Таня тоже встала:

- Давай, мать, помогу тебе.

- Как там наш Антошенька в Польше этой?

- Да нормально, три года уже работает, привык, жениться вот собирается.

- Это ж на ком? На местной, что ли? Или на нашенской какой?

- На полячке.

- Пошли дом покажу, - подошел к нему Костя, - пока нас не припахали.

Антон вскинул голову:

- Так я помогу, если нужно.

- Не нужно, не нужно, - уверил его Костя, - и без нас управятся.

Он забрал из сеней оставленную там сумку, вытащил продукты, которые они привезли, и пока баба Маша заглядывала в контейнеры с салатами и выбирала конфетку из пакета, Костя потащил Антона устраиваться в их комнату.

☐ ☑ ☒

Комнатка оказалась совсем маленькой, там стояли две разномастные кровати с панцирными сетками, крошечный столик между ними под окном и вместо шкафа узкая доска на стене с набитыми на нее крючками, завешенная ситцевой занавеской.

- Выбирай, - широким жестом предложил Костя.

Антон сел на ближайшую к нему кровать.

- Это наша с Антоном комната, - Костя плюхнулся на другую кровать. - Мы, когда мелкие были, такое тут на летних каникулах вытворяли: вылезали в окно и бегали босиком по росе, - ударился он в воспоминания. - Как-то потоптали всю петрушку, вот баба Маша нас гоняла скалкой. А то как-то залезли в курятник, куры квохчут, дед Гриша решил, что хорек залез, чуть нас из воздушного ружья не подстрелил.

Антон слушал и улыбался, все это ему было знакомо по собственному детству. Как и баня. Кстати, о бане, Антон совсем не горел желанием идти париться всей честной компанией: мужские голые распаренные тела, точнее, Костино голое, покрытое испариной тело. А если у Антона встанет? Даже наверняка, без всяких «если» встанет, то что? Кто знает, возможно, все они жуткие гомофобы, как-то не хотелось, чтобы ему попортили шкурку.

К его счастью, в бане все прошло прекрасно: за паром никто и не приглядывался, что и у кого встало и встало ли вообще. Дед Гриша хорошенько отстегал его березовыми вениками с двух рук, как всегда делал и отец. Вообще все было тут как дома, только дед Гриша добавлял в воду, которую лил на горячие камни, квас, а отец - специальную настойку на травах.

Потом Костя с Николаем выскочили в снег, дед только лицо растер и плечи, а Антон вообще не рискнул и остался в предбаннике. Неожиданно Костя с гиканьем помчался куда-то за баньку, вернувшийся Николай сказал, что тот решил окунуться в речке.

- Что удумал, стервец! - возмутился дед Гриша и начал одеваться. - Там сейчас такой берег — заскочит в воду, а назад никак.

Испуганные Николай с Антоном тоже принялись натягивать на себя одежду.

Примечание к части Лакки доволен встречей НГ http://s020.radikal.ru/i723/1602/13/6f803886426d.jpg

Глава 6

Не успели они выскочить, как в баню уже вломился Костя, жар вышел, и теперь его потряхивало от мороза:

- Черт, ну и холодрыга!

- Ты совсем идиот? - вопросил Николай одновременно с дедом Гришей, воскликнувшим:

- Костик, сынок, ты что ж творишь?

Антон скромно промолчал, но тоже смотрел как на идиота.

Когда уже сидели в доме за ужином, Костя в этот раз оказавшийся рядом с Антоном, предложил тихонько:

- Сходим завтра утром на реку, покажу тебе…

Что он хотел показать, Антон не успел узнать, так как сидевший с другой стороны от Кости Николай отвлек его, заговорив про торт.

- Это Антон у нас такой кондитер, - похвастался Костя чужими заслугами.

В итоге все внимание переключилось на Антона, и он и думать забыл про какую-то речку.

Чай с коньяком, который втихаря влил в чашку Кости Николай, повлиял на него благоприятно, сделав более приветливым к людям, в итоге, когда они легли в своей комнате, он без конца приставал к Антону, расспрашивая то о школе, то о жизни в родном селе, то о работе и учебе в городе. Антон лениво отвечал, не вдаваясь в подробности и мечтая, чтобы Костя уже наконец-то заткнулся и уснул, потому что его низкий голос, разливающийся в темноте, заставлял вибрировать нервные окончания и наливаться член. Не хватало еще, чтобы он лежал тут со стояком как придурок, не смея ни подрочить, ни кончить!

- Чем плохи новогодние праздники, - похлопав себя по животу, заявил Костя на следующий день по окончании обильного завтрака, - так это тем, что на улице дурацкая погода и побегать, чтобы скинуть лишние калории, невозможно.

- Секс, Костенька, для этого тоже неплохо подходит, калории аж улетают, не пробовал? - с усмешкой заявила Татьяна, убирая со стола.

- Вы что, теть Тань, я о таком даже и не слышал, - с видом наивного лошка открестился Костя и поучительно добавил, подняв указательный палец: - Только свежий воздух и занятия спортом.

Он встал, потянув за собой Антона:

- Кстати, о свежем воздухе, пошли прогуляемся.

- Где вы там гулять собрались? - спросила баба Маша, заходя из сеней с большим пирогом в руках. - На дворе мороз и снег метет!

- Мать, это еще что? - отвлекла на себя внимание Таня. - Сколько можно объедаться?

- Чего там объедаться? Вон Антон какой худенький.

Если до этого Антон не слишком-то рвался осматривать сельские просторы — что он там не видел? - то после слов бабы Маши понял, что нужно из дома бежать аж бегом, пока его не усадили лопать пирог.

Одевшись, они пошли в обход дома, Костя пояснил, что им лучше выйти огородами. Тропинки еще утром, пока они спали, расчистил Николай. Ветер бросал падающий снег в лицо, говорить было неудобно, так как тогда он залетал в рот.

- Сейчас свернем, и будет полегче, - наклонив голову и прикрывая лицо рукой, проговорил Костя.

Они завернули за угол дома, и ветер стал бить не в лицо, а в бок; с громким лаем к ним кинулся Шарик.

- Свои, фу! - закричал Костя, заслоняя собой Антона. - И чего ему в будке не сидится? - недоуменно добавил он, а Антон подумал, что в этом Шарик схож с Костей.

Речка плескалась внизу сразу за огородом, хотя сейчас она не плескалась, а скорее — дышала, медленно и тяжело, словно во сне. У берегов вода прихватилась льдом, но середина темнела опасно и притягательно.