- Ой!..

Лора попыталась встать с дивана и кулём осела на ковёр.

- Ну вот, я же говорила! Ты же гипотоник, чем ты думаешь. Сиди уж так, пока кофе забодяжу.

Она вкинула в чашку двойную дозу сахара и сливок и протянула её Лоре, которая устроилась возле дивана в позе ленивого кота, который где упал, там и наслаждается жизнью. Она обводила взглядом квартирку.

- Ты тут живёшь?

Алеся кивнула:

- Снимаю.

- Симпатично! Извини, жуткое нетерпение, но всё это так... странно... и классно... Я б хотела выйти и посмотреть, как тут вообще кругом.

- Выйдем, - покорно пообещала Алеся. И, удержавшись от вздоха, спросила: - Так как тебя угораздило?

- Не знаю. Сидела работала, устала, решила передохнуть, пошла вздремнуть на диванчик. А потом - бац, и здесь.

- Да, дела... Я б тебя расспросила, но в данную секунду пофиг. Меня вот что волнует: как вернуться - знаешь?

- Нет, - пожала плечами Лора.

Как же напрягало её деланное спокойствие и ухмылочка отчаявшегося студента перед экзаменом.

- Ладно... - сквозь зубы пробормотала Алеся и поставила свою нетронутую чашку на пол. К чашке подошла вездесущая Франкита и принялась увлечённо лакать.

Она отыскала в списке номер, которым гордилась и который не посмела бы набирать слишком часто, а, по сути, набирать вообще - всё ведь в основном шло через Владу. Но сейчас она выдохнула, замерла, слушая гудки, и дождалась-таки глубокого, спокойно-делового голоса:

- Да, Алеся. Что-нибудь важное?

Скорее, не вопрос, а утверждение.

С её губ едва не сорвалось "Хьюстон", но она мысленно исправилась и произнесла ровным тоном:

- Андрей Андреевич, у нас проблемы.

Пауза.

- Выходите к ратуше минут через десять. Пройдёмся, поговорим.

Алеся решительно развернула себя и как можно звонче прокричала:

- Лора, собирайся. Мы идём в город.

- Уже?

- Да! Ты же хотела осмотреться.

- Вау, круто! А я не сомлею? - задала она вполне осмысленный вопрос.

Похоже, закономерности она ухватывала быстро. Алеся мысленно отметила это и старательно отчеканила:

- Мы тебе не дадим.

Лора неуверенно покосилась:

- А мы - это кто?

Она видела, как подруга кому-то звонит: квартира-то была вся открытая. Ну что, сказать, что ей предстоит встреча с одним из самых могущественных людей Великого княжества? После секундного раздумья Алеся пояснила:

- Андрей Андреевич - это мой учитель.

И сразу же уточнила:

- Он мастер. Специалист по энергоинформационным воздействиям. Родом он с юга Беларуси, с Полесья - очень сильный и очень грамотный. Человек хороший, так что нам поможет. Занимает тут высокую должность, но что касается тонких материй, с ним можно запросто.

Вроде верно всё сказала. И Лора, усевшись на диван, принялась зашнуровывать свои тяжёлые ботинки. Они появились здесь совершенно отдельно от неё, как логическое сопровождение: спала в одних носках, проснулась - а обувь замерла по стойке смирно в изножье. Интересный эффект. У Алеси мелькнуло смутное воспоминание, что она нечто читала по этому поводу в сновидческих монографиях, но точно припомнить не могла.

Когда за ними захлопнулась дубовая дверь, возле которой красовались кнопочки домофона, небо уже подёрнулось золотистой томной розовостью.

Алеся рассеянно и непринуждённо что-то вещала. Лора уважительно слышала об истории чужой вселенной. Но в первую очередь она оглядывалась. На неё коваными деталями, белеными стенами, черепичными крышами, геранью, аккуратными окнами глядел Запад. Но свойский такой, доброжелательный Запад: эти живые, спокойные дома говорили ей: "Мы совсем не похожи на тебя. Но если ты пришла с миром, мы готовы тебя принять". И Лора сосредотачивалась, не перебивала и смотрела по сторонам во все глаза. За свою долгую и непростую двадцатилетнюю жизнь она побывала только в Крыму и в Киеве - всё. Теперь вот Минск. Вроде какой-то не такой - но кто его знает, может, это и есть настоящий? Сравнивать ей было не с чем.

