стал.

- Мы в лесном лагере, - задумчиво проговорил Элаикс. - Значит, был без сознания, пока вы меня тащили. Сколько меня не было, дня два?

- Три. Когда тебя притащили, думал, что мертвеца волокут. Не представлял, что с разорванной артерией можно выжить. Ты как-то справился.

В голосе Бочки слышалось сомнение - вероятно, он и сам до конца не верил в увиденное. Зато Вариэтра буквально пожирала юношу глазами, плотоядно облизываясь.

- Много наших выжило?

- Около шести сотен. Все как я и говорил - две с половиной сотни моих, и три или три с половиной - твоих. Скажи спасибо Крысе.

- Его я отправил к тебе сам.

- Ага, - согласился Грантар. - И ты знаешь, что я был этому рад.

Бочка хмыкнул.

- А что с остальными?

- Кто знает? - вклинился в разговор Бартих. - Судьба прочих нас заботила в наименьшей мере, так как фарийские разъезды, наступающие на пятки, очень сильно помогают справиться с любопытством.

Эльра наконец-то решила напомнить о себе. Она оттолкнула Бартиха и села рядом с Элаиксом.

- Лучше скажи, как себя чувствуешь? Твои раны действительно были страшными.

Юноша задумался, прислушиваясь к ощущениям. Болели обе ноги, правая рука - ближе к плечу - левый бок, но, в целом, он чувствовал себя терпимо. Об этом тимберец и сообщил.

Товарищи переглядывались.

- Проклятье, впервые встречаю такого живучего ублюдка! - высказал общую мысль Бочка. - Он, того и гляди, через пару дней на ноги вскочит.

Грантар с Аладаном рассмеялись, Бартих с неразговорчивым Инатором не проронили ни слова, а Эльра рыкнула на мужчин.

- Сисястая, ты чего, влюбилась, что ли? - осведомился Бочка. - А как же девочки? Разонравились?

- Еще слово и я выпущу тебе кишки, - ровным и лишенным всяческих эмоций голосом пообещала женщина.

К этой угрозе толстяк отнесся серьезно - его рука опустилась на рукоять меча, а улыбка исчезла с лица.

- И тебе того же желаю.

- Успокойтесь. - Элаикс не собирался слушать бесконечные пререкания. - Скажите, лучше, восстанию конец?

Бочка развел свои могучие ручищи.

- Конечно. Сколько мне раз надо повторить свои слова, чтобы ты понял? Шансов на победу не было с самого начала, го это не значит, что мы не можем продолжить борьбу. Устроим пару засад сразу же, как ты поправишься.

Элаикс приподнялся на локтях. Он чувствовал слабость, но приказал телу не обращать на нее внимания.

- А почему это ты раскомандовался? Эльра, помоги.

Изувеченная девушка тотчас же подставила плечо, и Элаикс с трудом поднялся - ему была омерзительна сама мысль о том, что Ливитар станет смотреть сверху вниз. Он поймал на себе взгляд Вариэтры - задумчивый, полный любопытства и чего-то еще. Красавица мило улыбнулась ему, и сердце Элаикса забилось с новой силой.

- Что-то не нравится? - в голосе Бочки звенела сталь.

- Да. Мне не нравишься ты.

- И это взаимно, Южанин.

Мужчины стояли друг напротив друга, играя в гляделки. Никто не желал уступать, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не женщины, оказавшиеся мудрее. Вариэтра обвила шею своего любовника и жарко промурлыкала ему в ухо:

- Мой могучий воин, не стоит изливать свой гнев на того, кто может быть другом. Оставь силы для врагов.

Эльра пнула Элаикса локтем в бок, отчего тот непроизвольно застонал, и рыкнула:

- Не дури. Нам сейчас только свар со своими не хватало.

Это немного разрядило обстановку и напряженность, повисшая в воздухе, спала.