А Алеся пыталась: присутствие друга, свежих глаз, пробуждает восприятие. Да. Всё-таки не имеешь права жаловаться на жизнь, живя в Верхнем городе. Ей тут определённо нравилось, и нравились отклонения по сравнению с родным миром. На её памяти тут были сплошные лавочки, офисы - "рога и копыта", ресторанчики... Туристический сувенирчик - хотя даже при этом здесь умудрился заблудиться гость из Чили. А в Княжестве район был в несколько раз больше, и мог считаться полноценным residential area.

Это вот когда она забрела в Вильне на Антокольскую, ещё до эмиграции. Обычный двор в беззвучных лепестках снега, детские горки, скамейки - эх... А вокруг старинные дома из книги сказок.

Маленький скверик возле ратуши обступали высоченные клёны, они вздыхали от ветра и словно важничали, что растут прямо напротив отеля "Европа", где любят останавливаться важные иностранцы.

- Красиво тут, - сказал Лора.

У неё был звучный офицерский голос, но она его притишала: программисту иметь такой не положено - и выходило это смущённо и ребячески, в чём-то мило.

Алеся подчёркнуто кивнула.

Они не сразу заметили, как в сгустившихся сумерках подошёл к ним высокий, тёмный человек в строгом костюме. Как обычно, материализовался из ниоткуда.

- Ой, пан министр!

- Здравствуйте, Алеся Владимировна!

Он тепло её обнял, и на секунду Алесю осенило: Влада ведь правду говорила. Когда её переполняли романтические переживания, она описывала министра бессчётно, и говорила, что от него пахнет можжевельником, меховой шапкой и ещё чем-то домашним, вроде пирожков с грибами. Надо же, хорошо подмечено. Забавно, но очень здорово.

Она представила Лору. Та засмущалась: в своём прикиде неформалки она смотрелась рядом с министром уж очень дико. Но он не подал виду, лишь улыбнулся краешком рта и непринуждённо предложил:

- Давайте пройдёмся. Так разговаривать удобнее, заодно и город посмотрите.

И здесь сразу сообразил. А впрочем, немудрено: у Лоры был больно уж инородный вид. Потом она про себя дивилась, что на них никто не смотрит. А министр использовал формулу незаметности, как делал всегда, когда уставал от придворной помпы и хотел прогуляться по Минску, как нормальный человек.

Ратуша уже выступала из вечерней синевы тепловато светящимся куском рафинада. С площади Свободы они свернули на улицу Койдановскую, а там двинулись по Фелициановской, на которой меж ветвей плавали только-только проснувшиеся фонари - они напоминали светящихся глубоководных рыб. Мелькнуло слева французское кафе, за ним строгий величавый дом советской постройки, и всюду какие-то таинственные подворотни. Туда так и хотелось украдкой заглянуть - это Лора и делала тайком, пока слушала министра.

- Так значит, заснули дома, а проснулись у Алеси... Занятно, что и сказать. Онейротелепортация - хотя мне не нравится этот термин, уж больно он громоздкий. Случается такое редко, но всё-таки бывает; некоторые исследователи связывают это сугубо с психологией, другие делают привязку к местности. Токи энергии, проводимость воздействий и... пожалуй, что-то вроде озоновых дыр, понимаете? Тонкие места в ткани миров. Там наблюдается нечто вроде осмоса. Вот, например: если приедете в Вильню, то заметите, что там продаются так называемые туфли для сна. Продают их обычно в сувенирных лавчонках, но вещь это сама по себе серьёзная...

- Простите, но кому придёт в голову спать обутым? - непонимающе переспросила Лора.

- Вот в том-то всё и дело: эти туфли надевают для техники безопасности, а иначе можно проснуться не туда. Это с вами и произошло.

- Мда уж.

Ей было больше нечего сказать.

- Знаете, на самом деле, ничего смертельного - кроме страха. Больше всего люди начинают нервничать, когда понимают, что это не "сон во сне", а самая настоящая явь. Бывает ведь своеобразная рекурсия: человеку снится, что он проснулся: встал с кровати, позавтракал... или наоборот, что он ложится спать - а в результате этого, напротив, пробуждается. В своей же постели, целым, невредимым, но при этом ошарашенным. Это как цирковые номера с зеркалами - эффектно, но не больше, чем иллюзия. Есть ещё феномен выхода из тела. Если знакомы с эзотерикой хоть немного, знаете. Читали? Прекрасно! Но здесь ведь в том особенность, что человек действительно перемещается и находится не в пространстве сна, хотя бы и двадцатой степени достоверности, а в реальности. Просто в другой.